– Всё! Хватит! Отступи! – он сжимал мои запястья, заставил остановиться. – Я не могу потерять и тебя, – его голос слабел, я почти не различала слов. Погружалась в блаженный мрак. Он не пугал меня, а обещал успокоение. И я с покорностью упала в его черные объятия.
Глава 20– Зачем люди убивают друг друга? — я смотрела на в безмятежное небо и щурилась от яркого солнца.
Дан глянул через плечо и долго изучал меня, прежде чем ответить.
– По разным причинам, у каждого они свои.
– Думаешь, люди делают это из-за жадности? ненависти? любви? — делилась своими размышлениями.
– Почему ты задаешь такие странные вопросы? — окончательно развернулся ко мне лицом.
Я пожала плечами.
– Иногда представляю масштабы вселенной, по сравнению с ней я песчинка. Меня просто несет по течению в ее бескрайнем пространстве. А кто-то сопротивляется и плывет против потока. Пытается доказать, что он нечто большее. Не считается с законами мироздания, а пишет свои собственные. Ты, Дан, плывешь по течению или против?
Снова долгий полный смятения взгляд.
– Не знаю, – искренне признался. — Пока нет причин бороться. В моей жизни все хорошо. Зачем барахтаться и мутить воду?
– А если все изменится? – не отставала я.
Он выдохнул, будто принял важное решение.
– Тогда выбора уже не будет: либо выплывешь на поверхность, либо идешь ко дну.
Я вновь обратилась к голубому небу.
– В мире столько зла.
– Ты не столкнешься с ним, — Дан, улыбаясь, подмигнул. — Обещаю.
Все страхи развеялись, а тревоги отступили. Я была уверена, что пока рядом со мной Дан, мне нечего бояться.
***
Мрак не хотел отпускать. Держал цепкой хваткой и соблазнял остаться с ним навсегда. Обещал покой и избавление от боли и разочарования. Но я знала, что должна вернуться. Сильные руки тянули меня обратно, нежный голос звал к себе. По ту сторону меня кто-то ждал, не отпускал. Я чувствовала отчаянную любовь, граничащую с безумием. Опасную любовь, такой поддаваться нельзя. Наравне с бескрайним счастьем она влечет за собой и муку. У нее один исход.
Медленно я подняла тяжелые веки. Даже сквозь сумрак ночи я сразу узнала спальню Дана: за долгие недели я до мелочей изучила скудную обстановку. Значит, я наконец дома. Мы ушли от харпов. Но какой ценой.
Я вспомнила бездыханное тело Алу, распростертое на снегу, и ощутила внутри невосполнимую пустоту. Не стала сдерживать слез, и позволила себе оплакать потерю. Хваленая Влием, о которой говорят с придыханием, ничего не смогла изменить.
За спиной я ощутил волнение имирта и прикосновение рук, заключивших меня в объятия.
– Всё хорошо, – раздался шепот Дана, – я с тобой.
Я боялась повернуться и взглянуть ему в глаза: из-за меня погибла Алу. Но Дан моя главная поддержка и опора, и он не меньше меня нуждался утешении.
– Прости, – я зарыдала, уткнувшись ему в шею.
Я извинилась за Алу. За то, что оставила Дана. Это мой самый глупый поступок за всю жизнь. Если бы я не ушла, то не угодила бы в руки Идира, и нам бы не пришлось спасаться от харпов. Алу не вступила бы в бой с одним из них.
– Мне не за что тебя прощать, – с шумом выдохнул. – Это всё только мои решения, – будто убеждал, что вина в смерти Алу лишь на нем. О ней я не решалась заговорить, слишком свежа рана. У нас обоих.
Я подняла голову, сквозь пелену слез разглядывая лицо Дана. Хотела бы я, чтобы прошлая ночь оказалась лишь страшным сном, и ничего этого не произошло в действительности, но ссадины на скуле и щеке и чуть припухшая разбитая губа Дана – наглядное подтверждение того кошмара, через который мы прошли прошлой ночью.
Пальцы Дана пробежались по моим щекам, стирая мокрые дорожки слез:
– Ты всё делала верно, это я ошибался. Боролся с собой, не осознавая, что таким образом иду против тебя. Но я не хочу воевать с тобой. Я люблю тебя, – с мукой в голосе. – Мечтаю отказатся от мести, войне, и долге перед своим народом, семьей, покойным отцом – от прошлой жизни и строю с тобой новую. Об уютном доме, наполненном твоим чарующим голосом: песнями и смехом. – По мере того, как он говорил, его лицо светлело, а в глазах вспыхнули живые искорки. – О жизни, состоящей из рутины и мелких хлопот, а единственные горести – сбитые колени и локти наших детей.
Вместе с ним я отчетливо видела все эти картины, и так же улыбалась. Меня вполне устраивало такое будущее. Я хотела бы именно так провести с ним жизнь. Но наше место не здесь, наши судьбы навсегда связаны с Кариаром.
– Я пойду за тобой в Кариар, – произнесла чуть охрипшим голосом. В отличие от прошлого раза, это было обдуманное и взвешенное решение.
Свет в глазах Дана померк, он снова стал мрачным:
– Тебе там не место, – в очередной раз повторил и крепче обнял, теснее прижимая к себе. Будто старался скрыть меня ото всех: от жестокого Кариара, от горькой правды, от неизбежности. – В гуще безжалостной войны, где не знают пощады и бьются до смерти; где среди насилия, ужаса и отчаяния нет проблеска надежды.
Меня это не пугало, и не останавливало. За долгие недели неопределенности я впервые четко знала, чего хочу, и не собиралась отступать.
– Я и есть надежда, – прошептала в ответ. – Влием принесет мир в Кариар, а тебе победу. Поможет свергнуть Акрана Хорта и вернуть власть. Мы сделаем это вместе.
– Вместе? – рука Дана замерла на моем подбородке, взгляд стал отстраненным. Он что-то обдумывал. – Доверяешь мне? – его взгляд, вспыхнув опасным огнем, вернулся ко мне. Он и сам знал ответ, но я все же кивнула. – Любишь меня? – продолжил задавать странные вопросы.
– Больше жизни, – улыбнулась. Забавляло его ребяческое стремление услышать о моей любви.
– Тогда у нас только один выход, – костяшками пальцев прошелся по моей щеке. Я даже гадать не стала, и молча ждала, когда он озвучит свою идею. – Ты станешь частью семьи Эттр.
– Что это значит? – растерялась я, отказываясь понимать очевидное. – Хочешь сказать?....
– Да, – коротким ответом подтвердил все мои надежды и опасения.
– А как же договор? – не верилось, что он решиться нарушить данные обязательства. Ради меня. Ради нас. – Тебе обещана другая. И правила? Разве Влием не дает обет безбрачия?
– Напишем свои правила, – держал меня за печи, не собираясь отпускать. – Кариар безвозвратно изменился, сейчас самое подходящее время перекроить его под себя и навязать новые порядки. Влием внушает трепет и страх, никто не посмеет ее ослушаться. Особенно если подкрепить ее властью Рих.
