Дом Рафаэль заранее послал гонца, чтобы тот предупредил короля и членов государственного совета о возвращении регента. Бард приставил к Полу двух слуг, выделил пару комнат и для начала избавил от участия в дворцовых церемониях. Оставшись в одиночестве, Харел прежде всего изучил выделенное ему помещение. Прежде всего он обнаружил еще одну дверь, за ней располагалась лестница, ведущая в маленький внутренний дворик, усаженный цветами. Это было удивительно по мнению Пола, никакие цветы не могли произрастать в таком холодном климате. Садик был расчерчен дорожками — там были уложены плиты, — в центре он отыскал обложенный каменными плитами бассейн с родниковой водой. Пол присел на скамейку и с тоской задумался о положении, в котором он очутился.
Неожиданно позади него послышался шум. Пол напрягся, потом резко обернулся. Сразу облегченно вздохнул — и выругал себя за излишнюю поспешность, — увидев, как по дорожке идет маленький мальчик и играет с мячом. Бьет по нему ладошкой и считает.
— Папочка! — Малец на мгновение замер, потом бросился к Харелу. — Мне даже не сказали, что ты вернулся!
Не добежав, он вдруг застыл, похлопал длинными ресницами и сказал с удивительно взрослой серьезностью:
— Примите мои извинения, ваи дом. Я уже догадался, что вы не папа. Но вы так похожи… Прошу простить, если побеспокоил вас, ваи дом — ой, мне, наверное, следует говорить «родственник»?
— Правильно, — одобрительно кивнул Пол. — Так, кто же ты, добрый молодец? Подожди, подожди, я сам догадаюсь — ну, конечно, сын Барда.
Потеха, подумал он про себя, ему как-то в голову не приходило, что у Барда могут быть дети, жена. С чего бы это он решил взвалить себе на плечи подобную обузу? Припоминая прежние разговоры, Пол сообразил, что у них здесь какие-то странные браки. Разновидностей женитьбы столько, что сразу не разберешься. Может, его женили помимо воли, хотя очень трудно представить, что можно уломать Киллгардского Волка. Ладно, в конце концов он разберется во всей этой чехарде.
— Значит, говоришь, я похож на твоего отца?..
Мальчик осуждающе заметил:
— Когда вы говорите о моем отце, господин, вам следует называть его «лорд-главнокомандующий» или «лорд-генерал». Даже если он вам и родственник. Я, например, предпочитаю называть его «лорд-генерал», а отцом, только когда никого нет рядом. Няня сказала, что меня скоро отошлют на воспитание, поэтому я должен научиться правильно вести себя и быть вежливым. А это, господин, не так просто. Няня говорит, что это ох как тяжело быть куртуазным и доброжелательным. Я даже не знаю почему. Добрым быть очень легко. Не знаю, может, куртуазным трудно, но я справлюсь. Я сообразительный — так все говорят. Тут много сложностей — например, король Аларик обращается к, регенту «отец» при любых обстоятельствах. Король и моего отца никогда не зовет «лорд-главнокомандующий», даже в тронном зале. Я думаю, это неправильно. Как вы считаете, господин?..
Пол спрятал улыбку — сказал, что у короля есть свои привилегии. Он давно разыскивал общество, в котором все обращаются друг к другу как должно, где нет этого надоедливого равенства. Теперь он нашел такую землю. И может, сумеет здесь выслужиться.
— Мне кажется, родственник, что вы приехали из Хеллер. У вас такой странный акцент, — заметил мальчик. — Как вас зовут?
— Паоло.
— Ну, это обычное имя. Вас так и называли в Хеллерах?
— Нет, я приспособил свое настоящее имя к вашему каста. Мое настоящее имя тебе трудно будет выговорить.
— Няня предупредила меня, что неприлично спрашивать незнакомого человека, как его зовут, и не назвать себя. Я — Эрленд, сын Барда.
— Сколько же тебе лет, Эрленд?
— В середине зимы исполнится семь.
Пол удивленно вскинул брови. На его взгляд, мальчику было девять или десять… Возможно, их год длиннее земного.
В этот момент в садике послышался женский голос:
— Эрленд! Тебе не следует беспокоить нашего гостя.
— Я вас побеспокоил, господин? — просто спросил мальчик.
Пол, смущенный такой открытой манерой поведения, поторопился сказать:
— Нет, нисколько!..
— Видите, домна, — обратился Эрленд к подошедшей женщине, — все в порядке. Он говорит, что я не побеспокоил.
Женщина засмеялась. Смех был мягкий, веселый, голос низкий. Она была молода, лицо круглое, симпатичное, усыпанное веснушками. Длинные волосы, такие же рыжие, как и у мальчика, заплетены в косы. Наряд однотонный, на груди на цепочке висел голубоватый прозрачный камень. Других украшений не было. Может, это няня, о которой говорил мальчик. Уж больно скромно одета. Все, что он успел узнать, подсказывало, что любовница Барда — или наложница — должна одеваться побогаче, а жене это было предписано табелью о рангах.
Няня, конечно, няня. Но хороша! Не красива, но очень обаятельна. Пол не мог сдержаться — женщина сразу взволновала его. Особенно низкий голос, мелодичный смех, притягательная округлость форм, изящные руки. Он вмиг возжелал ее, неожиданно для самого себя и с такой силой, что не смог сдержать дрожь в руках. Эх, если бы здесь не было ребенка!..
Стоп! С ума сошел? Разве можно так глупо рисковать своим положением? Из-за подобной несдержанности он уже раз угодил в камеру забвения, здесь, по-видимому, с ним обойдутся круче. И зачем спешить? Из редких разговоров телохранителей и воинов он уловил, что Бард пользовался славой редкого сердцееда. Если он его копия, то его от него не уйдет. Вокруг столько женщин!
Но ему почему-то подавай эту!.. Он с восхищением глядел на незнакомку — точнее, разглядывал ее. Она неожиданно улыбнулась.
Эрленд все еще продолжал оправдываться:
— Простите, домна, но я не имею чести знать по именам всех воинов отца. Когда я подрасту и стану солдатом, отец возьмет меня в свое войско — тогда, надеюсь, я с ними со всеми познакомлюсь.
Платье на женщине цвета ржавчины. Странно, он и подумать не мог, как этот кирпичный тон подходит к рыжим волосам. Ага, платье в тон веснушек у нее на лице.
— Эрленд, тебе же предстоит стать ларанцу, а не рыцарем или солдатом. И вообще, это непорядок — тебе же было сказано, чтобы ты играл в другом дворике. Я вынуждена буду сделать замечание нянюшке — она должна повнимательней следить за тобой.
— Опять нянюшка, нянюшка, — обиделся мальчик, — я уже большой, чтобы меня водили за ручку. — Тем не менее когда женщина повернулась, он покорно поплелся за ней.
Пол смотрел вслед, пока они не скрылись из виду. Боже, он всю жизнь мечтал о такой женщине! Он бы все сделал, чтобы быть с ней рядом. И добьется этого. Если, например, она гувернантка, то это весьма невысокий чин. Даже если она и родственница… То-то мальчик так похож на нее… Тут он задумался, где же все-таки жена Барда? Умерла, наверное. В примитивных обществах роды всегда тяжкое испытание для женщин. Смертность при этом очень высока.
