Я выждал некоторое время, а потом пошёл следом. Скособоченный силуэт виднелся метрах в двадцати — думаю, ближе походить не стоит.
Дверь осталась незапертой, но я всё равно осмотрел замок. Пусть меня не назвать профессиональным взломщиком, однако кое-чему научиться в прошлой жизни пришлось. Правда, такой примитив можно было открыть совсем без навыков — достаточно иметь растущие из правильного места руки и кинжал.
Я осторожно шёл за стариком, изредка замирая в тени, когда тот вдруг неожиданно останавливался, оглядывался и бормотал при этом себе под нос какую-то неразборчивую ерунду. Не думаю, что он предполагал наличие слежки — просто, скорее всего, был не в ладах с головой.
Через пару минут мы вышли к невысокой башне, сложенной из жёлтого камня, в основании которой виднелась массивная дверь.
Дедуля поставил свою «аппетитную» ношу на землю, зажёг фонарь, после чего прошёл внутрь. Дверь оказалась не заперта — видимо, наличие голема делало ненужным замки и любую другую охрану.
В башне царила темнота, поэтому я закрыл глаза и посчитал до тридцати — верный способ, чтобы зрение адаптировалось к отсутствию освещения. В паре метров от входа начинался спуск по винтовой лестнице и, судя по отблескам света, старик пошёл именно туда.
Я разулся, чтобы меньше шуметь. Камни обожгли ноги холодом — не слишком приятно, но придётся потерпеть. В таких условиях единственное, что могло выдать моё присутствие — это звук.
После лестницы, которая показалась мне почти бесконечной, обнаружился длинный коридор. Тёмный, с изморозью на стенах и ледяными потоками воздуха, гуляющими от пола до потолка. Не хотелось бы оказаться здесь надолго… Трудно представить, что испытывал Хольд в таких условиях.
Дед с ведром не успел отойти далеко, и я хорошо видел его сгорбленную фигуру. Он шёл медленно, иногда останавливаясь, чтобы передохнуть. Впереди не было заметно ни решёток, ни дверей, ни голема — только чернота коридора и тусклый свет, отражающийся от заиндевевших стен.
Спустя десять минут монотонной ходьбы, старик вдруг замер как вкопанный. Я подумал, что он опять решил отдохнуть, но нет — дед кое-как поднял ведро повыше, чуть снова не окатив себя помоями, и пробормотал:
— Еду, значится, для узников припёр… Пропустите меня, милсдарь Кербер…
Не знаю, к кому он обращался — в пределах видимости никого не было. Учитывая, как громыхали те големы, которых я повстречал по дороге к замку, появление этого Кербера не могло остаться незамеченным.
— Так я, значится, пройду? — с тревогой в голосе спросил старик. — Вы уж меня на куски не рвите…
То ли дед разговаривал с голосами в своей голове, то ли я чего-то не заметил. Подходить ближе было опасно — если Кербер действительно здесь, он мог меня обнаружить — но я всё-таки рискнул. Несколько осторожных шагов привели меня к кругу света, отбрасываемого лампой. Дальше идти нельзя…
Но дальше уже и не потребовалось — я наконец увидел того, к кому обращался старик.
Кербер сидел в нише на потолке. Этот голем не был похож на ожившие доспехи — скорее на сколопендру или многоножку, или другую подобную тварь. Только в отличие от живых насекомых он мог похвастаться шестиметровым «туловищем», сплетённым из проволоки, на котором висели полупрозрачные глыбы льда.
Когда старик опустил ведро и сделал робкий шажок вперёд, голем пришёл в движение. Его многочисленные острые лапы заскребли по камню, а полупрозрачная «плоть» едва слышно захрустела. Вытянутое тело свесилось с потолка, обвившись вокруг испуганного деда и его малоприятной ноши. Лёд начал пульсировать голубоватым светом — похоже, так проходила процедура опознавания «свой-чужой».
Спустя несколько секунд Кербер, дёрнулся, чем напугал деда до икоты, а затем вернулся в свою нишу. Старик же, пошатываясь, продолжил маршрут — видимо, голема вполне устроила его облезлая персона.
Я, разумеется, не стал испытывать судьбу, а выждал немного и отправился назад. За время, проведённое под землёй, ноги основательно закоченели — если задержаться там хотя бы на пару часов, то обувь больше не понадобится. Её просто не на что будет надевать.
Выбравшись на поверхность, я вернулся на скотный двор и снова притаился возле крепостной стены. Как старик прошёл мимо голема? Интересный вопрос.
Первое, что приходило на ум — это пароль. Однако дед бормотал только какую-то жалобную чушь, которая вряд ли могла служить кодовой фразой… Думаю, дело всё же в чём-то другом.
Следующий вариант — идентификация по личности. Возможно, в голема встроен какой-то механизм или заклинание по типу сканера сетчатки глаза только с магическим уклоном: считыватель ауры или что-нибудь похожее… Если так, то дело — дрянь. Без досконального понимания принципов работы такие штуковины не обмануть. Правда, на Земле подобные вещи не ставили где попало, а значит, можно надеяться, что и здесь ими не оборудован каждый угол. Всё-таки подземная тюрьма на окраине Империи, где заключённых кормят помоями, не тянет на Форт Нокс.
Ну и последнее, однако наиболее вероятное — у старика просто имелась какая-то вещь, которую «учуял» Кербер и которая послужила сигналом, что её носителя трогать не стоит. В таком случае, чтобы попасть к Хольду, мне нужно всего лишь заиметь такой пропуск.
Пока я обдумывал ситуацию, дверь, ведущая к башне, хлопнула и показался прихрамывающий дед. Собственно, всю необходимую информацию можно было получить у него — главное, не давить, а то он либо не станет говорить вообще, либо доложит кому-нибудь о моём интересе.
— Как жизнь, отец? — я с улыбкой подошёл к старику. — Тяжело, наверное? Давай-ка помогу!
Если хочешь добиться чего-нибудь от человека, то сперва сам окажи ему небольшую услугу — это не займёт много времени, но подействует безотказно. Проверено сотни раз.
Я протянул руку, чтобы забрать ведро, однако испытанная годами методика почему-то дала сбой — дедок неожиданно прытко отскочил в сторону, прижал свою «драгоценную» ношу к груди и заверещал:
— Нет! Нельзя, значится! Их Сиятельство запретили!
Как только раздался крик, я сразу же сместился немного в сторону — так, чтобы остальные трудяги не смогли увидеть меня за сгорбленной фигурой старика. Однако эта предосторожность оказалась излишней: никто из присутствующих даже не подумал оторвать взгляд от земли. Напротив, они ещё сильнее склонили головы — оставалось только позавидовать той увлечённости, с которой люди отдавали себя работе.
— Тихо, отец! Ты чего? Я же помочь хочу.
Я сделал всего один шаг в его сторону, и вдруг замер, ощутив кое-что весьма неожиданное. Старикан сразу же воспользовался этой заминкой и скрылся за воротами ближайшего сарая, правда, мне было уже всё равно — надобность в его расспросе отпала.
Каким бы странным это ни показалось, но пропуском в тюрьму служило само ведро. Я был в этом абсолютно уверен, поскольку только что ощутил то же самое желание, которое испытывал при взгляде на вещицы Хольда или атрибут Вегайна. Пусть и не так остро, но мне захотелось схватить эту малоприятную ёмкость и прижать к себе — выходит, в ней была магия.
