я. Что случилось? Я уже начинаю волноваться, перезвони, пожалуйста.
Нажимаю отбой, иду в гостиную и зажигаю камин. Сегодня я буду дома. Весь день.
Я проверяю швейцарский счет. Вчера утром на него поступили два миллиона евро. Видимо, Марк планировал перевести их на свой новый счет сразу после передачи флешки. Зато я замечаю, что с общего счета пропало около восьмисот тысяч фунтов. Он наверняка уже перевел их на свой личный счет в Швейцарии или бог знает где еще. Этого я никогда не выясню. Что ж, очень кстати.
Если подумать, все складывается гладко, просто идеально.
Марк интересовался продажей бриллиантов и некоторых других активов – якобы по просьбе своего клиента. Такое поведение выглядит подозрительно, что мне подходит. Мой муж нашел то, что ему не принадлежало, и сбежал. Или случилось кое-что похуже. Возможно, он связался не с теми людьми. Трудно сказать. Полиция, конечно, будет его искать, однако так ничего и не выяснит.
Процесс документального кинопроизводства состоит из трех этапов: исследовательская работа и подготовка, терпеливое ожидание, пока разворачиваются события, и, возможно, самое главное: редактирование отснятого материала, в результате которого получается живая и убедительная картина. Конечно, жизнь не кино, но почему бы не воспользоваться простой схемой? Поверьте, мне хотелось бы рассказывать совсем другую историю, однако что есть, то есть. Я уверена, полиция мне поверит.
В онлайн-банке мужа вижу, что после возвращения из Нью-Йорка Марк снял три сотни фунтов в банкомате неподалеку от нашего дома. Максимальная сумма, которую можно обналичить за раз. Видимо, он доехал до Норфолка на такси – узнав, что я там, из моего телефона или от Патрика, следившего за мной до самого Норфолка. Он сообщил Марку, хотя тот, скорее всего, был уже в воздухе. Марк мог узнать, где я нахожусь, даже без приложения.
Что касается Патрика, с ним многое непонятно. Я не знаю наверняка, кто его убил и оставил тело в лесу – Марк или высокий незнакомец. Предполагаю, муж встретился с Патриком после того, как тот напал на меня в отеле, и именно тогда забрал мой рюкзак, телефон и пистолет. А может, и перерезал ему горло. Я нашла в куче листьев нож и закопала его вместе с обоими телами. Возможно, Марк не хотел делиться добычей. Или же Патрика убил тот длинный тип. Патрик мог услышать выстрелы, полюбопытствовать, что происходит, и наткнуться на него. Он не хотел стрелять так близко к дороге, поэтому перерезал свидетелю горло и бросил истекать кровью.
Так или иначе, появление в моей жизни Патрика показывает, за какого человека я вышла замуж. Мне все еще не верится, что Марк мог пустить за мной слежку, пугать, заставлять сомневаться в себе. И нанять Патрика, чтобы тот напал на меня и ограбил. А теперь оба мертвы.
Я до сих пор пытаюсь вычислить точный момент, когда между мной и Марком все изменилось. Может, он никогда мне и не доверял? Забавно: чем больше думаю о причинах его предательства, тем яснее вижу суть. Я поражаюсь: как можно было всего этого не замечать? Меня ослепляли любовь и счастье.
Убираясь в доме, мысленно воспроизводила ссору, которая случилась у нас два месяца назад, после дегустации свадебного меню. Худшую из наших размолвок. Я пыталась забыть его слова. И мне это почти удалось. Тогда я списала ссору на тяжелое время, на его угнетенное состояние после потери работы. Теперь думаю, не с того ли момента начался разлад. Помню, я не знала, что делать, как успокоить Марка. В тот день все шло не так, и я не могла ничего изменить.
Помню, как он кричал на меня, и мое сердце пропускало удар за ударом. Подумала тогда: Марк исчез, и в гостиной появился кто-то чужой. Я не могла нормально вдохнуть, и меня охватило острое чувство одиночества. Полного и абсолютного. Я приказывала себе не плакать, быть сильной, убеждала себя, что он не виноват и дело, наверное, во мне. В глазах закипали слезы. Он посмотрел тогда на меня, словно чужой, и отвернулся. Тогда я поверить не могла, что он способен меня обидеть.
Теперь верю.
* * *
С Норфолком моего мужа ничто не связывает. Сомневаюсь, что полиция найдет таксиста, который отвозил его туда, вряд ли они вообще узнают, что Марк брал такси. Они могут выяснить только, что Марк вышел из самолета в Хитроу, доехал до дома, снял деньги в банкомате и пропал. Мне не звонил, мы не виделись. В его последнем сообщении говорится, что он знает, где я, и надеется на скорую встречу, а после просто исчезает.
Я все это время находилась в Норфолке. Пользовалась кредиткой. У меня есть свидетели. Администратор из отеля под присягой подтвердит, что я поскользнулась в ванной и разбила голову. Я подстраховалась.
Копирую нужную информацию с ноутбука на внешний диск. После обеда Эдди пришлет человека, который почистит мой компьютер и заново установит программы.
Отменяю следующий платеж со швейцарского счета. Надо повременить, пусть все уляжется.
Спустя полтора часа после первого сегодняшнего звонка я вновь набираю мужа.
– Марк, ты где? Позвони мне, пожалуйста. Я проверила твой рейс, его не откладывали. Ты опоздал на самолет, милый? Страшно волнуюсь, перезвони. Я сейчас еще раз позвоню в справочную.
Набираю «Британские авиалинии». Там, конечно, подтверждают, что Марк находился на борту самолета, приземлившегося в Лондоне.
И где же он?
Я звоню родителям Марка. В первый раз мне приходится повесить трубку, как только отвечает его мать; накатывает тошнота, едва успеваю добежать до туалета, и меня рвет желчью. Вторая попытка оказывается успешнее.
– Привет, Сьюзен. Да, да, это я. Приветики. Странный вопрос, но все же… Марк вам, случайно, не звонил?
Я объясняю, что он летал в Нью-Йорк по делам и к этому времени уже должен быть дома, а его нет. Сьюзен чуточку встревожена, однако уверяет меня, что он скоро появится. Может, потерял телефон или что-то срочное по работе. О, идея!
Я звоню Гектору. Они в последнее время просто не разлей вода, и вполне уместно связаться с ним.
Гектор тоже ничего не знает.
– Значит, в последний раз ты видел его только на прошлых выходных?
Гектор долго молчит, а потом говорит то, чего я никак не ожидала услышать:
– Эрин, я не видел Марка со дня вашей свадьбы.
Ему явно не по себе. Я впервые после возвращения из Норфолка искренне удивляюсь.
Где, черт возьми, пропадал Марк все те дни, когда говорил, что встречается с Гектором? Общался с Патриком? Устраивал
