Книга Эффект прозрачных стен - Ирина Грин

Из гостиной доносились радостные визги тройняшек, но Руслан первым делом зашел в спальню, в дневное время по совместительству служившую ему кабинетом, и проверил почту. Ура, есть заказ на реферат «Рациональное и сверхъестественное в сознании первобытного человека». Тема, конечно, та еще, но на безрыбье и рак рыба. Есть чем заняться ночью. Сообщив заказчику свои условия и номер карточки, Ларин пошел на шум. На ковре сумасбродничали его отпрыски. Как все-таки здорово, что на свете есть бесчисленное множество вещей, способных сделать человека счастливым, причем абсолютно бесплатно. Например, борьба с тремя абсолютно похожими карапузами. Исход драки был предрешен с самого начала. С криком «Трое на одного! Нечестно!» Ларин был повержен на обе лопатки. В это время телефон у него в кармане призывно пискнул. Судя по звуку, студент, заказавший реферат, подсуетился и уже перевел деньги на ларинскую карту.

Руслан достал телефон, посмотрел на дисплей. Потер глаза. Спит он, что ли? Подошел к Ольге, попросил ущипнуть его. Нет, не спит! Бросился к ноутбуку, оттарабанил заказчику сообщение, мол, ошибочка вышла. Сумма в сто раз больше, чем нужно. Долго гипнотизировал экран в ожидании ответа и, так и не дождавшись, поплелся на кухню.

Сыновья радостно трещали, поглощая блины с клубничным вареньем, а Ларину еда не лезла в глотку. Это же надо, какие деньги! Что бы он сделал, будь у него такая сумма? Перво-наперво купил бы Ольге кольцо. А еще бы снял на все лето домик у моря. Жаль, придется вернуть деньги.

Но возвращать не пришлось. «Что-то погорячился я с этим рефератом. Он мне пока не нужен. Деньги можете оставить себе. Типа компенсация…» Аппетит вернулся.

– Где тут у нас были блины? – закричал Ларин и бросился на кухню.

«Это Тарасов, – думал он, заворачивая блин, предварительно смазанный вареньем, в трубочку. – Надо завтра с утра сгонять к нему, поблагодарить».

– К вам Ларин, Прохор Сергеевич, пускать? – раздался в селекторе голос секретарши.

«Надо же, – подумал Тарасов, – неужели прознал насчет высотки?»

– Здравствуйте. – Ларин стоял на пороге и улыбался. – Спасибо вам большое.

– Да пока не за что.

– Ну, я пошел?

«И чего приходил?» – подумал Ларин и вдруг, совершенно не желая этого, спросил:

– Трудно, наверное, с маленькими детьми? – Он жестом предложил Ларину сесть, и тот с удовольствием воспользовался предложением.

– Да как сказать? С ними в основном жена… Я все больше принеси-подай. Ну и погулять. Зато весело.

– И чем вы с ними обычно занимаетесь?

– Вчера боролись. Сегодня собирались в детский парк. Знаете, который на Мичуринской. Там отличная детская площадка. А завтра… – Ларин задумался, потом хлопнул себя ладонью по лбу, – завтра будем красить яйца.

– Что? – с улыбкой переспросил Тарасов.

– Пасха же, – пояснил Ларин.

* * *

За окном раздался колокольный трезвон – в Благовещенском соборе начинался крестный ход. Неонила сняла косынку, вытерла пот со лба – в столовой было жарко. Скоро дети прибегут на обед, и станет еще жарче. Сегодня не простой обед, праздничный. Из храма передали три большие коробки с пасхальными куличами, и Неонила помогала девочкам накрывать на столы. Уйдя от Тарасовых, она не пошла в монастырь. Может, Бог и простил бы ее грех – оставленного в роддоме ребенка, но она сама не простила бы себя никогда. И поэтому устроилась работать воспитателем в детский дом, стараясь дать живущим в нем детям любовь, в которой они так нуждаются. Поначалу было очень трудно – пока Неонила ждала автобуса до Андреевска, у нее украли чемодан, где вместе с вещами лежала банковская карточка. Хорошо хоть документы и немного налички лежали в сумочке. «Ужас!» – так называла Маша ПИН-код, нацарапанный для памяти с обратной стороны пластика. О деньгах Неонила не жалела, надеялась, что они принесли кому-то счастье. А ее счастье – вот оно.

Шумные, вихрастые дети заполнили столовую. Кто-то несся сломя голову и расталкивая всех, кто-то шел чинно. Столовая наполнилась радостным гомоном. Расселись. Застучали ложки. Неониле было тревожно и радостно. Она тревожилась за будущее этих детей, таких беззащитных, таких неприспособленных к жизни за воротами детского дома. А еще она любила их, всех до единого.

* * *

– Что тебя смущает? – спросила Ася.

За последние дни они с Ладой стали самыми настоящими подругами, и та поделилась сомнениями по поводу удочерения девочки из детского дома.

– Понимаешь, она уже слишком взрослая. Наверное, никогда не сможет назвать меня мамой.

– Это не главное, – после короткого раздумья заявила Ася. – Мамой тебя будут называть Маша и малыш. А эта девочка… Уверена, что вы с ней найдете общий язык.

Ей очень хотелось рассказать Ладе все, что она знала о Саше, но она не могла.

В детдом Прохор поехал с Машей. Лада с утра неважно себя чувствовала, и решили, что лучше ей остаться дома. Лучше бы она поехала – ожидание оказалось нестерпимым. Когда в прихожей раздался звук открываемого замка, она уже до такой степени устала пребывать в неизвестности, что чуть не плакала.

Девочка – глазастая, худенькая, очень напряженная, была похожа на дикую кошку, готовую в любой момент сорваться и убежать. Тарасовы переоборудовали для нее комнату Неонилы, но сначала дали возможность обследовать всю квартиру. Саша бродила по комнатам по собственному, одной ей известному маршруту. Лада ходила следом, давала короткие пояснения. Саша мельком заглянула на кухню, задержалась в ванной, рассматривая многочисленные флакончики. Увидела свое отражение в зеркале, машинально, чисто по-женски, поправила челку. На комнату Маши посмотрела с порога, заходить не стала. Прошла в гостиную, где расположились Маша и Прохор. Села на самый краешек стула, готовая в любой момент сорваться и убежать, не девочка, а взведенная пружина.

– Может, хочешь посмотреть свою комнату? – Лада обняла девочку за хрупкие плечики.

– Мою? – переспросила она недоверчиво.

– Ну да, если ты, конечно, захочешь.

Увидев комнату, она немножко расслабилась. Даже присела на кровать, осторожно, словно боясь помять светло-сиреневое покрывало из травки.

Потом встала, пошла обратно в гостиную.

– Тут у нас еще спальня. Посмотришь? – предложила Лада.

Саша остановилась на пороге, постояла немного, словно раздумывая – заходить или нет. Потом сделала несколько нерешительных шагов и оказалась возле кровати. Оказывается, ее привлекла лежавшая на тумбочке книга. «Шекспир» на английском. Прохор пытался читать на досуге. Видно, с английским Саша не дружила, обернулась, чтобы что-то спросить, и вдруг… Книга упала на кровать, из глаз девочки хлынули слезы.