Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
едва сдерживаясь, чтобы не начать грубить.
— Нет, не так бы я сказал, — тут же стал поправляться магистр Драбенфурс, — просто вы третий из господ Эшбахта, кто приезжает ко мне говорить про замок, первый приезжал лет эдак пятнадцать назад. Я же ездил туда многократно, и место отличное нашел, где можно сэкономить на фундаменте, но все было тщетно. Земля та скудна, господа те были плохи, не рачительны. Так что ничего с ними не выходило. Пусты были хлопоты мои.
Опять, опять архитектор невольно кольнул Волкова, сравнивая его с прежними господами, последний из которых, так просто сбежал из земли своей.
— А где же вы место приглядели под замок? — спросил Волков все также холодно.
— Там, где река поворачивает на запад.
Кавалер припоминал то место.
— Там прямой угол получатся. Замок с двух сторон будет защищен рекой. С третьей стороны овраги идут до самого прибрежного песка, тоже место неудобное. Один путь к нему, только с севера будет. Там ворота сделать, равелин там же ставить. К тому же в том месте и фундамент не нужен будет сложный. Прямо на скалу и поставил бы. Встал бы на века.
— Раз фундамент не нужен будет, так и цена ниже должна быть, — сразу считал в уме Волков.
— Да. Две тысячи отнимайте, — говорил архитектор.
— Двадцать четыре тысячи гульденов? — уточнил кавалер.
— Да, еще в те же деньги я поставлю мебель, — обещал Драбенфурс.
Волков понимающе покивал, чуть постоял, поставил стакан с почти не тронутым вином и пошел к выходу, уже на пороге сказав:
— До свидания.
Больше ничего.
* * *
Они ехали по праздничному городу, уже стемнело. Кабаки и трактиры — двери настежь. Там свет, гул, музыка, танцы, бесстыдный смех разгоряченных вином женщин. Одна из бабенок, кажется, кричала ему что-то, он не поглядел на нее даже.
Отчего-то Ярослав Волков, сын пропавшего в море шкипера, был грустен. Задел, задел его этот архитектор своим пренебрежением.
Казалось ему совсем недавно, что он рыцарь, что он господин, что земля у него своя есть, людишки какие-никакие имеются, в свет он выезжает, при дворе графа его принимают ласково, а вот архитектор какой-то морду от него кривит. Отчего так? А оттого, что достоинство у него имеется, земля имеется, а вот третьей части, что надобна, для того, чтобы зваться нобилем, у него нет. Нет замка? Так построй. Не на что строить? Так спесь свою прикуси да знай свое место. Да не злись, когда всякий архитектор при тебе губы кривит.
Потому как так и есть — нет у тебя замка, а значит и земли ты можешь в любой момент лишиться по прихоти чьей-то.
Всю дорогу молчал, Максимилиану слова не сказал. В таком расположении духа добрался до дворца графа, думал, что, может, Брунхильда в покоях его ждать будет, так не было бабы вредной. И он лег спать.
Глава 43
Волков любил такие дни, с самой зари по городу несся колокольный звон, от которого он проснулся. Открыл глаза, а тут и Брунхильда уже рядом.
— Отчего ж вы не встаете? — говорит она возмущенно. — не слышите, что ли, как звонари надрываются, все уже к столу идут, лакеи завтракать звали.
Он хватает ее за руку, пытается подтащить к себе, она упрямится:
— Отпустите, чего вы! Платье мне попортите, кружева порвете, — и тут же с укоризной продолжает, — служанки-то нет у меня, сама все делала. Еще солнце не встало, а я кружева пришивала. Да отпустите же.
Вырывается — не удержать. Такая сильная. Не может Волков ее в постель к себе затащить.
— Прям и не потискать тебя, — говорит он, — ишь, гордая.
Она, наконец, врывает руку из его пальцев, все-таки сильная девица, и говорит:
— Тискайтесь там, где были вчера вечером.
А сама от борьбы раскраснелась, грудь вздымается. Платье оправляет. Красивая.
Значит, заходила к нему, раз знает, что его вчера в покоях не было.
От этого ему становится чуть веселее на душе.
— Ну, вставайте, братец, скоро уж епископ проповедь праздничную начнет, а мы еще и завтракать не садились.
Он ее еще раз попытался поймать, да она увернулась, ушла, дверью хлопнув, пред тем крикнув:
— Вставайте, братец!
* * *
Он надел свою лучшую одежду. Ёгана, разумеется, ему очень не хватало. Поверх колета надел цепь серебряную, что подарил ему герцог. Шосы, панталоны, перчатки, берет, перстень, туфли — все самое лучшее, что у него было. Тем не менее, среди господ, что выходили из дома графа пешком, так как храм был неподалеку, он вид имел небогатый. Самый небогатый. И колет, некогда роскошный и шитый серебром, уже потерял свой блеск, потерся. И шосы выцвели и были не так ярки, как прежде, и бархат на берете, и перо уже не так хороши были. Да и цепь была бедна, большинство господ носили золото. Даже его драгоценный меч, и тот был уже нехорош на фоне иного, дорогого и замысловатого оружия, что носили при себе господа. Единственная вещь, что была у него не хуже, чем у других, так был тот перстень, которым его пытались отправить на тот свет в Хоккенхайме.
А вот Брунхильда вовсе не выглядела небогатой. Она казалась, скорее, чопорной и набожной в своем темно-зеленом платье, недорогого, но крепкого сукна, украшенного самыми дорогими кружевами. На голове ее был замысловатый головной убор из дорогого шелкового шарфа. И был он так искусно и затейливо свернут, что люди и понять по нему не могли, девица она или замужняя госпожа. А в руках у нее опять было Писание и четки. И бедной она совсем не выглядела. Выглядела она набожной и прекрасной молодой женщиной, полной сил и свежести.
Ну, раз других сокровищ у него не было, он довольствовался тем сокровищем, что шло с ним под руку. Не хотел он в первые ряды садиться, их самые знатные люди занимали, хотел подальше сесть, но граф позвал их сесть рядом с ним в первый ряд. И Волков подумал, что это из-за Брунхилды, которую фон Мален усадил рядом с собой. А вот сам Волков сидел по левую руку от соседа своего, барона фон Фезенклевер, с которым он раскланялся по-соседски.
Тут и епископ появился, не пошел сразу к алтарю, хотя служки уже для того все подготовили, а пошел к пастве, к графу. Тот брал руку святого отца, становился на колено, целовал ее. И тут епископ увидал Брунхильду, спросил ее ласково, подавая руку для поцелуя и ей:
— А вас
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
