Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 143
– Я русин, и живём мы за морем Синим, что с вашим Зелёным[33]соединяется Великой Протокой[34].
– Ты жрец? – догадался египтянин.
– Я ещё молодой жрец, и многое пока скрыто для меня из того, что делают наши кудесники.
– Они умеют делать и это? – Египтянин с чувством удивления, смешанного с профессиональной ревностью, кивнул в сторону толпы.
– Нам приходится много сражаться за свою землю. И когда становится тяжко, когда воинов мало, а врагов много, тогда наши жрецы вызывают так огромную небесную птицу с человеческой головой – Матерь-Сва-Славу. Она бьёт крылами, поднимает прах до небес, и оттуда на помощь устремляются небесные рати. Это устрашает врагов и даёт новые силы нашим воинам.
Верховный жрец помолчал, размышляя.
– Я видел изображения ваших богов, – осмелел юноша. – Ваш Гор – это наш Сокол, птица, которую мы почитаем, хотя у нас она не божество. Но мы тоже молимся Солнцу, которое суть воплощение Даждьбога, давшего нам закон Прави-Рави. А ваш Великий Осирис отождествляется с богом Солнца – Ра…
Жрец после некоторых раздумий, видимо, принял решение. Он выпрямился, и глаза его гордо блеснули.
– Тебе будет оказана величайшая честь, чужеземец. Отныне ты станешь рабом храма Гора! Отнеси папирус начальнику стражи, я напишу ему о тебе. – И жрец начертал несколько знаков на услужливо поданном ему из бамбукового ящичка листке тонко спрессованного папируса.
Прошло девять времён года – три лета, если бы это было на родине. Но здесь лето стояло почти всегда и делилось просто на Время дождей и разлива Нила, Время посева и Время уборки урожая. Сегодня снова будет многотысячная толпа и Явление бога. Но служитель храма Гора спешил передать весть своим соплеменникам, пребывающим в неволе у грозного Набсура-царя.
Тяжко ярмо рабства для вольных славян, мучают и убивают их беспощадно, потому что они не желают покорно влачить свою лямку: восстают против надсмотрщиков и часто лишают себя живота, предпочитая неволе смерть. Но сегодня он несёт им надежду: все знамения указали, что очень скоро случится страшный день – содрогнётся и разверзнется земля, и ужас гнева богов охватит всех, от фараона до последнего раба. Но именно в этот час русы смогут бежать и вернуться на родину, потому что земледрожание сотворит сам бог Сварог, чтобы помочь людям своим.
«И пришёл день, и русы убежали от Набсура-царя… В тот день, когда случилось Великое землетрясение и земля вздымалась аж до небес, а кони и волы метались и ревели, забрали мы стада свои, и бросились на полночь, и спасли души свои…»[35]– слова из Священной книги отца Хорыги вспыхнули так ясно, будто высветились в мозгу Светозара.
Видение опять стало размываться, и Светозар последовал дальше, где он ещё никогда не бывал в своих волхвованиях. Куда он стремится? Что хочет узнать и увидеть? Он не мог пока уловить главного, но чувствовал, что именно эта важная цель гонит его дальше, в неведомое. Река времён, река жизней несла его в своих руслах, пока он наконец не оказался на открытом пространстве. Видения стали смутными, прерывающимися. Вот чуть прояснилось, и он узрел яркую небесную синь над белыми шапками гор, зелёную долину у подножия и разноцветные точки на ней. Затем образы как бы придвинулись, и точки оказались людьми, сидящими полукругом. Они сосредоточенно глядели на огромный шар у скалы, матово поблёскивающий в лучах заходящего солнца.
То было последнее ясное видение, дальше образы подёрнулись туманом, смешались и растворились.
Тело волхва в этот час походило на древо, из которого ушла жизнь, оно ничего не чувствовало и не воспринимало. По нему сновали муравьи и разные букашки, на вышитый ворот рубахи опустилась бабочка, лёгкие прикосновения ветра свободно шевелили волосы. В это тело при желании можно было и не возвращаться. Так поступали некоторые волхвы, попав к чужеземцам в рабство либо когда чуяли конец земной жизни и зов пращуров. Не так сложно было взять и унестись навсегда в синюю Сваргу, разорвав золотую нить, соединяющую внешнюю оболочку с душой, которая никогда не умирает.
Однако Светозару не время было покидать крепкое и здоровое тело, важные деяния ещё предстояло ему совершить на земле. И потому вскоре бледное и бездыханное лицо его стало розоветь, словно оттаивать от мороза, губы исторгли полное дыхание, сердце вошло в прежний ритм, и голубые очи открылись, будто два озерка той самой небесной сини, в которой они только что побывали.
Светозар ощутил силу вошедших в него чувств и знаний и понял, отчего дух его подспудно так стремился в глубины прошлого. Чем больше корешков Древа Жизни живят тебя, тем сильнее и крепче твоя душа и тело, тем устойчивее твои ноги стоят на родной земле, а голова полнее мыслями, способными постигать вселенские таинства Сварожьего мира.
Волхв улыбнулся ромашке, муравьям, Заветному камню и лесу, благодаря их за помощь в обретении той силы, что была ему так необходима и которая теперь жила и горела незримым пламенем, наполняя всё существо теплом, светом и мудрым знанием.
Дорога вновь побежала навстречу. Лес закончился неожиданно. Дальше отдельные рощицы перемежались с полями, лугами, болотцами, за которыми в лёгкой дымке возник Нов-град, сияя позлащёнными куполами храма Святой Софии, словно витязи в начищенных шеломах стояли дозором, охраняя древнюю обитель вольных русов. Но то было обманное зрелище, – не славянские витязи стерегли теперь град, а блистало прибежище новой веры и новой власти – епископско-княжеской. Да и блеск тот вблизи померк, когда узрел Светозар наполовину сожжённый град, который не успел ещё полностью отстроиться после разрухи, учинённой князем Всеславом Полоцким три лета тому. Разграблен был и храм, – князь Всеслав забрал казну и утварь, снял колокола, чтобы повесить их в своём храме Софии Полоцкой, коий он воздвиг, как знак независимости Полоцка от Киева и Новгорода.
Когда на Русь пришли половцы, князья, занятые междоусобицами, не смогли им противостоять. Тогда люд, собравшись, потребовал оружие для защиты, но князья отказали. Теперь Киев и все окрестья разграблены половцами, Новгород – людьми Всеслава Брячиславовича, прочие земли поборами людей княжеских. Повсюду разор и голод, что вызывает справедливые бунты народа. Так же было и в Суздале, когда погибли его отец и дед и другие волхвы были замучены и повешены в Белоозере… Но кто же, кроме волхвов, поможет люду своему в тяжкий час, кто ободрит, поддержит, вселит веру в грядущее, дабы пережили роды славянские тяжкую Ночь Сварога…
И Светозар направил свои стопы на Новгородское торжище.
Призрак голода ощущался и здесь, – некогда шумное, пыльное, зазывающее, оно гудело как-то глухо, встревоженно, как развороченный медведем рой. Даже выкрики лоточников, скрип телег, причмокивание возниц, ржание, мычание, блеяние – всё было какое-то безрадостное.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 143
