Внутри все переворачивалось.
Какая глупость и слабость – мне ведь уже приходилось убивать.
Эта мысль обрушилась на мое сознание, точно второй порыв ледяного ветра. Картинка перед глазами поплыла. Сколько раз мне пришлось убивать? Господи, кажется, я уже потеряла счет.
– Кэт, твое сердце… – произнес Дэймон, поднося руку к моей щеке. Его хватка на моей талии ослабла, наши глаза встретились и не хотели расставаться. Трудно было поверить, что среди такого кровопролития может быть такая красота. – Успокойся, Кэт. Все конечно.
Неужели? Энергия покалывала у меня внутри, я оглянулась на… ужас, происходивший здесь, и высвободилась.
Внезапно я ощутила потребность… даже не знаю, в чем я ощутила потребность. Моя кожа все еще была туго натянутой, и ее пощипывало. Жар возвратился и жег меня изнутри. Мне надо было уйти отсюда, уйти от Дэймона, уйти от всего этого.
В голове у меня творилось черт знает что. Я повернулась и снова побежала, но на этот раз уже никого не преследовала. А может, я преследовала саму себя. Этого я не знала, не понимала. Я просто мчалась вперед, и только тогда, когда, миновав поселение, я начала взбираться по крутому склону – по каменистой и скользкой тропинке, – я поняла, что оказалась в скалах Сенека и лезу по их склонам.
Восхождение было трудным, жестким, и я постоянно поскальзывалась. Чем выше я поднималась, тем сильнее становилась тяжесть в груди, и в какой-то момент стало совсем невозможно дышать. А сил попытаться понять, что я делаю здесь, не было совсем. И я действительно не хотела думать на эту тему, потому что это какое-то безумие.
Я знала: это не самоуничтожение. Взбираясь по колдобинам, спотыкаясь о небольшие кусты и поскальзываясь на мелких камнях, я вспоминала, как выглядела тогда Карисса. От нее исходил такой жар, словно перед этим ее засунули в микроволновку.
У меня почти подкосились ноги, когда я достигла первой площадки – в сущности, это было лишь небольшое возвышение, поднимавшееся над крутым обрывом. Я остановилась – замерла на месте, перестала думать и взбираться выше.
Делая глубокие вдохи, я подняла голову и посмотрела вверх: клянусь, я увидела призраки из прошлого. Мне померещилось, что сверху на меня смотрят Доусон и Бетани. Мой взгляд, скользнув по соседней вершине, снова вернулся туда, где я стояла.
Я видела не призраков.
Это было воспоминание, разговор, произошедший между ними. Все началось здесь. Доусон исцелил Бет после того, как та упала со скалы, что заставило ее дядю связаться с «Дедалом». Тогда-то и началась цепочка событий, что привела нас сюда.
Все началось с Доусона и Бет.
– Кэт?
У меня перехватило дыхание, когда я услышала его голос. Опустив голову, я медленно повернулась.
А закончилось все Дэймоном и мной.
Он стоял на тропинке и смотрел на меня. Глаза его сверкали, а грудь вздымалась и опускалась так же часто, как и моя.
– Кэт, – повторил он.
Когда он сделал шаг, поднимаясь ко мне на возвышение, я продолжала цепляться за воспоминания, которые не давали мне сойти с ума. Тяжело дыша, я прислонилась к гладкой скале. Закрыв глаза, я увидела маму – увидела не с синими глазами, а с ее настоящими прекрасными глазами орехового оттенка, и не смогла вдохнуть, потому что в горле стоял ком. Я увидела, как Итан сидит у меня на кухне, а потом стоит на крыльце Дэймона – такой, каким я увидела его впервые. Перед моими глазами возник Блейк с его беззаботной, очаровательной улыбкой, таившей так много секретов. Я увидела Кариссу – мы никогда теперь не узнаем, что же случилось с ней, наши вопросы так и останутся без ответа, – а потом еще множество лиц, чьих имен я не знала.
– Котенок. – Дэймон сделал еще одну попытку, и я открыла глаза. Я увидела его. – Что мы делаем?
Мы. Не ты. Мы.
– Я не знаю, – призналась я хриплым шепотом. – Я думала… Мне было просто необходимо выбраться оттуда.
– Это понятно.
Значит, это понятно? Я еще немного отступила назад, не отрывая взгляда от Дэймона. Я не занималась саморазрушением. Совершенно ясно. И я села. Или плюхнулась. Сама не знаю точно, что я сделала. Пролетело несколько мгновений, и я вспомнила очень странную вещь.
– Это… Это как Снежная Птица.
Дэймон смотрел на меня так, словно я на самом деле лишилась разума. Может, так и есть.
– Что?
– Легенда, о которой ты мне рассказывал. – Я повернулась и посмотрела с обрыва вниз. Каждую мышцу в моем теле ломило. Похоже, что в моем плече была дыра, и я очень, очень устала. – Это как принцесса Снежная Птица.
Дэймон не отвечал.
– Она взбиралась по этим скалам, и только один храбрый воин сумел последовать за ней до самого конца. – Я облизала сухие губы и сделала глубокий вдох, заставляя легкие открыться. – Ты рассказал мне всю эту историю, когда мы ходили гулять, – до того, как встретили медведя. – Мой взгляд снова переключился на Дэймона, и выражение его лица смягчилось. – Ты рассказывал мне… рассказывал мне о самых прекрасных людях и о том, что у них внутри. – Я помолчала и нахмурилась. – Из твоих уст все это звучало очень красиво.
Дэймон подошел ближе и остановился передо мной. Он опустился на колени, его глаза сияли.
– Я помню. Я сказал: «Самые красивые люди – те, чья внешняя красота может соперничать только с их внутренней красотой, – это те, кто сам о своей красоте не подозревает». Или что-то в этом роде.
– Да, так и есть. – Я кивнула.
Он склонил голову набок.
– Тогда я говорил о тебе. Эти слова предназначались для тебя.
Мои глаза снова встретились с его удивительными глазами, и я судорожно сглотнула.
– Ты понятия не имеешь, как ты была красива. Мне кажется, ты и теперь этого не знаешь, но это то, что находится внутри тебя. – Он осторожно протянул руку и положил ее мне на грудь. – Это самое прекрасное на свете. То, что у тебя внутри.
Слезы наворачивались мне на глаза, и я неуверенно выдохнула. Эти слова… в общем, они что-то во мне перевернули. Я не была убийцей. Не была сумасшедшей. Я устала – и много чего еще, – но для Дэймона я так же была прекрасна, снаружи и внутри.
– Спасибо.
Из глубины его горла вырвался полустон-полувздох, и он двинулся мне навстречу и обхватил меня руками.
– Никогда не надо благодарить за правду.
Я схватила его за рубашку.
– По крайней мере, на этот раз я над тобой не смеялась.
– Да, и это тоже. – Я слышала, что он улыбается. – О, Котенок…
С того места, где мы находились, казалось, что внизу проплывают плотные, темные тучи, гася крошечные звезды, вот только это были не тучи, а мерцающие огни не были звездами. Дэймон уткнулся подбородком мне в голову, а сам гладил меня по спине, и я чувствовала знакомое тепло его прикосновения.
