Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
– Да уж. Прадеда, конечно, искать никто уже не пытался? – спросил я на всякий случай.
– Кто станет искать сумасшедшего? Конечно, не искали.
– Прекрасный получится реферат. – Я вернул Галке папку. – Слухи, сплетни, расследования. Миром правят рептилоиды, я всегда это подозревал.
Галка почесала подбородок.
– Легенда, конечно, красивая, – сказал я. – Но всего лишь легенда. Тебе любой охотник такого понарасскажет – волосы зашевелятся.
Галка уставилась на меня пристально. И я понял, что она приберегла ещё кое-что. И как-то настроение у меня немного испортилось. Не люблю я такого. Вот живёшь-живёшь, и все твои проблемы заключаются только в том, что мама решила удариться в травоедение и под это дело испортила тебе половину лета, а тут бац – и Галка. Изволит расковыривать древние раны любопытными пальцами. А раны явно не стоит расковыривать.
– Слухи, значит? – спросила она.
– Слухи, – повторил я неуверенно. – Наш прадед действительно потерял в лесу дочь Полину и сошёл с ума, это все знают. А остальное…
– А вот это уже не слухи. – Галка достала из рюкзачка свернутую трубкой тетрадь.
Сначала папка, потом тетрадь. Может, я отравился какой-нибудь там спорыньёй? В семействе травоедов это, наверное, распространено.
– Что это?
– Разверни.
Я сдёрнул резинку, развернул. Это оказалась половинка древней тетради в клеёнчатой обложке, с жёлтыми и явно хрупкими по виду страницами. Листы были исписаны старомодными чернилами, не шариковой ручкой, а именно пером, по краям листа кляксы, буквы кое-где размыты, а сами чернила фиолетовые и, кажется, чуть жёлтые, лимонного цвета.
– Судя по всему, он написал это, сидя в дурдоме, – пояснила Галка. – Возможно, это была терапия, ну или как-то так. К сожалению, вторая часть утеряна.
Ну да, как всегда.
Я стал листать дурдомовский дневник.
Почерк у моего деда был красивый, хотя вернее сказать – аккуратный. Это, наверное, не удивительно, он ведь тут инженером работал на узкоколейке, так что писать его, наверное, учили. Помимо записок и фотографии места, в тетради имелись и схемы. Схема участка у реки, на котором всё произошло, видимо, эту схему мы и воспроизводили на берегу. Схема местности с расстояниями и возможными векторами движения. Карта крупного масштаба с отметками крестиком. Непонятные диаграммы, которые вовсе не были никак обозначены, и что собой они представляли, понять возможным не представлялось. Списки фамилий. Сначала я не очень понял, что это за списки, потом догадался, что это перечень подозреваемых. По-видимому, наш прадедушка подозревал каких-то людей, живших в Октябрьском и в окрестностях, и пытался проверить их на причастность к этому происшествию. Возле большинства фамилий стояли синие минусы, а вот напротив трёх фамилий располагались крестики, подписанные чернилами красными. Но потом эти красные крестики были перечёркнуты синим карандашом.
Тетрадь выглядела обстоятельно, не тетрадь, а настоящее исследование. Интересно, где Галка на неё наткнулась?
– Тоже читать? – спросил я.
– Там всё то же самое, что у меня, – сказала Галка. – Можно особо не углубляться… Да и неприятно это читать, если честно. Крыша едет.
Я был согласен, читать эти записки мне совсем не хотелось.
– А потом, наш прадед, мне кажется, был слишком хорошим инженером.
– Что ты имеешь в виду?
– Он пытался решить задачу инженерными методами. Он пытался её просчитать, а тут нужен совсем другой подход.
– Какой?
– Нестандартный. Совсем нестандартный. В семидесятые годы прошлого века вряд ли могли про такое подумать.
– Про что? – не понял я.
– Потом расскажу, – отмахнулась Галка. – Посмотри, там в конце, кстати, интересно.
Я перевернул страницу. Она была исчеркана карандашом. Активно так исчеркана, со злобой, с душой, кое-где бумага оказалась прорванной.
– Нервничал? – спросил я.
– Наверное. Ничего не замечаешь?
Я вгляделся в свалку чёрточек и штрихов на странице. И так поглядел, и сяк поглядел, даже способом стереоскопического зрения, когда глаза рассинхронизируются и открывается трёхмерное пространство. Но ничего там не оказалось, просто обычная черкотня, без смысла и формы.
– Не замечаю, – признался я. – Ничего вроде нет…
– Ясно всё с тобой, – махнула рукой Галка.
Не очень поверил ей, вполне могло случиться, что таким образом Галка старается выглядеть умнее, чем есть на самом деле. Вроде как видит то, чего не видят остальные обыватели, зрит в корень, короче. Но если скажешь, что тоже видишь, Галка тебя непременно высмеет.
Перевернул ещё одну страничку.
Опять интересное. Страничка тоже была исписана, но, казалось, она исписана совсем другим человеком. Изменился почерк, он сделался крупным и размашистым, буквы поссорились со строчками и выдавливались из них, как тесто из кастрюли, иногда шли вверх, иногда опускались вниз. А иногда они просто вылезали за границу листа.
Два слова.
«Синяя Осока».
На три страницы. Синяя осока, синяя осока, синяя осока.
– Интересно, – сказал я. – А наш прадед действительно… – Я постучал себя по лбу. – А я думал, это… нервный срыв. А в психушку его на всякий случай посадили. Но он, похоже, на самом деле… И серьёзно.
– Трудно сказать, – ответила Галка. – До инцидента, разумеется, он был в норме. Потому что вряд ли на должность инженера узкоколейки назначили бы откровенно сумасшедшего. Так что, думаю, да. А потом… История тяжёлая, боюсь, он не остался в совершенно здравом уме. Но…
Галка пожала плечами.
– Что-то подсказывает мне, что с рассудком у него на самом деле случались неудачи. – Я потряс тетрадкой.
– Не буду спорить. Вполне может быть. – Галка отобрала у меня дневник. – История тёмная, – повторила Галка. – История странная. Но очень занятная. Ты не находишь?
Ничего интересного, если честно, я в этой истории не находил. Более того, историю считал страшненькой. Но рядиться с Галкой не хотел.
– К тому же всё не так просто…
Галка придала голосу многозначительности.
– А что такое Синяя Осока? – спросил я.
Козья Речка
– А версии? – спросил я. – Ты обещала версии.
Галка кивнула.
– Версии есть, – сказала она. – Правда, их не очень много, но есть. Изложу в порядке… Просто изложу, потому что если в порядке невероятности, то мы тут по брови закопаемся и выше… – Галка остановилась, уставилась на меня в полтора глаза. – А у тебя как? Никаких идей по этому поводу не приключилось?
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
