На ночь Гассан остался в русском лагере в качестве заложника, так как других аманатов турки не дали. Рассказал он, что во всем виноват анатолийский паша Кангалой, которого еще в марте послали в азов с подкреплениями, а он «за своими роскошами к ним на помощь не поспешил и опоздал и их во всей осаде выдал».
И все равно ночью турки 20 человек пленников «нехрестиански умучили, не хотя отпустить на волю, и умучив, засыпали живьем в землю». Потом русские, когда «драли с мертвых тусафаны», нашли 6 едва живых соотечественников, но они так и умерли.
19-го восемь русских полков выстроились в два ряда от азовских береговых ворот до Дона. Примерно 3000 турок, вооруженных с головы до ног, в беспорядке толпою прошли к берегу и погрузились на струги, часть из них, наоборот, стала уходить степью. Из Азова вышли Шабан-бей, Хасекиса Лан Ахмед ага (так, видимо, корреспондент «Вивлиофики» записал имя Гассана), «комнатной салтанский над салаками, начальник Асалаки, у Салтана самый ближний сберегательный полк», с ними Кипычи-паша, Самсоней-паша, Чаюш-паша («над дворянами голова») и кафинский Казы-эфенди.
Азовский бей Гассан Арасланов вручил ключи от города генералиссимусу боярину Алексею Семеновичу Шейну, передал 16 знамен с преклонением их под ноги боярского коня, и поблагодарил, поцеловав полу шеинского кафтана, за соблюдение условий капитуляции. Две русские галеры провожали турецкий караван до устья Кагальника.
В Азове вошедшие русские войска обнаружили 270 бочек пороха, 60 оставленных орудий полковых и стеноломных, 32 дробовых, 170 пищалей, 30 панцирей «да ядер несколько навалено в углу». Оставили турки 29 невольников и 20 пленных, взятых в этой войне.
Запорожцы сразу же стали грабить, благо в городе оставалось еще 5900 человек обывателей обоего пола, но ничего ценного найти не могли. Царь велел отдать им найденные запасы продовольствия. Кое-кто углядел в этом намек: вы с голодухи на штурм пошли, так нате ж, ешьте…
За эту кампанию потеряли: у Шейна в большом полку убитых 9, от ран умерли 10, в плен попали 8. Всего — 27.
В полках Гордона убито и от ран умерло 2 офицера, 45 солдат и 45 стрельцов, от болезней умерло 3 офицера, 106 солдат и 24 стрельца, ранения получили 4 офицера, 86 солдат, 135 стрельцов.
В полках Головина убито солдат 29, стрельцов 19; от ран умерло солдат 10, стрельцов 12; от болезней умерло солдат 82, стрельцов 22; ранено солдат 139, стрельцов 40; в плен попали 14 солдат и 1 стрелец.
В полках Рихмана убито и умерло 67, ранено 228.
Черкассы (малороссийские казаки) потеряли убитыми 192, ранеными 276, умершими 2, пленными 19.
Убитым и раненым донцам в русской армии счет не вели.
20 июля послал Шейн сухим путем и водою отряд российских войск с казаками и калмыками на крепость Лютик в устье Мертвого Донца. Но 21-го турки сдали Лютик без боя. Принимать городок отправились казаки.
У донцов, помнивших прежние неудачи, с этой крепостью были свои счеты. Гарнизон (115 человек) они оставили в живых, но «оборвали» — раздели, пустили в сермягах, с мешками для хлеба. Пропитания дали только-только, чтобы «степь перейти».
В Лютике нашли 31 оставленное орудие.
Не теряя времени, царь велел восстанавливать азовские укрепления и составить план новой крепости на старой основе, а сам отправился искать место для морского порта и нашел на Крымской стороне место Таган-Рог.
Салютуя на каждом шагу и истратив на праздники пороху, наверное, не меньше, чем во время осады, стали русские возвращаться. Первым 30 июля отправился вверх по Дону на Воронеж Преображенский полк. С ним вместе, только в другую сторону, выступили малороссийские реестровые. Петр в письме Виниусу сообщил: «А черкасы июля в 30 день пошли в дом свой, также и донские пошли многие». Общее выступление прочих войск было 16 августа.
В Азове оставили воеводу стольника князя Петра Григорьевича Львова и с ним 8300 человек пехоты: 6 полков солдатских: Алексея Бюста, Ивана фон Дельдина, Ефима Крейга, Вилима фон Дельдина, Ивана Трейдина и Ивана Мевса, и 4 полка стрельцов: Федора Колзакова, Ивана Чернова, Афанасия Чубарова и Тихона Гундертмарка.
30 сентября состоялось торжественное вступление в Москву победоносного российского воинства, достаточно описанное во многих толстых книгах.
20 октября в Москве решалось, как Азов заново населить, и приговорили отправить туда 3000 семей из низовых городов на жительство, да конницы добавить в гарнизон, 400 человек с калмыками (число калмыков не указано). Потом, 4 ноября решили, что оставленный гарнизон для Азова велик, решили оставить всего 3000 стрельцов и городовых солдат.
Но мирная жизнь в Азове долго не налаживалась, война продолжалась, и 10 января 1697 года царская грамота предписывала донцам «и город Азов, также и новопостроенный город Сергиев, и Каланчи, и Лютин, и все свои казачьи городки от неприятельского нахождения чтобы берегли со всяким усердным радением и до взятья и ни до какого разорения не допустили и посылали бы вы от себя из Войска в те городы и в Каланчи в помочь нашим… ратным людем донских казаков по немалому числу и велели им чинить неприятелем отпор с великим радением, обще с ратными тех городов людми, а буде учинится к тем городом и к Каланчам неприятелской приход во многолюдстве и учнут под теми городами и Каланчами брать и приступать, и вам бы… служа нам… всем Войском к тем городом и Каланчам итить и при помощи Божий их боронить, сколко вам Всемилоеердый Господь Бог помощи подаст, а служба ваша и радение у нас, великого государя, забвенна не будет, в том бы вам на нашу, великого государя, милость быть надежным».
Вернувшись из похода, царь отдал приказ строить на Воронеже настоящий флот, а сам уехал в Европу с посольством. Для строительства флота порубили вокруг Воронежа все леса, и пошел песок сверху по-над Доном, засыпая «верхние» казачьи городки. От того ли он шел или по другой причине, но казаки с верхнего Дона и песок этот флоту и злой воле царя приписали.
Со взятием Азова русские стали у моря и навели страх на многие соседние народы. Некоторые признали новую русскую власть, а другие, кто с донцами часто шашкой переведывался, наоборот, откочевали дальше за Кубань в опаске. И это неплохо — когда еще они из-за Кубани до русских украин доберутся…
Хитрейший калмык Аюка тайша, России неоднократно тайно изменявший и под Азов опоздавший, теперь торжественно каялся, принес Государю повинную и был помилован и пожалован — дозволил ему Петр Алексеевич кочевать по Хопру, Медведице и Манычу.
Турки же, скрипя зубами, в великой тайне собирали новое войско у Темрюка, готовились отбивать Азов обратно под султанскую руку.
В феврале 1697 года стеклись к Темрюку под зеленое знамя крымцы, ногайцы и горские народы. Выдвинулись они все к Тамани и ждали только пока лед на Азовском море и на Дону вскроется. По чистой воде должен был великий визирь со всем флотом подойти морем к Азову, а названные народы от Тамани хотели броском выйти на речки Койсуг и Мертвый Донец, выше Азова, и на скорую руку на тех речках крепости поставить, чтоб Азов и Лютик от донских казаков отрезать и с двух сторон зажать.
