— Ты меня узнала? Подожди, я сейчас тебе водички дам… Подожди, Эллочка!
Ёлкина голова, придерживаемая Машкиной рукой, приподнялась, и в пересохшие губы потекла живительная струйка холодной воды. Сначала девушка чуть не захлебнулась — казалось, горло навсегда потеряло способность глотать, но постепенно влага заполнила рот, оживила пересохшую смертельную пустыню.
— Машка… Ты живая… — совершенно умиротворенно прошептала Элка.
— Элла… Ты живая… — готовая разрыдаться от счастья, тихонечко хлюпнула носом Машка. — Эллочка, забери меня отсюда, а? Пожалуйста.
«Маша, ты дура!» — вот что хотелось сказать этой непроходимой блондинке.
— Маш, я лежу связанная, а ты нет. Кто кого должен отсюда забирать? — более корректно выразила свою мысль Ёлка.
— Ой, ты хочешь, чтобы я тебя развязала? — Машенька округлила голубые глазищи и взмахнула руками. — А что же ты сразу не сказала! Я бы с собой нож принесла!
Господи, и вот ради этой дуры Ёлка через полконтинента летела, кучу денег куче народу заплатила, головой своей умной рисковала? Да что ж это такое!
— Маша, во-первых, я не могла попросить тебя принести нож, потому что не знала, что ты придешь. Во-вторых, могла бы и сама догадаться, что лежать тут связанной мне не очень удобно. А в-третьих, ты-то почему тут?
— Да я по этой деревне иногда гуляю. Охрана знает, что мне отсюда не убежать никуда. А я смотрю: паника какая-то поднялась, эти чурки забегали, на меня внимания никто не обращает. Вот я и пошла посмотреть, чего тут происходит, — и тебя нашла. Я сейчас за ножиком сбегаю! — подорвалась было красотка, но довольно резкий Ёлкин окрик заставил ее замереть на месте.
Вот ведь головы у человека нету! Ну куда она бежать собралась? По военному селению в поисках ножика метаться? Слов нет.
— Нет, Маш, не надо никуда бегать, — стараясь сдержаться и не перейти на крик, попыталась вразумить красотку Ёлка. — Ты лучше попробуй ногтями кончик скотча зацепить и размотать. Ага? Ма-а-аша! Сначала на руках! Ноги я сама себе освобожу.
Слава Богу! Сосредоточенно выслушав инструкции, Машка, беспрестанно жалуясь на несвежий маникюр, с семнадцатого раза подхватила замурзанный скотчевый хвост.
— А куда тянуть? Направо или налево? — Маша решила не проявлять инициативу и для начала посоветоваться со старшим товарищем.
— Тяни туда, куда будет разматываться, — Ёлка старалась быть предельно лаконичной и объяснять доходчиво.
— Понятно! — И раздался мерзкий звук разматываемого скотча.
Машка справилась с задачей довольно быстро — наверное, потому что инструктаж был проведен грамотно. Буквально через пару минут Ёлка уже растирала напрочь затекшие кисти рук.
— Спасибо тебе, добрая девушка, — прошептала она и деревянными пальцами принялась разматывать путы на ногах.
Наверное, Ёлке очень хотелось вырваться на свободу — в быту не поддающийся ни разрыванию, ни разматыванию плотный скотч просто расползался под дрожащими пальцами.
— Маш, а ты тут вообще чего делаешь? — все так же шепотом спросила Элка.
— Я тут живу, — грустно ответило бестолковое создание.
Фу-у! Вот она — свобода! И, как следствие, вероятность пожить еще какое-то время.
— Поподробней, Машуля! Как ты сюда попала, чем именно тут занимаешься и как отсюда можно сбежать? Отвечать четко, лаконично, но не упуская подробностей.
Манечка сосредоточилась, глубоко вздохнула и начала свое повествование:
— Я приехала в Турцию работать моделью. Но меня обманули, забрали документы и увезли в публичный дом. Там я много плакала, меня за это били. А потом приехал Джан, увидел меня, я ему понравилась, он привез меня сюда, и я живу в его доме. Но мне очень страшно, Эллочка, мне тут очень плохо! Он делает со мной ужасные вещи. Эллочка, пожалуйста, помоги мне, я умру скоро. Он бьет меня. Его шакалы постоянно подбираются, я очень боюсь, что они на меня всей сворой налетят. Забери меня отсюда. — Девушка не смогла сдержать слезы и заревела, как маленький ребенок. Только тихо-тихо, почти беззвучно.
И вот в этот момент Элка поняла, что все эти мучения, все, через что она прошла за эти несколько дней, — затекшие руки, разбитое лицо, это все не напрасно. Вытаскивать надо отсюда девку. Синяки заживут, плохое подзабудется — главное, что все будут жить. Дома, среди нормальных людей, обычной жизнью обычных людей. Главное, жить.
— Машенька, не плачь. Конечно, мы отсюда выберемся. Я же сюда специально за тобой приехала. Мы сейчас моих телохранителей спасем и быстренько отсюда сбежим. Ты только не плачь, осталось совсем-совсем немножко потерпеть. Все, не плачь, этот ужас почти закончился…
— Телохранители — это двое мужчин, да? Один такой очень красивый и высокий, а второй такой очень ужасный? — захлопала мокрыми ресницами Машенька. — Я знаю, где они. Если ты хочешь их тоже спасать, то надо быстренько идти, их сейчас убивать будут…
Сидевшая на корточках Элка подскочила и заметалась по убогому помещению:
— Как убивать? Где они? Быстрее пошли, Маша, бегом!
— А может, без них? Пока чурбаны с ними возиться будут, мы сбежим незаметно! — Судя по расстроенному личику, Маша очень не хотела спешить на помощь пострадавшим за ее свободу телохранителям.
— Мы без них никогда отсюда не выберемся! Живо веди меня к ним, а то я тебя саму тут брошу! — Элка откровенно разозлилась.
Машку можно было понять: для нее каждая минута в этом аду годом кажется, но нельзя же быть такой тварью неблагодарной! Мужики из-за этой балбесины жизнями рискуют, а она, видите ли, «может, без них». Как только появится свободное время, надо будет обязательно ей мозги вправить! Но сейчас этим заниматься некогда — надо мальчиков спасать. Бегом спасать!
— Где они? — подкрадываясь к двери, тихонько спросила она у Машки. — Меня охраняют?
— Кто где? — не поняла вопроса красотка.
— Блин, как в анекдоте. Короче, мужчины мои где? Те, которые высокий-красивый, а с ним маленький-страшный. Кстати, а почему ты его страшным называешь? Он ничего такой, милый даже. Его, между прочим, из-за тебя чуть не зарезали!
Машка презрительно задрала нос — мало ли кого когда из-за нее чуть не зарезали.
— Они у Джана. Он их пытает. Потом поведет убивать. Он всех чужих сначала пытает, потом убивает. Знаешь, по-моему, он маньяк! Ему очень нравится делать людям больно. — Машку передернуло от отвращения, а на глазах у нее опять заблестели слезы.
— Спокойно, Маша, я… Ладно, обойдемся без цитат, все равно не поймешь. Давай так — мы сейчас потихонечку выползаем отсюда и ты показываешь мне, где мои мужчины. Потом прячешься и ни в коем случае не высовываешься, пока я тебя не позову. Раньше даже носа из укрытия высовывать не смей! Все поняла?
Машенька немножко помолчала, укладывая информацию в своей красивой головке, потом кивнула и решительно заявила:
