Ну уж выскажете, милейший. Прямо во так сразу и дадут?
Собеседник указал пальцем вверх:
– Именно так! Гарантирую! За шедевры сразу вручают. А ты безусловно, напишешь гениальный текст. Ты что думаешь, всё просто так вокруг? Да вы все в Загорье находитесь, только не знаете об этом. Ты первый догадываться начал.
Филипп не удержался:
– Я так и не понял из всего вашего бреда, любезнейший, для чего вам мой пустяковый рассказ нужен? Не проясните?
Алоизий раскраснелся ещё больше, щёки его при разговоре начали трястись, пот градом стекал с лысины:
– Для чего? А я тебе скажу – всё дело в том, что ты угадал с точностью до ста из сотни! Вот так! То, что написал, всё так и есть. А этого никто не должен знать! Это исключается. Ты, Филипп, даже представить себе не можешь, какие силы в этом заинтересованы.
Алоизий приблизился к Филиппу, обдав его запахом чего-то несвежего, противного до тошноты, и начал говорить, говорить, закруживая сознание. Не в силах оттолкнуть это существо, он пошарил руками вокруг себя – чёрт, стена откуда-то появилась, и уйти некуда! А слова продолжали падать на него сверху, попадая прямо в сознание, дробясь при этом на мелкие кусочки, и рассыпаясь горохом по всему телу:
– Послушай же меня, больше тебе никто этого не скажет, Загорье – это твоё внутреннее, потаённое сознание. Оно существует с тобой всегда, постоянно, с самого детства, ты осознаёшь его время от времени, но только, когда находишься там, внутри. Только вернувшись в обычное умозрение, об этом ничего не помнишь! Да и надо ли оно тебе? Ведь так, день за днём жить-то куда спокойнее и приятнее – ужин, макароны, вечером постановочку какую по ящику посмотришь, да и спать. А наутро опять на работу. Вот так, денёк за деньком и топ-топ, топ-топ. Ну разве плохо, а?
У Филиппа кружилась голова так, что он почувствовал, как его срывает с места и несёт куда-то в сторону, временами подтормаживая, неведомая сила. А голос продолжал:
– Ты, Филиппок, оказываешься в Загорье, когда тяжко делается, когда настроение ну совсем никуда – оторвать да бросить! И кажется тебе, что пребываешь там долгое время, далеко даже не один год совсем, а происходят какие-то долговременные события, и «вернувшись» назад, ничего ты про это и не помнишь, совсем ничегошеньки! В реальности же, здесь вот прямо, время продолжается – ни паузы нет, ни остановки. Всё вокруг продолжает двигаться линейно. А ты начинает считать, что произошедшее во время этих перемещений – твои же сны и фантазии. После же, пытаясь объяснить самому себе, да чтобы не забыть, ты и начинаешь писать свой рассказ – по крайней мере пытаешься – хоть и с искажениями, сохранить запомнившиеся события. Не забывай – когда ты, Филипп попадаешь на территорию Загорья, то не воспринимаешь то, что видишь. Тебе после кажется, что это – заброшенное, хотя и аккуратное, чистое место. Но это совсем не так! Ты там проживаешь настоящую, реальную жизнь. Другое дело, что ум твой настроен таким образом, что память не даёт ему покоя, и пытается объяснить – что же мешает жить спокойно дальше? А успокоить этот зуд для тебя может только писательство! Ну неужели тебе не хочется пожить спокойно?
Филипп пожал плечами:
– Ты что, в самом деле хочешь сказать, что я вроде как пишу о том, что произошло реально, на самом деле?
Алоизий всплеснул руками:
– Да я уже язык стёр, объясняя это!
– И Хозяин Загорья на самом деле существует?
– Это реальность и есть! Хозяин Загорья действительно существует, и действует он не где-то там, а именно здесь, среди людей, и прямо сейчас. Всюду его дом стоит, и поле деятельности – окрест! Я же тебе говорил это! И я вовсе не ухожу в абстракцию или философию. Тут, рядом с тобой действительно идёт битва за людские души. Всюду действуют нематериальные сущности, или как ты их любишь называть – демоны и бесы. И они, не останавливаясь, развращают ваш материальный мир. И тебе деться будет просто некуда – ты же не в пустыне? Слушай, Филипп, давай хоть как-нибудь договоримся? Ты подумай – это ведь не тяжело.
– Знаешь, Алоизий Маркович, за три копейки меня не проводи, и не грузи своими фантазиями. Твои слова как вонь с помойки! Если даже ты и частичку прав, это всё перегниёт, и ветром раздует! Может быть мой рассказ даст людям надежду, если говоришь, что там реальность описана? Не хочу я его отдавать!
Собеседник устало вытер с лица пот, и тихо возразил:
– Ты что, Филипп, ослеп совсем? Ничего не видишь? То, что происходит, ты можешь наблюдать своими глазами, погляди как выстраивается новый порядок, где каждый будет под неусыпным контролем, где размываются правила жития, где развратная проститутка – не просто норма, но и кумир для молоди бестолковой. И ты с этим ничего не сможешь поделать, пиши хоть молитвы, хоть стихи сопливые! Да среди вас уже нормальным стало непонимание элементарных понятий – где мальчик, это – мальчик, а девочка – девочка! Это вы сами уже одобряете, а где-то и заставляете! У вас уже скоро денег заработанных не станет, а одни цифры на экране! Насекомых скоро будете жрать, и говорить при этом: «Ой, как вкусно!» И всё это – результат работы Хозяина, и его бесов. Ни один человек такого делать не будет. Ваша любимая Библия уже две тысячи лет про это твердит, только толку – ноль! Продул сладкоречивый всю игру!
Филипп поморщился:
– Ну ты и болтун, Алозя, уши вянут от твоих
