57
Эксетер, штат Нью-Гэмпшир
На дворе стояло чудесное свежее октябрьское воскресенье — один из тех дней, когда Аттикус ощущал желание либо пойти в сад за яблоками, либо же прогуляться по лесу. Прохладный нью-гэмпширский воздух, в котором доминировал запах сырой земли, наполнял легкие.
Но сегодня Аттикусу было не до приятных развлечений. Джиона провела утро в церкви, как и каждое воскресное утро с того дня, когда Кронос высадил ее на песчаный пляж в Хэмптон Бич. Хотя Аттикус мог понять появившийся у нее интерес к Богу, ему все же казалось странным, что Джиона так рьяно посещает храм. Он знал, что дочь до сих пор пытается разобраться, что же с ней случилось. Произошло ли все это на самом деле, или это лишь плод ее воображения, галлюцинация. Конечно, независимо от того, к какому заключению она в конце концов придет, летнее происшествие оказало значительное влияние на их жизнь. Сначала они пытались осознать, что же в действительности произошло, а затем все кардинально переменилось.
Возвращение домой вышло недолгим, поскольку семейную пару, купившую их дом в Рае, мало волновало, через какие испытания пришлось пройти отцу с дочерью, а также то, что вещи их были еще не собраны. В то воскресенье, когда Джиона в первый раз пошла в церковь, прибыла бригада грузчиков, которые быстро упаковали личные вещи и отвезли на временное хранение на склад.
Конечно, после того как любительские видеозаписи драматического воссоединения Аттикуса и Джионы попали во все программы новостей, отец с дочерью стали мировыми знаменитостями. Оберегая дочь от повышенного внимания со стороны журналистов, сам Аттикус воспользовался им в полной мере. Он подписал контракт на новую книгу, продал права на съемки фильма, появился в телепрограммах «Доброе утро, Америка», «Шоу Опры Уинфри» и «Репортажи Кольбера». Его имя мелькало на первых страницах газет по всему миру, в то время как сообщение об исчезновении Тревора Манфреда оказалось задвинуто на последние страницы, после раздела объявлений. Аттикус даже удостоился чести украсить обложку журнала «Тайм», который объявил его «Отцом года»: за спасение дочери сначала от насильников, а спустя пять дней — от первого известного взаправдашнего морского змея. Аттикус объяснил, что Кронос высадил Джиону на берег по собственной воле, однако все, кто видел записи, на которых Аттикус выпрыгивает из военного вертолета и с мольбой протягивает руки к морскому гиганту, составили собственную картину того, что произошло на самом деле.
Всего два месяца прошло после этого приключения, а дети уже играли с куклами, изображающими Аттикуса, Джиону и Кроноса; в витринах магазинов появились постеры, на которых Аттикус протягивает руки к гигантскому морскому змею, а также — больше всего полюбившиеся Джионе — плюшевые игрушки. Плюшевые Аттикус и Кронос неизменно сидели на ее кровати в гостиничном номере в Портсмуте, где они жили последние два месяца.
Коннер провел с ними неделю, помогая справиться с первоначальным наплывом журналистов, но затем отправился к своей семье в Энн-Арбор. Отец Аттикуса оправился от потрясения и вернулся из больницы домой. Родители должны были в скором времени навестить их — тотчас, как только Аттикус с Джионой подыщут новый дом.
Джиона настояла на том, что они должны теперь жить в городе, название которого она вывела на песчаном пляже. Они все это время искали дом в Эксетере, но пока не могли найти ничего подходящего. Хотя за эти два месяца доходы семьи выросли до астрономических цифр, Аттикус не намеревался менять привычный для них обоих образ жизни. Простой дом, достаточно большой, чтобы удовлетворить нужды отца с дочерью. Поскольку деньги могли пригодиться Джионе в будущем, Аттикусу приходилось смириться с положением знаменитости. Казалось, куда он ни направься, всюду его будут донимать любопытствующие. Исключение составлял лишь открытый океан. То же было и с Джионой. В итоге ей пришлось бросить школу и продолжать учиться самостоятельно.
Аттикус припарковал ярко-красный, как пожарная машина, «форд эксплорер» у обочины. Он так и не купил новый автомобиль, лишь отремонтировал старый, в чем тот давно нуждался, и поставил современную аудиосистему. Для Аттикуса было очень важно, чтобы они с дочерью после кардинально изменившего их жизнь происшествия оставались собой, насколько это возможно.
Он открыл дверцу и осмотрелся. Взору предстал прелестный сельский пейзаж Нью-Гэмпшира: старые, колониальных времен, и современные одноэтажные дома. Джиона вышла из машины и сделала глубокий вдох.
— Мне здесь нравится, — сказала она.
Аттикус посмотрел на дочь и улыбнулся. Волосы ее наконец обрели естественный черный, как у ее матери, цвет. Она по-прежнему предпочитала черную одежду, но одевалась более стильно и не производила угнетающего впечатления. Был ли этому причиной тот факт, что теперь они могли себе позволить тратить на одежду больше денег, или же внутренние перемены в дочери отразились на ее внешности — этого Аттикус не знал. Но был доволен.
Аттикус перевел взгляд на дом. Высокий, выкрашенный в красный цвет колониальный особняк, который предыдущий хозяин значительно модернизировал. Совершенное сочетание прошлого и настоящего. Так, по крайней мере, уверяла их агент по недвижимости.
Обойдя капот «эксплорера», Аттикус увидел на бампере припаркованного неподалеку синего «вольво» стикер Береговой охраны. Болью отозвались в сердце воспоминания об Андреа. После чудесного возвращения Джионы Аттикуса закружил водоворот событий. Налаживание отношений с дочерью, общение с журналистами, подписание многочисленных контрактов и исполнение обязательств по ним, а также бесконечные инструктажи, которые он проводил для ВМС, отнимали столько времени, что общение с Андреа свелось в итоге к переписке по электронной почте. А в последние две недели они и вовсе не общались.
Но в этом была не только вина Аттикуса. После того как Андреа оправилась от ран, ее назначили в команду, занимающуюся подъемом со дна затонувшего «Титана». Капитан рассказал, что в случае затопления яхты внутренние помещения герметично закрываются. Поэтому он полагал, что большинство собранных на «Титане» сокровищ можно спасти. В конце концов «Титан» подняли при поддержке Грега Вилка и его «Мужественных всадников». Они обеспечили охрану при проведении работ. Коллекция Тревора Манфреда включала в себя величайшие из известных (и неизвестных) произведений искусства, и потребуются многие годы, чтобы систематизировать их и вернуть законным владельцам. Это была благородная задача, и Андреа всецело отдалась ей, увеличивая тем и без того ширящуюся пропасть между ней и Аттикусом.
Конечно, Аттикусу не хватало Андреа, но хлопоты, связанные с поиском дома, а также вновь появившиеся в последнее время сомнения удерживали его от попыток связаться с ней. Она не ответила на его последнее письмо по электронной почте, и Аттикус предположил, что она, видимо, переехала. Джиона никогда не встречалась с Андреа, но знала о ней. Хотя Аттикус, выполняя просьбу руководства Береговой охраны, не разглашал участие капитана Винсент во всей этой истории, Джионе было известно большинство подробностей, а о прочем она догадывалась. Она пыталась объяснить отцу, что иногда электронные письма теряются. Тому причиной могут быть глюки на серверах, через которые письмо проходит на пути к адресату, поврежденный жесткий диск или чересчур усердный спам-фильтр. Но Аттикус не верил в это. Если бы Андреа хотела с ним связаться, она могла бы, по крайней мере, позвонить.
