В какой-то момент ей откровенно надоело смотреть на экран — новость про разгром курдского поселения мусолили так долго и нудно, что через пять минут стало уже совсем неинтересно. Но Шурик почему-то вырубать телевизор не спешил.
А! Вон оно что! Вот оно — самое вкусное!
На экране крупным планом появилась физиономия. Мерзкого типа, подонка, из-за которого погибли как минимум двое людей! Красная, потная физиономия шефа полиции!
— Информацию сливал действительно он, — не дожидаясь вопросов, сказал Родион. — Проверено и перепроверено — он. Но доказать полиция так ничего и не смогла. Похоже, парня прикрывают такие люди сверху, что даже местное КГБ боится что-либо сделать с этим уродом.
Вот так-то. Все знают, что человек негодяй и убийца, а сделать с ним ничего нельзя. Спрашивается, зачем же его тогда по телевизору показывают? Ответом на вопрос стал перевод того, что по-турецки щебетала очаровательная телеведущая.
— Согласно нашим проверенным источникам в военном управлении, именно этот человек провел основную работу по раскрытию банды! — восхищенно говорила теледевица, глядя на покрывающееся белыми пятнами розовое лицо шефа полиции. — Именно он был внедрен в преступную группировку под видом двойного агента! Если бы не этот доблестный офицер, вряд ли бы увенчалась успехом эта блестящая операция, вряд ли бы были арестованы террористы и была обнаружена партия героина общей стоимостью приблизительно в десять миллионов долларов!
Произнося эти слова симпампуля-ведущая восторженно закатила глаза, а шеф полиции некрасиво икнул и покачнулся.
Все, хана толстячку. Свои же его и кастрируют. А потом четвертуют. И еще наверняка что-нибудь неприятное сотворят. Ибо все будут уверены: он контору сдал. А ведь если порассуждать, больше-то некому!
Курды были последним звеном во всей этой грязной истории. За ними стояли очень серьезные люди — еще бы не так, когда дело было замешано на огромных деньгах. За головой этого несчастного полицейского сейчас начнется международная охота, потому что «благодаря его самоотверженным действиям», если верить телевизору, оказались перекрыты охрененные денежные потоки в Иране, в Польше, почти по всей Европе. Российские наркоторговцы тоже небось уже ногти грызут и матерятся.
Вряд ли кому придет в голову мысль о том, что шарашку почти случайно накрыли трое русских раздолбаев, катающихся по стране в поисках пропавшей проститутки! Глупости какие, быть такого не может! Это ж вам не кино дешевое, не комиксы копеечные, не детективы в мягких обложках.
Родька, довольный, как питон, поинтересовался:
— Ну как, ты рада? Я правильно дезу среди журналистов пустил?
— Спасибо, это как раз то, что надо. Обидно просто: этот гаденыш нам пол-отпуска испортил, люди из-за него гибли, а официально с ним сделать ничего нельзя. Ну так же несправедливо! А мафии-то особых доказательств не надо, им обычно слухов хватает, чтобы человека за гланды подвесить. Вот пусть теперь, сволочь, в нашей шкуре походит.
Родька ухмыльнулся:
— Я всегда говорил, что пакостить умной женщине — себе дороже. Найдет, зараза, как отомстить, — причем так сделает, что не придерешься! Уважаю.
— Саш, а можно мне водочки? Ну двадцать грамм буквально, а? — Элка глубоко вздохнула, понимая, что вот оно — закончилась эта странная история. За такое дело грех не выпить.
Долго не думая, Саня кивнул — давай, но только по чуть-чуть!
Словно ожидавший такого развития событий, тут же нарисовался Стив — с подносом в руках. А на нем графинчик, напрочь запотевший, ледяные рюмочки из холодильника и восхитительные жирные канапе на большой красивой тарелке. Вот ведь, даже если не пьешь, при виде такой красотищи тяпнуть захочется!
— Ух ты! — цокнул языком от восхищения Родион. — Вот это да!
Повар резво обскакал всех по кругу, и через минуту полный комплект участников операции по перекрытию наркоканала дружно поднял запотевшие рюмки. Чокнуться не получилось — по причине невозможности двигаться некоторых участников застолья и лени подниматься остальных. Но тем не менее стекло, наполненное традиционной русской сорокаградусной, взметнулось в воздух — и все опрокинули ледяную водку в себя.
Очень хорошо пошла, родимая!
— Женечка, а где моя сабля? — вдруг вспомнила о своем трофее Элка.
Маленький телохранитель горестно вздохнул:
— На кой ляд тебе этот кинжал сдался? Подари его мне, а?
— Не-не-не! Если хочешь, я тебе лучше свой Vertu презентую. Кстати, поверь мне — очень полезная вещь. Но вот трофейчик, будь любезен, верни. Может, я такие штучки коллекционировать начну — после каждой захваченной курдской деревни буду по кинжалу откладывать.
Мужики, все трое, тут же сплюнули через левое плечо.
— Не дай бог еще в какую-нибудь подобную заваруху вляпаться! — покачал головой Евгений. — Запомни раз и навсегда: больше никаких криминальных историй. И не нужна мне твоя труба с бриллиантами, оставь ее себе. Сашка, отдай ей мобилу.
Спокойный, как угол бани, Шурик пожал плечами, достал из кармана штанов трубку и, не целясь, швырнул ее в Элкину сторону. Все-таки рефлексы — страшная вещь. Ёлка рванула навстречу летящему телефону, поймала его и тут же застонала от боли — еще бы, такие кульбиты, да со сломанными ребрами!
— Саша, ёпт! Я тебя убью сейчас! — проскулила девушка и, превозмогая боль, приготовилась швырнуть полтора десятка тысяч долларов в голову Терминатора.
Но не успела. Потому что мобильник в ее руках завибрировал и выдал классическую «виртовскую» «тын-дын-тыдын-дын».
— Че надо? — поинтересовалась Ёлка у аппарата.
А потом глянула в окошко. Ого! Надо же, кто об ней вспомнил!
Честно говоря, Элка все это время с горечью думала о том, что замечательный, умный, красивый и оставивший глубокую царапину в ее сердце парень Валерка никогда больше не позвонит.
А, как говорила им с Оксанкой в детстве бабушка Леви, девушка никогда не должна делать первый шаг. Вот Элке гордость и не позволяла взять и позвонить Валерию первой, хотя очень-очень хотелось. Она и номер его мобильника сохранила у себя в телефоне просто так, без единой надежды на продолжение знакомства. А тут — на тебе, звонит! Сам! Неужели он тоже о ней думал? Вот она сейчас произнесет «Алле», а он скажет ей, что соскучился. Что был не прав. И что им надо попробовать еще раз пойти на свидание!
— Алле! — чуть дрогнувшим голосом сказала она.
— Элла? — Голос у Валерки был почему-то очень уставшим. — Эл, ты где? У тебя все в порядке? Во что ты вляпалсь? Ты не могла бы со мной встретиться? Со вчерашнего дня вокруг меня творится что-то непонятное. И, насколько я понимаю, причина всей этой чехарды — ты. — Молодой человек немного помолчал, а потом добавил: — Ну почему мне нормальные девушки не попадаются? Куда тебя занесло? Давай уже возвращайся, и будем решать проблемы. И твои, и, как ни странно, мои. — И он, толком ничего не объяснив, повесил трубку…
