– А когда диск наполняется, новое изображение записывается поверх старого?
– Совершенно верно.
– А не может быть так, что поверх нужного мне изображения уже записалось новое?
– Насколько я понял, тебя интересует ночь шестнадцатого числа. Она тут записана.
– Меня интересует все, начиная с позднего вечера пятнадцатого числа и до пяти утра шестнадцатого. Сигнализация сработала в два часа ночи. Поэтому важнее всего то, что произошло около двух часов, а именно, в два часа семь минут.
Кевин повернулся на металлическом стуле и взглянул на монитор.
– Увы, – сказал он. – Запись начинается позже. В три часа восемнадцать минут ночи шестнадцатого числа.
– Но ведь сигнализацию поставили пятнадцатого числа! Неужели она не работала пятнадцатого числа днем или хотя бы вечером?
– Откуда я знаю? Но факт остается фактом. Запись началась шестнадцатого числа в три часа восемнадцать минут ночи. Примерно через час после того времени, которое тебя интересует.
– А то, что было раньше, не могли стереть?
– Признаков этого нет, – сказал Кевин. – Просто запись начинается тогда, когда я сказал.
– Но ведь предыдущую запись просто могли полностью стереть, да?
– Взять и стереть?.. Ну да. Наверное, могли. То есть это мог сделать человек, знакомый с этой системой.
«Эдди Ринальди!» – подумала Одри.
– А ты не можешь восстановить стертое? – спросила она Кевина.
– Лично я – не могу. И не знаю, кто это может. В криминалистической лаборатории штата, может быть…
– У них на это уйдет полгода.
– А может, и больше. И вообще не исключено, что восстановить эту информацию невозможно.
– А может, тебе все-таки стоит еще раз просмотреть эту запись?
– Зачем?
– Ну посмотри, подумай. Может, найдешь какие-нибудь признаки того, что предыдущая запись стерта.
– На это уйдет уйма времени, – покачал головой Кевин.
– Но ты же работаешь лучше всех и быстрее всех!
– И у меня при этом уйма работы. Мне нужно просмотреть множество записей для сержанта Нойса и детектива Джонсона.
– Про неуловимого грабителя?
– И про него тоже. А еще мне нужно просмотреть двое суток видеозаписи из одного магазина. Нойс хочет, чтобы я нашел там парня в черной куртке и белых кроссовках.
– Так там же таких будут сотни!
– Вот именно! А Нойсу нужны кроссовки строго определенной модели. С ума сойти! И все это невероятно срочно. Так что, если ты хочешь, чтобы я опять занимался твоей записью, доложи об этом Нойсу, и пусть он разрешит мне отложить остальные дела, а то сама понимаешь!..
5
На следующее утро Ника ждало на работе море очень скучных бумаг, но он был рад занять ими голову, чтобы не вспоминать об обыске и не думать о том, что могли найти у него в доме и что за кусок железа полиция нашла у него на лужайке. Из-за этого куска железа Ник не спал почти всю ночь, ворочаясь и обливаясь холодным потом от ужаса.
Среди бумаг было много материалов к судебному разбирательству, которое юрист «Стрэттона» Стефания Ольстром собиралась возбудить против одного из главных конкурентов корпорации – фирмы под названием «Кнолл». Речь шла о патенте на эргономичную подставку для компьютерной клавиатуры, запатентованную «Стрэттоном». Стефания утверждала, что «Кнолл» самочинно скопировал эту подставку.
Ежегодно «Стрэттон» возбуждал десятки подобных дел в суде. «Кнолл», скорее всего, тоже. Должны же юристы как-то отрабатывать свое жалованье! Вот и сейчас весь юридический отдел «Стрэттона» наверняка потирал руки в предвкушении будущей тяжбы. Ник, напротив, предпочитал арбитраж, понимая, что какое бы решение ни вынес суд, ни истец, ни ответчик особо не пострадают, а «Стрэттону» придется вынести на открытые слушания в качестве доказательств множество фирменных секретов, за которые тут же схватятся конкуренты. Кроме того, даже выигрыш в суде приносил мало доходов после вычета всех издержек. Исходя из этих соображений, Ник наложил на тяжбу с «Кноллом» свое вето.
Просидев еще час над такого же рода бумажками, Ник почувствовал, что у него заболела спина. В последнее время ему вообще совершенно не работалось у себя на рабочем месте. Его глаза невольно остановились на фотографиях: Лаура, Барни, дети.
Двух уже нет. Ему самому осталось недолго…
При этой мысли Ник вспомнил, что где-то слышал суждение о том, что Земля, возможно, – ад, в который попадают обитатели какого-то иного мира. Такого рода представления теперь не казались Нику дикими. Он сам превратил в ад жизнь многих людей, а теперь и его жизнь стала адом. Иными словами, Ник начал усматривать зловещие закономерности в событиях, происходящих с ним и вокруг него.
На компьютерном мониторе возникло электронное сообщение от Марджори Дейкстра. Хотя секретарша и сидела в трех метрах от Ника за тонкой перегородкой, она не хотела мешать своим появлением директору, производившему на нее в последнее время впечатление человека, тратящего неимоверные усилия для того, чтобы сосредоточиться на работе.
«Сегодня обед с Макнелли как обычно?»
Ник чуть не забыл о традиционном еженедельном обеде с финансовым директором. Теперь, когда ему напомнила об этом Марджори, Ник совсем упал духом. Конечно, ему очень хотелось поговорить с Макнелли начистоту и предложить ему убираться ко всем чертям со «Стрэттона» обратно в «Маккинзи», но время для этого еще не пришло. Сначала Ник должен был разобраться в том, что именно затевает Макнелли. Кроме того, теперь Ник не имел права уволить Макнелли, хотя ему этого и очень хотелось. С этими мыслями он отправил Марджори ответ:
«Хорошо. Спасибо».
В этот момент он заметил, что к нему пришла электронная почта от Кэсси. Он не давал ей свой электронный адрес и не знал ее адреса, и все-таки она ему написала. Немного поколебавшись, Ник открыл сообщение.
«От кого: [email protected]
Кому: [email protected]
Тема: от Кэсси
Ник, ты не проголодался? Приезжай на обед между 12.30 и 13.00. У меня есть сандвичи».
Ник сразу повеселел и тут же ответил:
«Жди. Буду».
– Марджори! – обратился он к секретарше. – Сообщите Макнелли, что я не могу сегодня с ним обедать.
– Хорошо. Какую сообщить причину?
– Да никакой!
По пути к лифту Ник увидел выходящего из туалета Скотта Макнелли.
– Я получил твое сообщение, – сказал Макнелли Нику. – Что-нибудь случилось?
– Ничего особенного. Одно неотложное дело.
– Я знаю, что ты не любишь слушать, когда я говорю о цифрах, – усмехнулся Макнелли.
