Книга Разоблачение - Дженнифер МакМахон

Эмма выбралась из-под брезента и спустилась на землю через откинутую дверцу кузова. За ней высился густой и сумрачный лес. Слева тянулась старая лесовозная дорога, по которой ее отец добирался сюда, всю дорогу переключаясь на низких передачах. Эмма подпрыгивала в кузове; ей так сильно хотелось писать, что каждый толчок был сущей мукой. Перед ними находилось озеро – наверное, то самое, которое было давным-давно. Черная вода пахла тем, чем она и должна пахнуть: рыбой, водорослями, жучками и бактериями. «А пахнут ли бактерии?» – подумала она. Наверное, Мэл знает. Внезапно ей ужасно захотелось, чтобы Мэл оказалось здесь, что совершенно было глупо, потому что Мэл игнорировала ее. Эмма была бы не так одинока в обществе Дэннер, но та не появлялась после их вчерашней ссоры, а ее кукла пропала. На самом деле Эмма хотела вернуться домой, в теплую постель с ванной комнатой рядом по коридору. А Лора будет сидеть внизу, курить сигареты, грызть ногти и смотреть реалити-шоу по телевизору.

Пригибаясь слева от заднего бампера пикапа и отчаянно высматривая место, где бы пописать, Эмма увидела своего отца у края воды.

Он что-то нес. Какой-то груз, который он забрал из пикапа. Эмма слишком боялась посмотреть и всю дорогу пряталась под брезентом, так что у нее закружилась голова от запаха скипидара. Наверное, часть ее мозговых клеток уже погибла от этого. Дети говорили, что нюхать скипидар – это круто, но она ощущала лишь головную боль и жжение в ноздрях. Почему кто-то делает это ради забавы?

Теперь, когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела, что ее отец на самом деле кого-то несет на плече. Это была женщина, и она была без сознания.

О боже. Это было гораздо хуже, чем роман с какой-то чужой женщиной! Что, если он окажется серийным убийцей? Нужно ли ей позвонить в полицию и сообщить об этом?

Эмма задержала дыхание и продолжила наблюдать. Вскоре она поняла, что это не женщина, которая осталась без чувств.

– Нет, – прошептала Эмма. – Нет, только не это!

Он забрал ее скульптуру! Это была Дэннер; она видела знакомые ботинки и прядь светлых волос. Он обвязал Дэннер с головы до ног блестящей желтой веревкой.

Но это еще было не самое худшее.

У берега на краю воды стояло огромное каноэ из мастерской ее отца, а внутри, привязанный к бортам, словно узник, находился Фрэнсис, опустившийся на колени. Лось, который просил пощады.

– Нет, – повторила Эмма, округляя рот в беззвучном крике.

Ее отец брел по мелководью, он поднял Дэннер и затолкнул ее в распахнутую дверцу на груди лося.

Что он делает?

«Это волшебный фокус, – решила Эмма. – Все равно что уложить женщину в коробку перед тем, как распилить ее пополам».

Потом она увидела, как ее отец взял прямоугольный красный предмет на носу каноэ.

Даже из своего укрытия за пикапом Эмма почуяла запах бензина. Он полил бензином Фрэнсиса и каноэ. Она слышала, как жидкость выливалась из горлышка и расплескивалась повсюду.

Ей нужно было пописать. Немедленно.

Она опустилась на четвереньки и поползла к лесу за пикапом, ощущая мочевой пузырь как жесткий, болезненно сжатый кулак внутри себя. Вскоре она нашла дерево, за которым можно было укрыться, не теряя из вида пляж, спустила шорты и нижнее белье. Эмма ненавидела делать это на улице. Никогда не знаешь, что за насекомые могут прятаться в листве. Или змеи. Однажды она слышала историю о девушке, которая вышла пописать из кемпинга, и змея заползла прямо в нее. Потом у нее появились змееныши. Мэл заявила, что это неправда, потому что змеи откладывают яйца. «Может быть, они вылупились из яиц уже внутри», – сказала Эмма. Неизвестно, произошло ли это на самом деле, но ясно, что когда писаешь в лесу, то с тобой могут случиться всякие ужасные вещи.

Когда Эмма приступила к делу, сидя на корточках на опавшей листве и держась рукой за тонкую березку, она услышала, как кто-то идет по лесу. Но уже было слишком поздно, и она не могла прерваться на середине и спрятаться. Поэтому она нагнулась как можно ниже и продолжила, пока фигура шла по тропинке слева от нее. Затаив дыхание, Эмма смотрела, как Уинни проходит не более чем в десяти футах от нее.

Уинни была одета в такой же наряд, как в тот день, когда она прыгнула в бассейн и спасла жизнь Эмме. Ее парик выглядел как точная копия парика Дэннер, словно они с Дэннер – родные сестры.

Может быть, это тоже часть фокуса.

Эмма все еще писала, и ей казалось, что это будет продолжаться бесконечно, когда Уинни вышла из леса и направилась к пляжу.

– Ты опоздала, – услышала она голос своего отца.

Уинни приблизилась к каноэ, но держала голову опущенной, словно осматривала землю перед собой.

Она тихо спросила про куклу.

– Я привез ее, – ответил отец Эммы. – Она уже внутри.

У Эммы дух захватило от такого предательства. Как мог ее отец забрать Дэннер, как они с Уинни могли совершить такую ужасную, неописуемую вещь?

Уинни кивнула, отвязала веревку от дерева и толкнула каноэ, а потом забралась на нос. Отец Эммы занял место позади, за лосем. Они взяли по одному веслу и начали грести.

Эмма встала, надела шорты и подождала, пока они не отплывут подальше, а потом молча бросилась в воду, решительно намеренная остановить их, чего бы это ни стоило.