— Да,— выдавил из себя принц.— Я понимаю, что был глупцом.
— Все мы совершаем когда-то глупости. Эта история может стать для Вашего Высочества источником ценного опыта. Но прежде всего мы должны разрешить эту ситуацию. Нам придется выкупить эти письма у миссис Робинсон. Они и вексель должны оказаться в наших руках.
— Вы считаете необходимым заплатить ей двадцать тысяч фунтов и выкупить письма?
— Думаю, ее можно уговорить расстаться с векселем; меня больше беспокоят письма. Всякий влюбленный молодой человек может подарить женщине вексель, оплатить который он затрудняется; письма — вот что представляет опасность.
— Чарльз, я знаю, что вы правы. Но я не могу достать эти деньги. Вам известно, что отец не очень щедр со мной. Неудивительно, что я в долгах. Люди охотно идут мне навстречу. Но мне не найти этих денег.
— Я думал об этом. Есть только один выход.
— Какой, Чарльз?
— Вы должны пойти к королю, Признаться в своей оплошности и попросить его выкупить письма.
— Что? Меньше всего я готов сделать это.
— Возможно, сэр, но, на мой взгляд, другого решения нет.
— Я никогда этого не сделаю. Печально покачав головой, Фокс произнес:
— Тогда, Ваше Высочество, я предоставлю вам улаживать все дело самостоятельно.
— Чарльз... каким образом? Вы должны помочь мне.
— Все, что я имею — к услугам Вашего Высочества. К несчастью, у меня нет денег, иначе они стали бы вашими. Я нахожусь в таком же положении, что и Ваше Высочество. Я могу увеличивать мои долги, но мне не получить наличных. Мне нечего дать вам, кроме моего совета.
— Лучшего на свете — в этом я уверен.
— Во всяком случае, беспристрастного. Я размышлял над этой проблемой, как над своей личной, поскольку, не говоря уже о моей любви к Вашему Высочеству, она затрагивает мои планы на будущее. Я мечтаю о том дне, когда Ваше Высочество займет свое место в политической элите страны, и не хочу, чтобы что-то помешало этому. Но я вижу только один выход. Эти письма необходимо выкупить у миссис Робинсон; достать деньги можно только через короля. Ваш дядя Камберленд находился в таком же положении. Я молю Господа о том, чтобы эта история не получила такой широкой огласки. Этого не случится, если мы будем действовать осторожно и быстро. Нельзя терять время. Если миссис Робинсон отправится к адвокату... а она сейчас в отчаянии... то мы погибнем. Мы должны срочно найти деньги и уладить это дело раз и навсегда.
— Чарльз, помогите мне.
— Я прошу Ваше Высочество отдать эту проблему в мои руки; но если я стану вашим советчиком, вы должны неукоснительно исполнять мои рекомендации.
— Пойти к отцу...
— Признаться во всей Истории, своей глупости, сказать, что вы осознали содеянное и вашу возросшую ответственность. Король — не чудовище.
— Вы не знаете его так, как я.
— Он сентиментален... клянусь, в глубине его души есть любовь к вам. Проявите такт. Он должен дать деньги. Для него важно избежать новых семейных скандалов. Сделайте так, какя сказал, и вскоре, когда это несчастье останется в прошлом, вы поймете, что вам следовало поступить именно таким образом.
— Чарльз... вы будете моим посланником на переговорах с Утратой?
— Да. Ручаюсь, если вы наберетесь мужества, необходимого для тягостного разговора с королем, вы сможете очень скоро выбросить эту историю из головы, избежав серьезных неприятностей.
— Чарльз, я полагаюсь на вас.
— Этим,— с поклоном произнес мистер Фокс,— Ваше Высочество доказывает свою мудрость.
* * *
Принц смиренно попросил отца дать ему аудиенцию, и король охотно согласился сделать это. Форма, в которую принц облек свою просьбу, понравилась Георгу Третьему. Сын проявил должное — и весьма необычное — почтение.
Он взрослеет, подумал король. Прежде принц был весьма строптивым... как и большинство молодых людей.
Он встретил принца в благодушном настроении; лицо сына показалось ему печальным.
— Ты хочешь что-то сказать мне, а?
— Да, отец. Я хочу попросить у Вашего Величества прощения за мои юношеские безумства.
— Неужели, а, как?
Король внимательно посмотрел на принца. Подобное смирение слегка насторожило его.
— Продолжай, продолжай,— приказал он.— Какие безумства, а?
— Я должен признаться, что вступил в... связь с актрисой.
— Знаю. Знаю.
— Это миссис Робинсон, игравшая в театре Шеридана.
— Не выношу этого человека,— сказал король.— Пьяницу, игрока... Хорошенькую жизнь он устроил своей жене. Жаль, что она вышла за него. Он ей изменяет. Гуляет по всему городу. Не люблю его. Он — друг Фокса.
Принц понял, что совершил ошибку, упомянув Шеридана.
— Отец, эта женщина больше не является... моей подругой.
— Образумился, а? Возможно, тебе пора жениться. Немного рановато. Я сам женился рано... наверно, это к лучшему.
Беседа протекала неважно. Она могла привести к тому, что отец найдет ему какую-нибудь пухлую немецкую принцессу. Этому он, Георг, будет сопротивляться изо всех сил. Если отец дождется того времени, когда ему исполнится двадцать один год, он получит право голоса по этому вопросу... но если король предложит ему невесту сейчас... Принц заметил, что уходит от неприятного момента — чем быстрее он наступит, тем будет лучше.
— Я писал ей письма... глупые письма.
Слово «письма» оказало сильнейшее воздействие на короля. Слегка приоткрыв рот, он уставился на сына.
— Это было глупостью,— признал принц. — Теперь я это понимаю. Я извлек урок из случившегося.
— Письма? — выдохнул король.— История с глупцом Камберлендом повторяется. Как ты до этого додумался, а, как? Письма! Ничего более умного тебе не пришло в голову, а, как?
— Теперь — да,— сказал принц.
— Письма,— пробормотал король.
Он посмотрел на сына и вспомнил свои юношеские глупости; перед ним возник образ Ханны Лайтфут. Помни о собственной молодости, Георг. Всегда ли ты был мудр?
— Только не письма,— произнес король.
— Да, отец, к сожалению. Они находятся у нее, и она угрожает опубликовать их.
Король закрыл глаза.
— Можно сделать только одно. Мы должны выкупить у нее эти письма.
— Эта женщина... у нее есть муж?
Королю не удавалось выбросить из головы мысли о лорде Гросвеноре.
— Да... жалкий тип... какой-то клерк.
— Ужасно! Отвратительно! Ты понимаешь это, а, как?
— Я сознаю это в полной мере, но надо что-то предпринять.
