Чеслав Дарк
Судьба
Глава 1
Вторжение
«Когда мы засыпаем в объятиях покоя,
тогда-то Судьба и наносит нам смертельные удары».
П. Буаст
1
— Приходится чистить их после каждой стычки. — Пробормотал я и показал пистолет Лее. — Глянь, весь в каком-то дерьме.
— Ну, я бы сказала, что он в крови, но тебе виднее.
Усмехнувшись, я смочил кусочек старой шелковой ткани и принялся натирать блестящий, точнее бывший блестящим, черный ствол пистолета. Когда попадаешь в тварей, из их тел брызжет кровь и какая-то бледная жидкость, похожая на гной — мерзкое зрелище. Да и в ближнем бою мне всегда как-то не по себе. То ли дело Данте. Этот остряк орудует своим мечом как вентилятор, к нему и на шаг никто не приблизится. Сейчас, небось, опять в тренажерке с Тэкео груши лупасят. Надо будет воспользоваться предложением Танка, да взять ту винтовку. Все-таки снайперы нужны всегда и везде, да и в бою они, как правило, в тылу. Ну и, в конце концов, должен же кто-то следить, чтобы противник не подобрался к убежищу.
Закончив, я тщательно промыл тряпочку водой, бросил ее сушиться возле обогревателя, отложил в сторону пистолеты и взял в руки тяжелый армейский жилет, до этого лежавший на одном из многочисленных ящиков, расставленных по комнате.
— Нет, эта штука меня доконает. В ней килограмм тридцать, на меня, худого… это несправедливо!
— Зато в нем есть все, что может спасти жизнь тебе и твоим друзьям. — Лея оторвалась от монитора. — Это важнее, чем твой дискомфорт.
— Нет, точно пойду в снайперы. Надоело мне все это.
— Думаешь, если будешь сидеть на дереве, вместе с птичками, тебе не придется носить тактический жилет? — Лея улыбнулась, терминология явно была ее коньком.
— Придется? — С наигранным отчаяньем воскликнул я. — Все, увольняюсь и ухожу от вас, вы все тут нехорошие.
— Какие есть. — Лея вновь уткнулась в монитор. — Хватит ворчать, Слейвин. Иди лучше поспи, ты недобрал уже часов семнадцать.
— Не могу. — Пытаясь подавить вздох, ответил я. — Пока не могу. Только лягу, сразу в голову мысли нехорошие лезут.
— Что за мысли? — Девушка снова посмотрела на меня.
— Да так, просто мысли, по поводу всего. — Помня, что Лея еще и психолог, я постарался увильнуть от вопросов. — Ничего особенного.
Убрав оружие и снаряжение в старый шкафчик из спортивного зала, я собрался было идти.
— Любишь девушку, но не знаешь как сказать ей об этом?
Вопрос остановил меня как холодный душ.
— Лея не надо, прошу тебя. Все хорошо.
— У нее да.
Я поднял глаза. В дальней части помещения, в небрежной, даже вульгарной позе, Хантер сидел на широком потрепанном диване, держал на коленях свой винчестер и, попыхивая дорогой сигаретой, рассказывал парням из сопротивления о своем сегодняшнем, опасном и весьма удачном походе. Парни и мужчины, даже женщины, вся группа периодически взрывалась хохотом. Среди слушающих и смеющихся была Рика. Она сидела в опасной близости от Хантера, в очень опасной.
— А вот у тебя? — Говорила Лея мне в спину.
— Все отлично. — После небольшой паузы, собравшись, проговорил я. — Все так, как и должно быть.
— А, по-моему, все совсем не так. — Лея потянулась, встала со своего места и присела рядом со мной, на ящик с патронами, возле которого я остановился. — Я вас люблю, всех вас люблю. Не только потому, что нас объединяет одна большая проблема, но и потому что вы все очень хорошие ребята. И я всем вам желаю добра. Поэтому я не могу спокойно смотреть на то, как ты медленно губишь себя. Ты плохо ешь, почти не спишь, я не говорю о том, что ты стараешься лезть в самую гущу, хоть и делаешь вид, что это случайность и что тебе это совсем не в радость. Слейвин, я все понимаю и не мне тебе советовать, но ты еще совсем молод и глуп, как любой мальчишка.
— Спасибо, рад это слышать. — Холодным тоном ответил я, не поворачиваясь.
— Можешь обижаться на меня сколько угодно, только я права и ты поймешь это через несколько лет. Если человек действительно тебе дорог — борись за него. Не падай духом, не опускай руки, не делай выводов о качестве ружья, не вставив патрон в патронник и не спустив курок.
Я горько усмехнулся.
— Красивая фраза.
— Спасибо. — Лея взяла меня за руку, принуждая повернуться. — Ты только в начале своего пути и кто знает, каков это путь. Не стоит омрачать его переживаниями о том, чего еще пока не случилось. Может вам суждено быть вместе, может вместе суждено быть им, ты не вправе делать вывод не спустив курок, ни в коем случае. Заряди ружье, сделай выстрел и только потом суди, никак иначе.
— Хорошо. — Тихо сказал я, пытаясь улыбнуться. — Я постараюсь. Спасибо.
В дальней части зала послышался шум. Несколько человек пронеслись к входной двери, за ними поспешно бросились остальные. Мы с Леей подбежали к входу, как раз в тот момент, когда толпа, образовавшая полукруг, вдруг резко подалась назад. Два парня из разведывательной группы ввалились внутрь, неся на руках Димку, нашего связиста. Он должен был установить новый передатчик на вершине горы, недалеко от нас, чтобы увеличить площадь покрытия радиосигнала, дабы наше убежище могло связаться с кем-нибудь еще, кто мог выжить… Не удалось.
Дима кричал, глаза выкатывались из его орбит. Два крепких, но, тоже покоцанных молодых человека, несли его в медицинский отсек, а за ними тянулись две алые полосы. Ноги парня были оторваны до колен, на теле, в свете старых ламп, сверкали множественные ранения. Лея бросилась к нему, расталкивая столпившихся, все засуетились, забегали, закричали. Оказалось, что пострадавших было больше, оставшихся затаскивали внутрь. Тут были и члены разведгруппы, и те, кто пошел как прикрытие для связиста… Они кричали, корчились от боли. Способные двигаться самостоятельно, помогали своим товарищам. Когда занесли последнего, Танк наглухо закрыл тяжелую дверь и, встретившись с кучей недоуменных взглядов, рявкнул:
— Что столпились? А ну разошлись!
Мы сами выбираем своих королей. Потом можем любить их или ненавидеть, поддерживать или презирать, но выбираем их сами. Этому перекаченному здоровяку с армейским опытом было нелегко, как и всем, но он был нашим королем, нашим начальником, нашим крылом, которое оберегало нас и помогало нам выжить в это жестокое кровавое время.
Повинуясь приказу, все разошлись по
