— Времена меняются, — философски заметил Арчи.
— Как там наша девушка?
Шеридан обернулся на офис патрульной службы.
— Рвет и мечет.
— Чертова девка!
— Можно мне жвачки? — попросила Сьюзен.
Она сидела на единственном стуле за письменным столом в одном из кабинетов штаба речной патрульной службы. Вместе с ней находились Генри и Клэр. На стенах кабинета висели навигационные карты. На столе черные скоросшиватели с изображением городской печати, белые и розовые листы бумаги, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении различными бланками, а также всевозможные отчеты, формуляры и объяснительные записки — прочитанные, зарегистрированные, проштампованные и подписанные.
Это был кабинет мужчины. Его фотографии в дешевых дипломных рамках украшают стены. Вот он на рыбалке. Вот в компании сослуживцев в зеленой форме. А вот семейные портреты, сделанные в фотоателье. Здесь он с усами, с жизнерадостным выражением лица. На более поздних снимках у него уже борода. Слева от стола стоит металлический книжный стеллаж с четырьмя полками, уставленный книгами по навигационному законодательству и истории штата Орегон. Верхнюю полку венчает банка с аппетитно-розовой «пузырящейся» жевательной резинкой.
— Можно. — Клэр достала из банки жвачку и подала Сьюзен.
Девушка развернула обертку и положила жвачку в рот. На ее запястьях сохранились покрасневшие полосы от пластыря, кожу в этих местах саднило. Жвачка высохла и засахарилась.
— Она старая, — с обидой сообщила Сьюзен.
— Еще несколько вопросов, — возобновила прерванную беседу Клэр. — Пока ваша мать не вышибла дверь.
— Мама здесь?
— За дверью, — подтвердил Генри. — Чтоб остановить ее, нам пришлось применить чуть ли не полунельсон. Иначе наш разговор не состоялся бы.
Блисс здесь! Блисс приехала и ждет ее! Прямо как настоящая мать. Сьюзен посочувствовала копам, которым выпало иметь с ней дело и наверняка здорово досталось. Она не сомневалась, что Блисс пригрозила всем пожаловаться на них в Гражданский комитет по контролю за действиями полиции. Сьюзен счастливо заулыбалась.
— Что? — Клэр не разделяла ее радости.
— Ничего, — весело ответила она. — Продолжайте.
Ей почти целый час задавали одни и те же вопросы. Сьюзен казалось, что она уже поминутно расписала все подробности своих встреч с Полом Рестоном, начиная с четырнадцатилетнего возраста. Рассказала, как он обманул и использовал Эдди Джексон. Ей стало уже просто невмоготу думать и говорить об этом выродке. В голове больно стучало. Медики «скорой помощи» заклеили ссадину на лбу бактерицидным лейкопластырем, но наверняка к утру вырастет шишка. Сьюзен хотела курить. И принять горячую ванну. А больше всего она хотела к маме.
Клэр стояла, прислонясь к одной стене, Генри — к другой.
— Вы уверены, что не хотите упомянуть фамилий других школьниц, о которых мы, возможно, не знаем? — спросила Мэсланд.
— Уверена.
— И у вас не сохранились письма, которые присылал Рестон?
У нее были сотни этих писем. Она бросила все до единого в пылающий костер в один из дней рождения отца, еще когда училась в университете.
— Я уничтожила их. Давным-давно.
Клэр окинула Сьюзен изучающим взглядом.
— Вы действительно хорошо себя чувствуете? Мы можем доставить вас в больницу для медицинского осмотра.
Девушка потрогала на шее уродливую багровую отметину. Ничего, пощиплет и пройдет.
— Не стоит, я в порядке.
Раздался стук в дверь, Генри открыл, и в кабинет вошел Арчи Шеридан.
— Может, перенесем разговор на утро? — спросил он. — Пусть Сьюзен едет домой и отдохнет.
— Пожалуй, — согласился Генри, посмотрел на часы и повернулся к Клэр: — Так ты подбросишь меня до дома Макколэма?
— Это еще зачем? — удивился Арчи.
— Ему не дает покоя та дурацкая кошка, — пояснила Клэр и многозначительно повела глазами на Собола. — Под старость становится сентиментальным.
— Ничего подобного, — возразил Генри, выходя из кабинета. — Просто я люблю кошек.
На волосах и одежде Шеридана поблескивали капельки влаги, будто его оставили с вечера на дворе, и к утру он покрылся росой. Сьюзен нестерпимо захотелось броситься к нему в объятия.
— Вы промокли, — заметила она.
— Дождь на улице.
— Слава Богу, — выдохнула девушка и заплакала. Она не видела, а только чувствовала, как Арчи опустился рядом с ней на колени, обнял одной рукой и притянул к мокрому вельвету пиджака. Сьюзен продолжала судорожно всхлипывать, сотрясаясь от рыданий, и не потому, что ей хотелось плакать — просто ничего не могла с собой поделать. Она спрятала лицо на груди у Шеридана. От него пахло дождем. Его шершавый свитер колол ей щеку, но Сьюзен не замечала. Через несколько минут она подняла голову и только тогда поняла, что кроме нее и Шеридана в кабинете никого нет.
— Ну как, легче стало? — тихим голосом спросил Арчи.
— Нет! — Сьюзен словно в доказательство вытянула вперед руки с дрожащими пальцами.
— Испугалась?
Уорд помедлила с ответом.
— Сказать «чуть не обделалась со страху» будет грубо, но точно.
Арчи заглянул ей в глаза.
— Ничего, пройдет.
Журналистка ласково посмотрела на Шеридана. Там, на катере, Арчи разыграл целое представление. Если это действительно было представление.
— А чего ты боишься, Арчи?
На его лице появилось недоверчивое выражение.
— Это что, профессиональный интерес?
— Да. — Сьюзен помолчала, глядя на него, и рассмеялась. — Но если хочешь, мы можем говорить без протокола.
Детектив задумался, лицо потемнело, затем он будто избавился от тревожной мысли.
— Думаю, я больше не гожусь в герои газетных статей.
Сьюзен кивнула, вдруг поняв, что Арчи ни разу не сказал и не открыл ей то, что не считал нужным открыть. Ну и пусть. Может хранить свои тайны. А она больше не играет в секреты.
— Пол говорил мне, что я создана для него. Говорил, у всех людей на свете есть кто-то, кому они принадлежат. С кем у них особый контакт. И я принадлежу ему. И что отрицать это бесполезно.
Шеридан положил руку девушке на плечо.
— Он все это выдумал.
Сьюзен уперлась кулаком в грудь Арчи.
— В общем, так, — начала она, — пусть это звучит по-дурацки, но спасибо тебе за то, что спас мне жизнь.
— Это вовсе не звучит по-дурацки.
Уорд наклонилась и поцеловала Шеридана. Ничего особенного, просто легкий поцелуй в губы. Детектив не шевельнулся — не ответил, но и не отпрянул. Когда Сьюзен открыла глаза, Арчи тепло улыбнулся.
