Роженица сказала еще раз:
— Ой!..
И стала рожать.
Иванов проскользил ниже. Когда он достиг уровня второго этажа, импровизированная веревка вверху оборвалась, и он рухнул вниз.
“Все”, — подумал Иванов, летя в пропасть...
Но летел он недолго. Внизу, как и говорил майор Проскурин, стояла машина “Скорой помощи”. Иванов со всего маха рухнул на крышу, проминая ее своим весом. С крыши он скатился вниз, на землю.
На третьем этаже истошно, будя больницу, орала роженица. В палатах зажигался свет.
Иванов, прихрамывая и держась за побитые бока, влез в кабину. Когда он падал, он почти все, что ему рассказывал майор Проскурин, позабыл.
Кажется, здесь должен быть какой-то ключ...
Ага, вот он...
Повернуть ключ было по силам даже дрессированной обезьяне.
Мотор заработал.
Иванов облегченно вздохнул.
Теперь педаль.
Педаль он искал довольно долго, шаря по полу левой рукой.
Ага! И педаль есть.
Он ткнул в педаль голой ногой и нащупал рычаг переключения скоростей.
Куда, он говорил, надо жать?.. Вправо вперед? Или влево назад? Или?..
А черт его знает.
Иванов подергал рычаг во все стороны и нажал на педаль газа.
Мотор страшно взревел, перекрывая даже крики роженицы.
Теперь нужно медленно отпустить левую педаль...
Машина поехала не вперед. Машина резко прыгнула назад, впечатавшись правой стороной в стену.
Значит, не так.
Иванов снова дернул рычаг и отпустил сцепление.
Мотор заглох...
С верхних этажей высовывались больные. Кто-то кричал:
— Держите его, держите!..
Иванов снова повернул ключ, выжал сцепление и переключил скорость...
Машина со страшной скоростью рванула вперед.
Испуганный до полусмерти, Иванов вцепился в баранку. Машина неслась в узком пространстве двора на другую такую же машину.
Удар!
Иванов ткнулся лицом в руль, отчего по лицу вновь густо потекла кровь.
С третьей попытки он отпрыгнул от помятой машины “Скорой помощи”, чтобы таранить еще две.
Да где же эти чертовы ворота?!.
В ворота Иванов не попал. Иванов проехал мимо ворот, снеся кусок металлической ограды и вырвавшись наконец на оперативный простор, где было очень много очень новых машин.
До условленного места было недалеко, так что по-настоящему разгуляться Иванову не удалось, он успел лишь собрать пяток “Жигулей”, три иномарки, два газетных киоска, скамейки на остановке трамваев и “КамАЗ”. После чего был вынужден остановиться.
— Сюда его! — приказал наблюдавший за маневрами Иванова генерал Трофимов.
К машине “Скорой помощи” подскочили, вытянули Иванова через обращенную к кустам, чтобы их не заметили, дверцу и, подхватив под руки, понесли к припаркованному в укромном месте микроавтобусу.
Операция была завершена.
На поле боя остались два трупа на пятом этаже больницы, десятки покореженных машин, смятые скамейки и киоски и хоть и преждевременно, но все равно счастливо разрешившаяся от бремени роженица.
Это был новый, не менее головокружительный, чем парижский, о котором пока еще никто не знал, но о котором завтра напишут все газеты, побег Русского Монстра...
Глава шестьдесят третья
Прибывшие на место происшествия милиционеры только диву давались — как можно, имея полдюжины дырок в теле, отбиться от нападения наемных киллеров и спуститься на разорванных и связанных друг с другом простынях с пятого этажа на землю!..
— А он вообще-то мог такое сделать? — интересовались следователи у лечащих врачей. — По состоянию здоровья?
— Ну, в принципе, почему бы и нет... — допускали невозможное те, потому что за полчаса до приезда милиции им позвонил генерал Трофимов, напомнив об условиях договора и возможных санкциях.
— Но вы же раньше говорили, что он при смерти был! Что он не жилец! — поражались следователи.
— Ну не то чтобы при смерти... — туманно отвечали врачи. — Такое иногда бывает. Мобилизация внутренних резервов организма, впрыск адреналина в кровь, который производит сильный обезболивающий эффект и вызывает состояние аффекта, которое приводит в действие механизмы...
— Так он мог или не мог?! — ставили вопрос ребром милиционеры.
— Мог. Хотя для этого нужно было обладать невероятной живучестью, силой воли и внешней мотивацией.
Мотивация была — нападение киллеров. Тут кто хочешь зашевелится. А что касается силы воли — так она здесь просто на каждом шагу.
И все же отдельные милицейские скептики высказывали предположения, что скрывшемуся с места преступления раненому помогли.
А как же тогда пороховая гарь, которая была обнаружена на кровати и свидетельствовала о том, что стрелял человек, который на ней лежал?
И показания медсестер, что в один голос утверждали, что видели у него под подушкой точно такой же пистолет, что был обнаружен на месте происшествия?
Кроме того, нашлись свидетели, видевшие его спускающимся по импровизированной веревке с пятого этажа, например, одна по этому поводу родившая двойню женщина.
И еще кровь... Много крови — в палате, на связанных простынях, на крыше машины “Скорой помощи” и внутри, в кабине.
Нет, все-таки это он.
И в тоже время...
Хотя...
Все объяснили результаты дактилоскопических экспертиз. Той, что была проведена раньше, когда милиционеры сняли отпечатки пальцев с лежащего в реанимации неизвестного, обнаруженного в поселке, где были убиты трое потерпевших. И другой, чуть более поздней, которая должна была установить принадлежность отпечатков пальцев, снятых с найденного в палате пистолета...
И там и там отпечатки совпали и были идентифицированы как принадлежащие...
Мать твою!.. Так это же Иванов! Опять Иванов! Тот самый Иванов!..
Ну тогда все понятно! И с двумя трупами, и с веревкой, сброшенной с пятого этажа...
Потому что этот мог. Этот и не такое мог! Раз раньше мог!..
Конечно, в данном случае он был не в лучшей форме — попал в напавших на него киллеров не с первого раза, а практически исстреляв всю обойму, кучу машин помял, наверное, периодически теряя за рулем сознание... Но это все понятно и простительно — другие с такими ранами давно на том свете отдыхают, а этот!.. Шутка ли — полдюжины плохо совместимых с жизнью пуль в теле, а он хоть бы что!..
