Другой тип доспеха, популярный в державе Ямато (имевший либо корейское, либо местное происхождение), назывался «танко». Он предназначался для пеших воинов – скакать в нем на коне было бы очень неудобно. «Танко» представлял собой поясную кирасу и доходящую до колен широкую (часто – расклешенную) кожаную юбку кусадзури. Кираса имела кожаную основу, к которой прикреплялись металлические пластины, подогнанные под формы человеческого тела. Между собой эти пластины соединялись жестко, при помощи заклепок, или полужестко, специальными петлями, вроде дверных (если в этом месте требовалась некоторая подвижность сочлений). Юбка крепилась к нижнему краю кирасы и также могла быть укреплена металлическими полосками. Плечи и руки воина были соединены несколькими рядами дугообразных пластин, соединенных друг с другом подвижно или же кольчугой. Под доспехами древнеяпонские воины носили обычную для того времени одежду – куртку«кину» и широкие шаровары, перевязанные тесемками под коленями.
Шлемы воинов древней Японии также более напоминали континентальный вариант (корейский или кочевнический), нежели более поздние самурайские шлемы «кабуто». Каска такого шлема состояла из четырех склепанных друг с другом пластин округлой формы, стянутых для большей прочности двумя горизонтальными обручами и двумя дугообразными полосами, проходившими через макушку крест-накрест. Сзади и сбоку голову обхватывали приклепанные к шлему широкие горизонтальные дугообразные пластины. Воины древней Японии были вооружены длинными копьями-«хоко», прямыми мечами с одним лезвием (подобными мечу бога бурь Сусаноо-но Микото), деревянными луками простой конструкции (иногда – заимствованными из Китая арбалетами) и ручными щитами (которые совершенно вышли из употребления в самурайскую эпоху).
В самурайскую эпоху арбалеты были вытеснены длинными луками сложной конструкции, а ручные щиты – стационарными станковыми щитами (более напоминавшим небольшой забор). За такими щитами пехотинцы скрывались от вражеских стрел и сами, в свою очередь, вели обстрел неприятеля.
После образования державы Ямато наступил период почти непрерывной войны между этим японским государством и айнами. Противостояние государства Ямато и айнов продолжалось почти полторы тысячи лет. Длительное время (начиная с VIII и почти до XV века) граница государства Ямато проходила в районе современного японского город Сэндай, и северная часть острова Хонсю была очень слабо освоена японцами. Кстати, вопреки широко распространенным, бытующим и по сей день представлениям, в военном отношении японцы очень долго уступали айнам. Вот как (видимо, с немалой долей предвзятости и тенденциозности) охарактеризованы айны в средневековой японской хронике «Нихон сёки», на страницах которой они фигурируют под именем «эмиси» или «эбису»; японский этноним «эмиси», по всей видимости, происходит от айнского слова «эмус» – «меч»:
«Среди восточных дикарей самые сильные – эмиси. Мужчины и женщины у них соединяются беспорядочно, кто отец, кто сын – не различается. Зимой они живут в пещерах, летом в гнездах [на деревьях]. Носят звериные шкуры, пьют сырую кровь, старший и младший братья друг другу не доверяют. В горы они взбираются подобно птицам, по траве мчатся, как дикие звери. Добро забывают, но если им вред причинить – непременно отомстят. Ещё – спрятав стрелы в волосах и привязав клинок под одеждой, они, собравшись гурьбой соплеменников, нарушают границы или же, разведав, где поля и шелковица, грабят народ страны Ямато (японцев – В.А.). Если на них нападают, они скрываются в траве, если преследуют – взбираются в горы. Издревле и поныне они не подчиняются владыкам Ямато».
Даже с учетом того обстоятельства, что большая часть приведенной нами выше пространной цитаты из «Нихон сёки» является стандартной характеристикой любых «варваров», заимствованной японцами из древнекитайских хроник «Вэньсюань» и «Лицзи», то все равно айну охарактеризованы японским хронистом достаточно точно. При этом, кстати, следует учитывать, что не все историки согласны с утверждением, что древние эмиси и эбису – это айны. Лишь через несколько веков постоянных стычек из японских военных отрядов, оборонявших северные границы Ямато от нападений айнов, сформировалось то, что впоследствии получило наименование самурайского сословия. Вероятно, самурайская культура (вплоть до причесок) и самурайская техника ведения боя во многом восходят к айнской культуре и к айнским боевым приемам и содержат в себе множество айнских элементов. Мало того! Некоторые самурайские кланы по своему происхождению являются айнскими, наиболее известный из них – клан Абэ. Только в середине XV века немногочисленной группе самураев во главе с Нобухиро Такэдой удалось переправиться на остров Хоккайдо, который тогда назывался Эдзо, (здесь следует отметить, что японские «сыны Ямато» называли айнов не только «эмиси» или «эбису», но и «эдзо», с тем же значением: «варвары», «дикари») и основал на южной оконечности острова (полуострове Осима) первое японское поселение. Японский «конкистадор» Нобухиро Такэда считается основателем самурайского клана Мацумаэ, правившего островом Хоккайдо до 1798 года, после чего управление перешло в руки центрального Императорского (а в действительности – сёгунского) правительства. В ходе постепенной военной колонизации острова Хоккайдо самураям клана Мацумаэ постоянно приходилось сталкиваться с вооруженным сопротивлением айнов, которое то затухало, то вспыхивало и разгоралось с новой силой.
Из наиболее значительных выступлений «эдзо» против власти «божественных сынов Ямато» следут отметить: вооруженное восстание айнов под предводительством Косямаина (1457 г.), выступления айнов в 1512—1515 годах и в 1525 г., айнские восстания под предводительством вождей Танасягаси (1529 г.), Тариконны (1536 г.), Мэннаукэ (Хэнаукэ) (1643 г.) и Сягусяина (1669 г.), не считая бесчисленного множества более мелких выступлений. При этом, однако, представляется необходимым подчеркнуть, что эти выступления, в сущности, не имели характера исключительно этнической «борьбы айнов против японцев». Наоборот, среди повстанцев было немало японцев. Это не только и не столько борьба айнов против японцев, сколько борьба жителей острова Эдзо за независимость от центрального сёгунского правительства-«бакуфу». К тому же это была борьба за контроль над приносившими большой доход торговыми путями (ведь через остров Эдзо проходил торговый путь в Маньчжурию).
Наиболее масштабным и значительным из всех айнских выступлений было восстание под предводительством Сягусяина. По многим свидетельствам, Сягусяин был не представителем айнской родовой аристократии – «ниспа», – носившим кимоно и меч (в отличие от японских самураев, носивших к описываемому времени уже не один, а два меча), а харизматическим лидером, поднявшимся из низов и выдвинувшимся благодаря своим собственным талантам и дарованиям. Очевидно, вначале его поддерживали далеко не все айны. Следует учитывать, что на протяжении войны с японцами айны действовали, большей частью, отдельными локальными группами, ведя против самураев «малую (партизанскую) войну» и никогда не собираясь в крупные отряды. Путем насилия и принуждения Сягусяину удалось прийти к власти и объединить под своей властью многочисленное айнское население южных областей Хоккайдо. Вероятно, по ходу осуществления своих планов Сягусяин нарушал некоторые очень важные установления и константы айнской культуры. Можно даже утверждать, что Сягусяин был не традиционным вождем – старейшиной локальной группы айнов, Он скорее смотрел далеко в будущее и понимал, что айнам совершенно необходимо осваивать современные технологии (в широком смысле этого слова), если они хотят и впредь продолжать независимое существование. В этом плане Сягусяин, пожалуй, был одним из наиболее прогрессивных представителей айнской культуры. Первоначально действия Сягусяина были очень удачными. Ему удалось практически полностью уничтожить войска клана Мацумаэ и изгнать японцев с Хоккайдо. Цаси (укреплённое поселение) Сягусяина находилось в районе современного японского города Сидзунай, на самой высокой точке при впадении реки Сидзунай в Тихий Океан. Однако его восстание было обречено, как все другие, предшествующие и последующие выступления айнов против японских самураев. На наш взгляд, заслуживает внимания точка зрения, согласно которой причина поражения Сягусяина (да и не только Сягусяина, но и вообще айнов в их борьбе с японцами) заключается не в том, что айны были менее искусными воинами, чем японцы, а в том, что основные парадигмы айнской культуры радикальнейшим образом отличались от основных парадигм японской культуры.
