Он посмотрел с интересом.
- Думаете?.. Мне кажется, все будут стараться урвать кусок. ЮАР – самое богатое место в мире. Даже алмазов здесь больше, чем во всем остальном мире. А чтобы добыть их, не нужно бурить вечную мерзлоту, как у вас в России.
- Будут стараться, - согласился я. – Но все еще и следят друг за другом, чтобы не дать урвать кусок соперникам. Вот так ЮАР и сохранит свою целостность.
Он покачал головой.
- В правительстве было четыреста человек. Уцелели только двое белых, которых там держали, как витрину для всего мира. Дескать, в ЮАР никаких притеснений… Но эти двое ничего не решали.
- Однако Генрих Ангерманн уже объявил себя президентом, - напомнил я, - а Улрик Данзен стал премьером. Да и настоящие выборы пройдут через месяц среди всего населения ЮАР.
- И на этот раз сделают их нерушимыми, - подтвердил я. – Думаю, если разрешите приезжать египтянам или тунисцам – если разрешите! - им позволите только работать, но без права жительства и участия в жизни страны. Вы не захотите повторения того, что случилось, и на этот раз вся Европа будет вас поддерживать.
Он взмахнул рукой, к нам послушно подкатил белый сверкающий мерседес последней модели. За рулем молодой белокурый парень, чем-то похожих на средневекового викинга, хотя, собственно, такими и были буры, что первыми высадились на этой земле.
Он вышел, оставив дверь открытой.
Андерс кивнул в мою сторону.
- Рольф, ты в распоряжении господина Лавронофа. Он с важной миссией, так что быть любезен с ним… а не только с его спутницей.
Ингрид наморщила нос, кивнула парню и села на заднее сидение. Я хотел было по мужской привычке сесть рядом с шофером, но тогда получается, что это я телохранитель Ингрид, она такого унижения не переживет и обязательно отомстит, вздохнул, что заметил Рольф, и сел с нею рядом.
Глава 14
Кейптаун – город небоскребов, когда-то чистейший и сверкающий, вымытый, а сейчас я ощутил смрад, едва только привычно опустил стекло рядом с сидением.
Весь город выглядит чудовищно, загажено, но тысячи человек на улицах работают быстро и торопливо, стараясь очистить улицы до того, как вонь станет невыносимой, и начнется эпидемия.
Рольф печально хохотнул:
- Ну как?.. Нет, это не от трупов. В эти небоскребы начали переселяться дикари из джунглей целыми племенами. Одних белых вырезали, другие успели убежать, так что новые жильцы зажили счастливо… хоть и по-своему.
- О туалетах, - сказал я, - представления не имели?
- И не хотели иметь, - ответил он. – Для них унизительно пользоваться туалетами. Это ограничение их свобод, как им успели сообщить демократы.
- Понятно, - сказал я, - подчиняться правилам белых людей зазорно?
- Вот-вот, - подтвердил он. - Потому срали в гостиных и столовых, а на кухне и в ванных разводили костры. А еще и жаловались, почему их не кормят, как им обещали те, кто призывал перебить всех белых и захватить их дома.
- Ну да, - согласился я. – Вода же сама появляется в трубах, как и отопление в батареях. Значит, и еда сама должна откуда-то браться в таких домах… Как реагируют белые на то, что стряслось теперь?
От тяжело вздохнул, голос прозвучал как-то странно:
- Ошеломлены.
- А насчет облегчения?
Он снова подумал, прежде чем ответить:
- Есть и очень сильное… С одной стороны вполне понятное злорадство. Те звери уничтожили прекраснейшую страну, которую мы создали на пустом месте и превратили в цветущий сад!.. С другой стороны, мы белые, а это значит обязаны нести бремя белого человека и понимать ответственность и за черных тоже. Мы бы, в целом, не хотели бы такого финала. И не допустили бы тотального уничтожения, будь это в наших руках… Или, полагаете, это кто-то из наших?
Я ответил уклончиво:
- В ЮАР медицина и наука шли впереди планеты всей. Я знаю какой сенсацией стало, когда у вас доктор Кристиан Барнард совершил первую в мире пересадку сердца!.. Интернета тогда не было, но весь мир только и говорил про это научное чудо.
Он горько усмехнулся.
- Вы еще про наше ядерное оружие вспомните…
- Ответственность белых, - согласился я. – Африканеры очень ответственные люди. Гораздо более ответственные, чем европейцы. Те давно утеряли это благородное чувство. Африканеры не зря отказались от ядерного оружия перед тем, как передать власть черным. Думаю, точно так же и с этим вирусом. В целом африканеры не хотели бы даже своим угнетателям такого жуткого конца.
- В целом?- переспросил он.
Я ответил вопросом на вопрос:
- А вы не таксист, верно?
Он ответил невозмутимо:
- Я инженер по электронике, но в такое время делаем все, что нужно стране, а не нам лично. Вам хотели звонить и спросить, умеете ли управлять автомобилем.
- А если умею?
- У аэропорта стоят сотни автомобилей, - сообщил он, - с заполненными бензобаками. Но ввиду того, что вы, как нам сказали, персона самого высокого ранга, и от вас очень многое зависит… вы в самом деле такая персона?
Я сдвинул плечами.
- Наверное, уже такая. Но еще не привык. Я, как и вы, человек не той профессии, которой занимаюсь вот сейчас. Доктор наук, профессор, специалист по генетике, чтоб это было яснее. Но когда в доме пожар, то бросаются гасить все, не так ли?
Он хмыкнул.
- То-то и оно. Я вас высажу у дома мистера Ронхольда, хорошо?.. Там на улице полно брошенных автомобилей, берите любой. А я поспешу на распределительную станцию. Сейчас главное не допустить коллапса энергетических систем, водоочистки и прочей не замечаемой в обыденности рода деятельности. Иначе из города придется бежать. Нас осталась горстка на всю страну. Так что сперва спасти главные города…
- Как выжили? – спросил я. – Вообще в ЮАР?
Он помрачнел.
- Мы в пригороде объединили несколько участков, оградили высокой бетонной стеной, поверху пустили колючую проволоку и подвели к ней высокое напряжение. Плюс видеонаблюдение и автоматические системы огня. Восемнадцать пулеметов на крышах домов, мощные мины, которые днем деактивируются, а ночью в боевом положении… Как только пришла весть об этой катастрофе, наши сразу взяли три бронеавтомобиля и поехали в город. И с той минуты мы еще не видели семей…
Он вел машины быстро и уверенно, дороги прекрасные, а брошенные автомобили все припаркованы у обочины.
В отличие от привычных в Африке развалюх и полудиких людей с лохмотьями, но с автоматами в руках, здесь тянется и тянется почти пригород Лос-Анжелеса, с поправкой на местный колорит.
