тот факт, что их до сих пор не поймали его парни!
Нет, ну скажите на милость, за что он вообще своим дуболомам платит деньги? Их орава, можно сказать, целая армия, и они не могут всем своим скопом поймать каких-то двух беглецов! Хотя нет, одного они поймали.
На целые сутки. А потом какой-то дед-Хейтер (подумать только, какой-то там дед-Хейтер!) взял и отбил Дэна обратно, да ещё и так, что никто из людей «Майтвилла» не смог его ни поймать, ни остановить! Разве так дела делаются? Разве этого он ждал от своих людей?
Найтон Дриксон смотрел в окно на пролетающие мимо него деревья и леса. Электрические провода, словно полоски в нотной тетради пролетали от одного столба к другому. В небе сияло солнце — яркое беззаботное солнце, словно давая насладиться им Дриксону напоследок, перед тем как он вернётся в свой мрачный, вечно дождливый Хротцбер, где это солнце появляется в лучшем случае раз в месяц.
Найтон Дриксон возвращался домой.
«Не нравится мне всё это! — подумал Леонард Милье, гоня вперёд свой байк. — Чертовски не нравится!!!»
Вместе с Джоршем, Крабко и ещё четырьмя Хейтерами Леонард на своём байке рассекал мельтешивший по трассе мелкий надоедливый дождь. Они в чёрных масках ехали в сторону одного из довольно крупных банков, который им предстояло сегодня ограбить.
«Господи, да почему же ты так распоряжаешься моей судьбой? — сокрушённо подумал Милье. — Вместо того, чтобы стать хорошим охранником я на пятнадцать лет угодил в тюрьму за преступление, которое не совершал! Потом чуть было не угодил в камеру за то, что попытался убить самого Адольфа! И теперь... Теперь со своими новыми „друзьями“ я мчусь грабить банк, который в жизни не хотел бы грабить! Что только творится со мной? За что мне такие перипетии в жизни? И чем вообще всё это кончится, скажите на милость?»
Байки Хейтеров внезапно затормозили. Затормозил и Милье.
— Что, парни? — обратился он к Джоршу и Крабко. — Приехали?
— Именно, Леонард, именно! — Джорш указал на огромное величественное здание, у которого остановились Хейтеры. — Добро пожаловать в национальный банк Хротцбера! Он имеет несметные богатства, и я больше чем уверен, что сегодня он с нами ими поделиться! — Он подмигнул Милье. Если учесть, что сделал он это в чёрной лыжной маске, получилось даже забавно. — А теперь — вперёд, парни! Возьмём от этой жизни своё!
И Хейтеры с лазерными ружьями наперевес помчались прямо в банк. Милье на бегу ещё раз напомнил себе, что ему это не нравится и вместе со всеми остальными Хейтерами вбежал в здание банка.
А дальше... Дальше начался дешёвый гангстерский фильм из прошлого века, которые отец Леонарда любил пересматривать пятничными вечерами. Хейтеры кричали, чтобы все легли на пол, а кассиры отдали им деньги (ну, как сказать «Хейтеры кричали...» Кричали, в основном, Джорш и Крабко. Остальные лишь размахивали лазерными ружьями, чтобы люди выполняли эти приказы поактивней!); люди, со слезами на глазах и просьбами, чтобы их не убивали, ложились на пол; обескураженные охранники также откинули свои лазерные пушки, выполняя приказы людей с в масках; половина работников банка легла на пол; кассиры же поспешно наполняли сумки, которые им сунул Крабко, деньгами. Казалось бы, всё шло по плану. Работники банка не подходили к тревожным кнопкам, многие из них просто лежали на полу...
«Хотя стоп! — хлопнул себя по лбу Леонард. — Разве ещё в начале этого века предприимчивые люди не ввели в действие тревожные кнопки на полу, на которые может нажать любой служащий в случае ограбления, будто бы исполняя приказы бандитов?»
Милье понял всё верно — кнопка на полу была задействована. Но понял он это слишком поздно...
Они с Хейтерами уже со всех ног неслись к своим байкам, когда внезапно сзади раздался вой сирены. К ним неумолимо приближалась полиция...
— Быстрее! — воскликнул Джорш, с сумкой денег наперевес забираясь на байк (вторая такая же сумка была у Крабко). — Забираемся на байки и делаем ноги, парни! Пока эти копы...
Он не договорил, резко врубив мотор своего байка. Джорш помчался первым, за ним Крабко, дальше все остальные...
И лишь Милье остался на месте.
Техника у Хейтеров похвастаться своим каким-либо особым качеством никогда не могла. Как правило, это был какой-нибудь второсортный хлам, который довольно часто глох и не хотел работать.
И как назло, именно таким хламом и оказался байк Милье. Проехав весь путь — довольно длинный, кстати, путь! — этот чёртов мотоцикл вдруг взял и заглох в самый ответственный момент, как раз тогда, когда пора было делать ноги!
Леонард отчаянно пытался завести проклятущий байк. А копы становились всё ближе и ближе. И вот одна из машин уже подъехала прямо к нему.
— Не двигаться! — закричали двое полицейских, выскочивших из своего автомобиля. — Бросить оружие! Руки в гору!
Милье с тяжёлым вздохом выполнил все их приказы. А что ему оставалось делать?..
Полицейский подошёл к нему и сорвал с Леонарда маску.
И обомлел. Задержать такого преступника он ни как не ожидал.
— Первый-первый! — донёсся до него голос из рации. — Как там? Поймали?
— Поймали... — вымолвил молодой полицейский. — И кого поймали...
Милье грустно усмехнулся. Опять его сцапали! Ну, недаром же ему всё это изначально не понравилось...
«Что происходит?!! — сокрушённо думал Адольф, глядя на то, что творилось перед его глазами. — Что, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, только происходит?!!»
А происходило то, чего фюрер не мог представить даже в своём самом страшном сне. Трой с весёлым смехом кружил в жутком танце смерти меж двумя столами, лишь изредка укрываясь за ними для перезарядки, и при этом ловко отстреливал всех скинхедов, которые в ответ лишь вяло пытались хоть как-то отстреливаться. Да, парни Адольфа были сильны в ближнем бою, в рукопашке, но были предельно слабы в перестрелках. Фюрер, конечно, предполагал, что всё пройдёт не слишком гладко, но что пройдёт так... Нет, такого Адольф и подумать не мог!
Похоже, что все слухи о том, что Трою в мозг когда-то встроили автоматический прицел на противника, всё-таки слухами не были. Иначе как ещё объяснить, что уже второй десяток скинхедов лежал мёртвым в их же
