отменная, ведь короли у нас не едят где-попало.
Все рассмеялись, и вопрос выбора был решен.
Мы сели в авто и поехали в ресторан. Он находился в типично британском доме с ролетами на окнах и цветочным фасадом. Зал представлял что-то среднее между пабом и рестораном. Все здесь было размеренно и чинно. Народ сидел, потягивал пиво или виски, склонившись над стаканом, налитым на три четверти. Нам нашли свободный столик, и мы, разместившись, сделали заказ. Гарольд при этом посоветовал заказать мне чисто английское блюдо – ромовый пудинг, и я решил рискнуть. Когда официант отошел, Гарольд, придвинувшись ко мне, доверительно сказал:
– Знаете, Владимир, я очень сильно переживал. Ведь большевики через своего представителя здесь, как вы думаете, с чего начали? Да, именно с этого, стали требовать, чтобы мы отдали им деньги вашего царя. Оказывается, это самое главное для них. А вы знаете, что многие из них имеют свои счета в банках Америки, у нас, во Франции, и там лежат отнюдь не копейки. Поэтому очень хорошо, что мы успели с вами оформить документы. Кстати, не знаете, что слышно об императоре и его семье?
– К сожалению, не располагаю никакой информацией об этом. Сижу как на иголках. Если Временное правительство хоть как-то можно было просчитывать, то большевики просто непредсказуемы. У них, как вы знаете, свои понятия и свои законы. Поэтому я очень сильно переживаю за судьбу моих подопечных и хотел бы как можно скорее выехать в Россию.
– Полностью разделяю ваши чувства, − ответил Гарольд. − Но пока вам придется здесь задержаться, чтобы проделать определенные формальности.
– Что за формальности? − спросил я.
– Да так, ничего особенного, все в рамках этикета. А кстати, где вы остановились?
– Пока у военного атташе, но хотел бы поинтересоваться, где можно снять квартиру в тихом месте.
– О, понимаю вас, я думаю, что смогу вам помочь.
– Буду признателен, − ответил я, − и чем быстрее, тем лучше.
Он понимающе кивнул мне головой и повернулся в сторону подходящего официанта, который толкал перед собой тележку с нашим заказом. Из выпивки мы заказали, как всегда, старое доброе шотландское виски, к которому мои компаньоны были неравнодушны. Мы отдали дань шотландской традиции и навалились на сочное мясо с брокколи, которое так и таяло во рту. Ужин был настолько отменный, что пришлось заказать вторую бутылку виски. Когда она подходила к концу, принесли десерт, в том числе и мой ромовый пудинг. Его вкус в сочетании с виски превзошел все мои ожидания. И я, кажется, начал понимать, что такое английский вкус.
Довольные ужином и друг, другом мы, в буквальном смысле, вывалились на улицу. Здесь было свежо и прохладно. Стоявший рядом Гарольд, придерживая меня рукой, спросил:
– Вы хотите сейчас снять дом или можно потерпеть можно до утра?
– Чем раньше, тем лучше, − ответил я.
Гарольд понимающе кивнул головой и сказал:
– Тогда мы сначала развезем этих джентльменов, а затем поедем подыскивать вам дом. Я знаю несколько мест, где это можно сделать.
– Спасибо, − ответил я. – Кстати, как поживает графиня, у нее все в порядке?
– У нее все прекрасно, я отвез ее к родственникам по английской линии, они были очень рады ее приезду. И она приглашает вас нанести ей визит в любое удобное для вас время. Давайте решим наши первостепенные вопросы и потом посетим даму.
– Не возражаю, − ответил я.
Наконец, надышавшись, мы уселись в авто и поехали развозить по домам наших компаньонов. Это заняло у нас около часа.
Высадив последнего компаньона, мы развернулись и поехали в сторону Уиндмил Лейна, где у Гарольда на примете было два приличных дома. Один из них был очень уж старый и находился на затемненной стороне улицы. Поэтому я сразу отказался от него, так как наладить контакт с таким домом очень сложно. Ведь не зря англичане говорят: «Мой дом, моя крепость». Второй дом был поновее, очень веселеньким, с небольшим зеленым двориком и, что важно, вторым выходом в проходящий сзади дома переулок.
На наше счастье, консьержка оказалась на месте, убирая комнаты от пыли. Открыв нам дверь, нисколько не удивляясь, она озвучила суммы аренды, которые выставили хозяева, и любезно разрешила осмотреть дом. Пока Гарольд беседовал с консьержкой, я тихонечко отошел от них и прислушался. Дом словно замер, в предверии для него чего-то нового, что исходило от меня. Я почувствовал его настороженное любопытство и попросил разрешения познакомиться. Не получив отказа, я стал потихоньку обходить комнаты, давая им положительную оценку.
Дом состоял из семи комнат, размещенных в двух уровнях. Кроме стандартного камина в спальне имелась своя отопительная система, что было большим плюсом при лондонской сырой погоде. Очень понравился кабинет, обшитый дубовыми панелями и выставленными напоказ книгами в старинных переплетах. Окна везде были очень высоких размеров в ажурной рамке, что способствовало более интенсивному прохождению сумрачного лондонского света в квартиру. Постепенно у меня установился контакт с домом и он не возражал, чтобы я поселился здесь.
Приняв решение, я вынул чековую книжку и выписал годовую сумму аренды, сказав, что я остаюсь сегодня здесь. Довольная консьержка взяла чек, и отдав мне ключи, откланялась. За ней вслед откланялся и Гарольд. Поблагодарив его за содействие, я закрыл дверь и пошел спать. Раздевшись, я нырнул на двухспальную кровать и утонул в перине. Не успев даже пожелать себе спокойной ночи, я умчался в сумрачную даль.
Спал без сновидений. Утром во весь рост встала проблема завтрака. В холодной кладовке для продуктов было пусто. Пришлось одеваться и тащиться в кафе, благо, оно было на соседней улице. Заказав кофе и яичницу с беконом, я решил немножко расслабиться перед тем, как приступить к дальнейшим активным действиям. Яичница, как и кофе, были превосходны. Но как ни фантазируй, а действительность берет свое и, не спрашивая твоего согласия, нагло ставит тебя на место. Естественно, мне пришлось капитулировать и, расплатившись за завтрак, я пошел к ближайшему телефону, чтобы позвонить атташе. Он сразу взял трубку. За время моего отсутствия ничего экстраординарного не произошло. Он, естественно, волновался, не получив никаких известий от меня. Что касается слежки, то она началась буквально со вчерашнего дня. Люди меняются, замечен ряд личностей , которые мелькали в торговом представительстве Советов. Что касается меня, то мы решили, что я не буду приходить к ним, будем держать связь по телефону. А мои личные вещи служанка принесет в прачечную, как грязное белье, часов в одиннадцать утра, и я там их заберу. Она меня знает,
