на том, что она поедет путешествовать и что Гуннар вполне пригоден для дороги (хотя для человека, столь страстно желающего путешествовать, она не проявляла никаких признаков, что вообще когда-либо попробует хотя бы завести чертов фургон), и поэтому она не будет искать работу и жилье. Саймон в отчаянии решил позвонить родителям и попросил их вразумить своенравную дочь.
Майкл и Сильвия прибыли сегодня, и хотя у меня были некоторые сомнения относительно того, что они смогут приструнить дочь, но, к моему удивлению, у них получилось.
Луиза, как и следовало ожидать, устроила грандиозную истерику, как только они приехали, и начала кричать на Саймона, что он сразу же бежит ябедничать мамочке и папочке. Майкл же, которого я всегда считала знатным шутником, который обожает всех спаивать, орал на нее страшным голосом.
– ЛУИЗА КЭТРИН РАССЕЛЛ, А НУ СЯДЬ НА МЕСТО И ВЕДИ СЕБЯ ПРИЛИЧНО! Эллен и твой брат были более чем гостеприимны и терпели тебя и твоих детей более месяца. Не многие на это способны. Извинись перед ними сейчас же!
– Я извинюсь перед Саймоном, но я не разговариваю с Эллен, – угрюмо буркнула Луиза.
– ТЫ ИЗВИНИШЬСЯ ПЕРЕД НИМИ ОБОИМИ. СЕЙЧАС ЖЕ! – взорвался Майкл. – И ПОБЛАГОДАРИ ИХ ЗА ВСЕ, ЧТО ОНИ СДЕЛАЛИ ДЛЯ ТЕБЯ!
– Прости, Саймон, прости, Эллен. Спасибо вам обоим, вы были очень добры, – пробормотала Луиза, к моему изумлению.
– Так. Знаете ли вы, юная леди, что попытки Эллен и Саймона «сорвать ваши планы» вовсе не направлены на то, чтобы разрушить твою жизнь, как ты тут кричала, а скорее на то, чтобы уберечь тебя от тюрьмы? Если ты попытаешься пересечь границу, и полиция учует запах этой ржавой вонючей банки…
– Гуннар! – запротестовала Луиза. – Его зовут Гуннар!
– Что? Кто такой Гуннар? Я думал, что ты вышла замуж за этого, как его, Пидро, или как там его звали? Боже, только не говори мне, что снюхалась с очередным хиппи-кретином? Ты не беременна часом? Саймон, почему ты не рассказал мне об этом Гуннаре?
– Гуннар – мой автофургон! – всхлипнула Луиза. – Это его имя!
– Да что ты говоришь, – возмутился Майкл. – Луиза, тебе тридцать восемь лет. Мне шестьдесят восемь лет. Я не собираюсь называть гребаный фургон по имени. Когда ты уже вырастешь? Я уже говорил и еще раз повторю, если ты покажешься полицейскому на этом корыте, полном прыгающих детей, то тебя тут же арестуют, а детей заберут в приют. Ты этого хочешь?
Луиза что-то пробормотала.
– Я спрашиваю, ты этого хочешь? – крикнул Майкл.
– Нет, пап, – сказала Луиза тихим голосом.
– ВОТ! – продолжал Майкл. – Теперь мы сдвинулись с мертвой точки. А теперь расскажи мне, как ты втянула себя в эту историю, и давай подумаем, что тебе делать дальше.
Когда Луиза начала объяснять, что теперь у нее практически нет ни гроша за душой из-за того, что Бардо зарегистрировал их «санаторий» как компанию с ограниченной ответственностью на свое имя, и сейчас у нее нет никаких документов, подтверждающих, что она вложила в эту компанию свои средства с продажи своей квартиры, Сильвия кивнула на дверь и жестом показала, что нам лучше уйти.
На кухне Сильвия опустилась за стол и вздохнула. Она вдруг выглядела очень старой и хрупкой.
– Можно мне чего-нибудь выпить? – спросила она. – Если, конечно, моя халявщица-дочь еще не все осушила. О боже, что за беда с моей девочкой! Как она себя в это втянула? Это я во всем виновата. Я ее испортила. Майкл всегда был единственным, кто мог справиться с ней. А если его рядом не было, то я просто потакала ее капризам, лишь бы не выслушивать истерики. А ведь он постоянно был на работе, и она почти всегда получала все, что хотела, поэтому она сейчас превратилась в этот кошмар. Надо было мне воспитывать ее, вместо того чтобы позволять топать ножками до тех пор, пока не добьется от людей чего хочет. Спасибо, Эллен, что приютили ее у себя, ты не представляешь, как я тебе благодарна! Могу предположить, что она тут вытворяла.
Я была ошеломлена: Сильвия вела себя по-человечески. Сильвия признавала, что могла ошибаться. И Сильвия признавала, что один из ее детей был неидеален. И все это происходило в день, когда кому-то наконец удалось заткнуть Луизу и выжать из нее какое-то подобие хороших манер. Я даже боялась представить, что может случиться на следующий день после такого неестественного поведения Сильвии и Луизы.
Из соседней комнаты послышались крики Майкла, и из-за двери выскользнул Саймон.
– Лучше им пообщаться наедине! – выдохнул он, когда рев Майкла заглушил вопли Луизы.
– Оказывается, она торчала здесь и отказывалась отрывать свою задницу с дивана, потому что, несмотря на все ее слова о том, как сильно она ненавидит Бардо, на самом деле она надеялась, что он приедет за ней и признается в бессмертной любви, и все будут жить долго и счастливо. Папа сейчас просто развенчивает эти мысли. Милая, – он взял в руки бутылку вина. – У нас есть что-нибудь покрепче?
Конечно, у нас было что покрепче. Я же теперь несказанно богата (Саймон просто посмотрел на меня, когда я ему однажды это заявила) и теперь могу себе позволить покупать очень пафосный джин вместо дешевого джина из обычного супермаркета. Я достала несколько бутылок и предложила немного отвлечься на дегустацию джина.
Джин, возможно, не был лучшим выбором при данных обстоятельствах. Очередной крик Майкла вернул Саймона в гостиную, и мы с Сильвией остались наедине с бутылками. Час спустя мы уже задушевно болтали. Сильвия выпалила: «Я бросила все ради своих детей. Все! Были дни, когда я даже не знала, кто я. И такие дни до сих пор случаются. И все ради чего? Луиза гробит собственную жизнь ради какого-то немытого хиппаря! Это все из-за меня, я ее убедила, что ей срочно нужен был мужчина. Не нужен никакой мужчина. Глупости все это. Женщине нужен мужчина как рыбе велосипед. Мне надо было быть такой, как ты, Эллен. Ты делаешь какие-то там странные приложения, но зато у тебя есть независимость. Ты можешь уйти от Саймона хоть завтра и не пропадешь. Но ты же не уйдешь, да? Пообещай мне, что ты не бросишь Саймона? Ты хороший пример для Джейн. Независимость! Собственные деньги. Хотела бы я иметь свои собственные деньги. И карьеру».
Я икнула.
– Вы не считаете меня плохой матерью из-за того, что я работаю? Что часто ими занимаются другие люди. Это плохо с моей стороны. Я чувствую себя виноватой. Ужасное чувство стыда. Вечно занята.
– Неа, – невнятно
