— Конечно. Она призрак, как и твоя Дикая кошка. Я заглянул в агентство нянь, которое ты мне дал. Если она там работала, то, должно быть, использовала псевдоним. Единственный способ найти ее, это через нее. — Он указывает на Эмму.
И можно поспорить, что Эмма не так легко отдаст имя, которое использовала Сара, или другую информацию о ней. Разговор с Сарой может быть единственным способом доказать, что Эмма говорит правду. Она сделает это, если решит, что поговорить с Сарой — единственный способ заставить меня поверить ей, но сейчас Сара не важна. Есть еще одна гораздо более серьезная проблема, с которой нужно разобраться.
— А как насчет Адамсона? — спрашивает Драгон, опережая меня в этом вопросе. — Если у этого ублюдка есть информация обо мне или моем клубе, я хочу его задницу.
Рэт тяжело вздыхает. — Да, хорошо, итак, о нем я смог кое-что раскопать, но ничего, что выглядело бы достаточно подозрительно, чтобы соответствовать тому, что мы видели в том особняке, и ничего, что, похоже, связано с Эммой.
— Что ты нашел? — я сажусь на один из двух стульев, которые стоят перед мониторами.
— Абель Адамсон владеет множеством отелей типа «постель и завтрак», небольшими отелями и несколькими пансионатами в Неваде. Я перепроверил компании, которыми он владеет, с номерами, которые мы нашли в его доме. Они совпадают. — И я предполагаю, что одно из мест, которым он владеет — это пансионат Рози. Рэт указывает на меня и кивает. — Все места, которыми он владеет, в том числе и у Рози, выглядят чистыми, даже при некоторых значительных раскопках. — Я нашел только две жалобы. В первом случае на женщину напали в одном из жилых домов. Кто-то видел, как другой житель затащил ее в комнату, но никаких обвинений предъявлено не было, и женщина так и не вышла с обвинением. В другом, у Рози соседка жаловалась на сильный шум, доносившийся оттуда. В остальном Адамсон чист как стеклышко.
Я прищуриваюсь на экран, где Рэт вывел список предприятий Адамсона. Этот мудак действительно начинает меня бесить.
— Хорошо, давайте обсудим то, что мы знаем. — Я встаю на ноги, расхаживаю и поднимаю один палец. — Этот парень — какой-то скромный владелец малого бизнеса… Он чист, и все же в его доме были вооруженные люди.
— И он покупает оружие у одного MК, и у него есть компьютер, полный имен участников из другого МК, — добавляет Драгон. — Он столкнул этих два МК друг с другом.
Я слышу гнев в его голосе. Я поднимаю еще один палец и киваю.
— И он, похоже, не имеет никакого отношения к Эмме, но он, очевидно, знает ее, — добавляет Рэт.
Я поднимаю третий палец.
— А еще есть Эмма, — вставил я, поднимая четвертый. — Предполагая, что она говорит правду, у нас есть женщина, которая предположительно скрывается от культа и вынужденного брака с одним из его членов, единственная связь с внешним миром — это ее коллега, которая также вышла, а затем исчезла. Но потом Эмма каким-то образом попадает в поле зрения такого богатого преступника, как Адамсон? — я опускаю руку. — Я этого не понимаю. Что мы упускаем?
Драгон выпивает второй стакан виски. Он ставит рюмку вверх дном на стойку бара и игнорирует хмурый взгляд Рэта. — Я не знаю, но пойми это, Спайдер. — Он кивает мне. — Что бы ни было у этого ублюдка с моим клубом, я хочу, чтобы его прикончили.
Я смотрю на список предприятий, принадлежащих этому мудаку Адамсону, как будто недостающие части головоломки появятся там, если я буду смотреть на него достаточно долго. Затем я перевожу взгляд на монитор, который смотрит в камеру Эммы. Обнаженное тело выставлено на всеобщее обозрение, она яростно извивается, великолепная голова запрокинута назад, беззвучно кричит.
Мало того, что у Адамсона было мое имя в черном списке, но у него еще есть какая-то неизвестная связь с моей Дикой кошкой. Нежелательное видение того, как он смотрит на это изображение, пока он дрочит, мелькает у меня в голове, и я сжимаю кулаки.
Я хочу прикончить его так же сильно, как и Драгон.
— Не волнуйся, През, — говорю я ему, не сводя глаз с Эммы. — Я разберусь с ним. Когда я найду его, он пожалеет, что связался с Бандитами.
Я смотрю на монитор, который смотрит в камеру Эммы так пристально, что мои глаза должны были прожечь дыру в экране.
Если она лжет мне… Мои мысли погружаются во тьму мира, представляя, как я причиняю ей такую боль и страдания, что это пугает даже меня. Если она лжет, это предательство, за которое есть наказание.
И что бы ни случилось, каким бы ни был результат с фотографией Адамсона, он пожалеет, что знает Эмму Вайнмэн.
Глава 24
Энтропия
Энтропия — широко используемый в естественных и точных науках термин. Впервые введен в рамках термодинамики как функция состояния термодинамической системы. Энтропия определяет меру необратимого рассеивания энергии или бесполезности энергии, потому что не всю энергию системы можно использовать для превращения в какую-нибудь полезную работу.
Эмма
После ухода Спайдера минуты тянутся, превращаясь в часы. А это значит, что я, должно быть, была подвешена здесь, в этой комнате, почти три часа.
У меня такое чувство, что руки отваливаются каждый раз, когда я двигаюсь. У меня такое чувство, что ноги подогнутся, как только с моих запястий снимут цепи. У меня пересохло в горле, а в животе урчит, как будто я не ела несколько дней. Цепи впиваются в мои запястья, и мои руки немеют.
И вдобавок ко всему прочему, мой мочевой пузырь готов лопнуть.
Единственная светлая сторона в том, что порезы, которые Спайдер оставил своим проклятым ножом, больше не жалят. Должно быть, кровотечение остановилось.
И снова я стараюсь не думать о том, кто, кроме него, может наблюдать за мной через эту камеру. Ему нравится наблюдать за мной, где бы он ни был?
Ненависть к нему обжигает меня изнутри. Ненависть, которую я никогда ни к кому раньше не испытывала. Даже к нему. Даже когда я впервые встретила его.
Мне больно думать, что всего несколько дней назад мы лежали вместе в его постели, обнимая друг друга. Долгие часы мы медленно брали друг друга, пока я не почувствовала, что мы знаем каждый дюйм тел друг друга. Тогда он был совсем другим. Теперь я хочу выколоть ему глаза. От этой мысли мне становится грустно.
Сначала я кричала и вопила. Пока я не поняла, что это не приносит никакой пользы. Никакие прошения, мольбы или крики ничего не изменят. Я не выйду отсюда, пока он не решит выпустить меня.
Когда ключи звякают в двери, я вскидываю голову, надежда оживает.
За надеждой быстро следует холодный озноб страха.
Перед тем как уйти, Спайдер сказал мне, что, если что-то из того, что я сказала, будет ложью, он застрелит меня и отправит мою голову Сету в коробке. Он ясно дал понять, что сделает для клуба все, что должен. Я обидела его МК и предала его. Нарушила его правила. Ничто из того, что я ему сказала, не было ложью, но, если он думает иначе, он выполнит свою угрозу.
