— Что происходит? — громко спросил Снежок.
Ему никто не ответил. Казалось, страх лишил людей способности слышать друг друга. Он пробрался сквозь толпу к главной палате. Там та же картина: сестры со слезами на глазах поднимали тяжело раненных и чуть ли не на себе тащили к лестнице. Про себя Снежок отметил, что на такое количество раненых сестёр слишком много. Лишь только эта мысль мелькнула в его мозгу, он заметил спешившую навстречу сестру Джониэль.
— Эй ты, — крикнула она, — подойди сюда!
Снежок вошёл в палату, старательно обходя людей, ковыляющих к лестнице.
— Что здесь происходит? — спросил он.
— Мы получили приказ об эвакуации, — с отчаянием в голосе ответила сестра Джониэль. — Необходимо доставить всех этих людей в безопасное место. Линию фронта могут прорвать в любой момент.
— Что? Да это же меньше, чем в километре отсюда!
— Я знаю, поэтому нечего зря тратить время. Мне нужна твоя помощь.
— Моя помощь? Что же я могу сделать?
Джониэль схватила его за руку:
— Госпиталь построен у южного склона ущелья. На верхнем этаже есть выход, ведущий в пещеры.
— И что с того?
— Я хочу, чтобы ты помог вывести отсюда всех этих людей, — объяснила сестра.
— Как? Да я же только что привёл их сюда!
— Ну и что? Делай, как тебе говорят! — настаивала Джониэль, сердито сдвинув брови.
— Ладно, ладно, — согласился Снежок. — А ты? Что ты собираешься делать?
— А я сделаю все, лишь бы мои пациенты покинули это здание живыми.
Капли жидкости медленно собирались на сводах, падали вниз и с шипением растекались по доспехам Космодесантников. Внутренние переходы маточного корабля представляли собой воплощение всех мыслимых и немыслимых биологических ужасов — плотные складки мышц и хрящи, обрамляющие перегородки, зловонные лужицы пищеварительной жидкости, заполняющей каждый отпечаток тяжёлых ботинок. Крошечные вспомогательные организмы торопливо сновали по переходам и совершенно не реагировали на людей, пробирающихся в глубь исполинского существа.
Из каждой щели доносился непрерывный шум работающих органов, вся атмосфера была насыщена шорохами биологических процессов.
Время от времени стены прохода начинали смыкаться, и тогда Уриэль чувствовал приближение приступа клаустрофобии. Сокращения проходили ритмично, через определённые промежутки времени, словно люди находились внутри дыхательного органа.
Узкий проход закончился фонтанчиком парящей жидкости, обрызгавшей всех без исключения, и вывел их в широкую мрачную пещеру, образованную потрескивающими под ногами хрящевыми прослойками и раздувшейся плотью. Вдоль стен до самого свода висели покинутые кладки, разбитые яйца и опустевшие гнезда.
— Что это? — спросил Хенгист.
— Здесь они спали, — ответил Дамиас. Он обошёл помещение по кругу, держа в руке монотонно гудящее устройство Криптмана. — Они были погружены в сон на долгие годы, пока не прибыли на Тарсис Ультра, уж не знаю откуда.
Уриэль заметил в одной из ниш тиранида-воина с высохшей, безжизненной плотью и понял, что Дамиас прав. Все четыре лапы не проснувшегося создания свободно свисали вдоль тела, а голова была опущена на плечо.
Внезапно раздалось громкое шипение, противоположная стена пришла в движение, и светящийся зеленоватый газ заполнил помещение, дойдя почти до коленей непрошеных гостей. Складки плоти раздвинулись, сквозь них хлынул поток зловонных химикалий, в котором барахтался целый отряд визжащих тиранидов.
— Капитан! — предостерегающе закричал Пазаниус и выпустил во врагов струю пламени.
Алваракс и Пелантар мгновенно отреагировали и присоединили к огнемёту болтерные очереди. Уриэль тоже открыл стрельбу, но в это время живой клапан открылся ещё шире и хлынула новая толпа врагов.
Первым им навстречу устремился огромный монстр в хитиновой броне, формой туловища напоминающий скорпиона. Он прыгнул на Ягатуна, но тот пригнулся и ударом кривой сабли рассёк слабо защищённый броней живот чудовища. Из раны вывалился клубок внутренностей.
Хенгист с проклятиями вонзил в тело твари цепной меч, помог Ягатуну подняться и выстрелил из болтера. Всё это заняло не более секунды. Пазаниус стал медленно отступать, но с каждым шагом выпускал по скопищам визжащих тиранидов струю горящего прометиума.
Непрерывным болтерным огнём Уриэль сметал со стен тех чудовищ, которые намеревались прыгнуть на них сверху. Неизвестно, сколько ещё воинов имеется в запасе у корабля-матки, но выяснять этого не стоит.
— Караул Смерти, отходим назад! — приказал Уриэль.
Алваракс и Пелантар попятились, не прекращая стрелять, и встали рядом с Уриэлем.
— Брат Дамиас! — крикнул он. — Куда нам идти дальше?
Дамиас, с ног до головы забрызганный кровью, с клочьями тел тиранидов на доспехах, сверился с прибором и махнул рукой:
— Туда.
Дамиас первым прошёл сквозь овальное отверстие, и Уриэль позвал остальных:
— Все сюда, и побыстрее!
Хенгист, пригнувшись, шагнул в узкий проход, за ним последовал Ягатун. Затем Пелантар, выпустив по врагам ещё одну очередь, нырнул в проход. Уриэль втолкнул туда же Пазаниуса и крикнул:
— Алваракс! Торопись, мы уходим!
Алваракс продолжал стрелять, и от ударов освящённых зарядов падали и взрывались десятки тиранидов. А через миг пол под его ногами разошёлся и воина поглотила плоть био-корабля.
Уриэль с криком рванулся ему на помощь, но сильная рука Пазаниуса остановила его.
— Ему уже не поможешь, — крикнул Пазаниус. — Надо уходить!
Уриэль кивнул и направился дальше. Ему приходилось ощупывать стены, а не полагаться на зрение. За спиной раздавался чавкающий звук — мускулатура маточного корабля расширяла живой тоннель для большего числа преследователей. Пазаниус подтолкнул Уриэля вперёд и обернулся, чтобы снова облить тиранидов пламенем огнемёта. Громкие вопли горящих чудовищ заполнили пространство, и стенки из плоти содрогнулись, словно в знак сочувствия их боли. Внезапно Уриэль вспомнил слова Криптмана, сказанные накануне отлёта с Тарсис Ультра: «Чем глубже вы будете погружаться в это создание, тем более совершенной будет становиться его нервная система. Чем ближе к центру, тем сильнее будет отклик на болевые ощущения».
Вслед за остальными воинами Уриэль бегом спустился по проходу. Под его ботинками беспрестанно хлюпала пропитанная жизненными соками плоть. Впереди послышались выстрелы и появилось слабое свечение. Наконец проход расширился, и Космодесантники выбрались в просторный зал. В центре пульсировал похожий на гриб нарост. Вокруг непонятного органа лежали несколько мёртвых тиранидов.
— Что это может быть? — спросил Хенгист.
— Какое нам дело? Они его так ревностно охраняли, что, вероятно, оно имеет большое значение, — предположил Ягатун.
