и вернулся, молча протянув его. Подумал и помог Юнне приподняться, чтобы попить. — Спасибо, — сипло вымолвила она, снова опускаясь на подушки. — Знаете… я испортила платье, которое вы мне подарили…
Эдриан недоумённо моргнул. Он ожидал, каких угодно слов, но не этого. В груди снова щемило…
Глава двадцать восьмая
Лицо монарха продолжало расплываться и от моих потуг оставаться в сознании — бросало в жар. Мысли путались. Я что-то говорила… бессвязное.
«Почему Король вообще явился ко мне? Может, он просто видение, вызванное предсмертной агонией? Тогда нужно извиниться за платье…» — то, что он может подумать, будто я пренебрегла его презентом, сильно меня волновало…
— … точнее… не совсем я, девочки… но я оставила коробку…
— Тебе нужно отдохнуть, потом поговорим, если тебе, конечно, не нужно новое платье прямо сейчас? — в голосе Короля скользнули ироничные нотки. Или мне просто почудилось…
— Платье? — просипела, ощущая, как тяжелеют веки. — Не люблю платья…
— Тогда подарю тебе брючный костюм. Чёрный?
— Слишком мрачно…
— Может… белый?
— Звучит неплохо.
— И с широким поясом.
— И ботинками до колен…
— Договорились. А теперь спи… — моего лба коснулась прохладная ладонь, от которой, на удивление, исходило мягкое тепло. Такое странное противоречие, но это тепло проникало внутрь меня, даря желанное облегчение. Мышцы расслаблялись, отступал жар. Я стремительно проваливалась в уютную темноту…
* * *
Яркий дневной свет пробивался сквозь закрытые веки. Пробуждение было плавным. Неспешным. Никакого тумана в голове, никакой боли в теле. Не ошибусь, если скажу, что чувствовала себя прекрасно, даже несмотря на стремительно возвращающиеся воспоминания.
… лицо обдало дуновением прохладного ветерка.
Медленно открыла глаза, опустила взгляд на трепыхающийся тюль и посмотрела в распахнутое настежь окно.
День. На улице царил ясный, безоблачный, как это часто здесь бывало, день. Значит, я не умерла. Значит, задержалась в этом мире. Наверное, демона не так-то просто убить. Это радовало: я могла бы сделать много хорошего, принести людям пользу.
— Очнулась? — я попыталась обернуться на знакомый голос, но едва не рухнула с кровати. — Лучше, не двигайся пока, — с добродушной улыбкой в голосе отозвался лекарь, чем-то громыхая возле стола.
Послушно легла ровно, а руки сами под простынёй потянулись к животу. Пальцы нащупали тонкий рубец. Ещё один. И ещё… М-да… хорошо же тварь меня подрала. Если бы не ректор…
… мысль о тьмаге отозвалась подозрительно-ноющей болью в груди.
«Хочу его увидеть…» — подумала, с неким сожалением посмотрев на хлопочущего рядом мистера Форама.
Лекарь подкатил прикроватный столик, поставил на него плошку, от которой тонкой струйкой тянулся ароматный пар, положил рядом приборы и снова скрылся из поля моего зрения.
«Наверное, каша…» — подумала, приподнимаясь на локтях и вытягивая шею. Желудок свело спазмом, неприятно заурчало, как в животе у бродячей собаки.
— Сколько я спала? — спросила, чувствуя лекаря рядом. Мои инстинкты странным образом обострились. Я просто знала это. Потому что… потому что мир вокруг, будто бы изменился. Замедлилось течение времени, звуки стали чётче, запахи ярче, голод… сильнее. Нечеловеческий просто…
— Чуть больше суток, — произнёс лекарь, появляясь передо мной и протягивая стакан, полный коричневой жижи. — Пей, это поможет восстановить твои силы. Хоть меня и заверили, что в этом нет нужды, я должен сделать хоть что-то.
Мои губы дрогнули в улыбке. Забота этого человека и участие невероятно трогали.
— Я бы не отказалась от мяса, — призналась, принимая лекарство. Мне даже не нужно было его нюхать: я и так знала, что на вкус оно будет таким же омерзительным, как и на вид. Но чего только не сделаешь ради спокойствия небезучастного к твоей судьбе человека.
— Пока нельзя, — безжалостно отрезал лекарь. — Выпьешь и поешь постную кашу на воде. Организм долго находился… как бы это сказать, в спящем состоянии и пробуждение его к жизни должно быть постепенным.
— Как скажете, — отсалютовала стаканом и залпом влила в себя противное поило. Во рту появилось сладкое послевкусие аниса.
Живот отозвался негодующим урчанием, нехотя принимая отраву. Отвар…
… до слуха донеслись отдалённые шаги. Хлопнула входная дверь… вот скрипнула половица, кто-то тяжко вздохнул. Запах показался знакомым. В разум просачивался шёпот чужих голосов…
— Сейчас ребята придут, — произнесла немного взволнованно, спуская ноги на пол. — Пожалуйста… подайте мне халат или что-то, что можно надеть.
Лекарь удивлённо приподнял бровь.
— Ребята? Ты о ком, милая? Снова жар? — он прислонил ладонь к моему лбу, трогая. — Да, вроде, нет.
Я замоталась в простыню, перекинув один её конец через плечо, проверила артефакт на груди и повернула голову ко входу, непринуждённо улыбнувшись.
— Привет, Лаян, — нарочито бодро взяла ложку, всем своим видом демонстрируя, что уже в полном порядке. Ещё не хватало, чтобы друзья испытывали из-за меня чувство вины. — Привет, Сэт. Эрил. Рик… — парни заглядывали в палату, лучезарно улыбаясь, будто очень рады меня видеть. Хотя, почему «будто»? Я тоже рада их видеть. — О, Зейн тоже с вами? — поинтересовалась, пытаясь заглянуть за ребят.
Лекарь обескураженно моргал.
— Э-э… ладно… — пробормотал, беря пустой стакан. — Пойду поищу для тебя одежду, — произнёс неловко и удалился. Я слышала, как замедлились его шаги, как он в итоге остановился, как быстрее забилось его сердце. Наверное, лекарь просто волнуется, ведь я веду себя странно. Надо бы мне прекратить пугать людей и вести себя более скрытно…
Просто… на какой-то миг я ощутила свободу. Такую долгожданную, такую желанную. Свободу, где я могла бы не сдерживаться, могла бы не притворяться, не скрывать свою сущность. Просто быть собой. Но люди боятся. Их пугает всё необычное, новое, неизвестное…
— О, ты выглядишь лучше, чем я предполагал, — беспечно улыбнулся Эрил. Взял стул, развернул его и сел, устроив руки на спинке.
— Нам ужасов нарассказывали, — хохотнул Рик, прислоняясь к стене.
— А ты целёхонька, — подхватил Сэт, зачёсывая пальцами чёлку на бок.
— Вы же не видели, не знаете ничего. Если бы не ректор… — сдержанно пояснил Лаян, глядя только на меня. — Ты как?
— Как видите, —
