над этим.
— Я тоже, детка. Я тоже.
Затем я занимаюсь с ней любовью, пока она не выкрикивает мое имя, сомневаясь, что я когда-нибудь смогу насытиться ею. Я счастлив, что мне никогда не придется об этом узнавать, потому что она моя.
Навсегда.
ЭПИЛОГ
Год спустя
— Иди к дедушке, Иззи.
— Билл, ты только что держал ее. Теперь очередь тети Тары.
Шэрон подталкивает меня локтем и хихикает.
— Ты посмотри на этих двоих? Препираются из-за того, кто будет держать твою маленькую девочку.
Я хихикаю и киваю.
— И посмотри, как сильно она обожает внимание. Она улыбается от уха до уха, пускает слюни на все и всех, кто находится рядом с ней.
Лицо Шэрон светится, как каждый раз, когда она видит или говорит о своей маленькой внучке.
— Я видела, что у нее прорезался еще один зуб.
— Да, это безумие, как быстро они продолжают появляться. Безумно и изматывающе.
Она смеется.
— Это же дети.
— Совершенно верно.
Дверь в гостиничный номер издает звуковой сигнал, прежде чем распахнуться. Входят Джейс, Ной и Хантер, в конце — Райан, Зейн и Беккет. Все они несут большие пакеты с едой на маленькую кухню.
Тара немедленно вскакивает на ноги.
— Почему вы, ребята, так долго? Вы помогали готовить еду?
Все игнорируют Тару, зная, какой она может быть, особенно когда голодна, даже Беккет. Тот самый Беккет, о котором Тара все еще настаивает, что он не ее парень, хотя прошло чуть больше полутора лет с тех пор, как мы познакомились с парнями, и она время от времени встречается с ним. Он также снова пришел на помощь на своем частном самолете и на этой неделе доставил всех нас в Японию, чтобы мы могли вместе поддержать ребят на Олимпиаде.
Беккет загнал Тару в угол, наполовину прижав ее к стене. Судя по озорному выражению ее лица, они обещают друг другу всякие грязные вещи. Не то чтобы я их винила. Я чувствую, как воздух шипит между ними с другой стороны комнаты.
Мой отец использовал рассеянность Тары в своих интересах и забрал Иззи. Она прыгает у него на ногах и визжит, как будто это лучший день в ее жизни. Не думаю, что когда-либо видела кого-то, кто был бы так влюблен в Иззи, как мой отец. Кроме Райана, конечно. Он был абсолютно одержим ею с того момента, как я вытолкнула ее головку из своего — к счастью, не синего — влагалища.
Встреча со всеми этими удивительными людьми в моей жизни до сих пор наполняет меня таким теплом, что время от времени я становлюсь эмоциональной. К счастью, это происходит не так часто, как раньше. Мои гормоны наконец успокоились. Я думаю, все рады, что я больше не плачу почти ежедневно. Фу. С этим было очень трудно справиться.
Райан подходит к нам и прижимается своими губами к моим в быстром поцелуе.
— Детка, возьми немного еды, пока она еще теплая. Считается, что это одно из лучших блюд в Токио.
— Не могу сказать ”нет" на это.
— Нет. — Он целует меня еще раз, прежде чем подойти к дивану.
Иззи замечает его и хлопает в пухлые ладоши.
— Па-па, па-па, па-па.
Она поднимает руки, и Райан хватает ее, чтобы осыпать поцелуями все ее лицо. В ту секунду, когда он добирается до ее шеи, она смеется так громко, что вся комната замолкает, наблюдая за ними. Затем она громко пукает, и все смеются.
— Ах ты, маленькая вонючка.
Она хихикает, хихикает и хихикает, демонстрируя свои липкие улыбки и те немногие зубы, которые у нее есть. Несмотря на то, что ей почти десять месяцев, у меня все еще бывают моменты, когда я смотрю на нее и не могу поверить, что она действительно моя. Для кого-то другого это, вероятно, звучит совершенно безумно, но у меня буквально мурашки пробегают по всему телу от ее величины. Я выращивала ее у себя в животе девять месяцев. Человеческое существо.
А потом я действительно вытолкнула ее из своего влагалища, что все еще безумно, но, похоже, никто не хочет много говорить об этом. Чудаки. Это удивительное чудо. И она — идеальное сочетание нас, у нее светлые волосы и карие глаза. Она прекрасна, и все ее обожают. Она никогда не будет чувствовать себя одинокой, и я тоже никогда больше не буду чувствовать себя одинокой.
— Харпер. — Шэрон подталкивает меня локтем. — Еда.
Я смеюсь, но делаю, как она говорит. На самом деле я не знаю, из чего состоит большая часть еды, но все равно накладываю ее себе в тарелку. Я люблю пробовать всего понемногу, когда мы отправляемся в новые места. Это захватывающе. Свет падает на мое помолвочное кольцо, которое теперь соседствует с обручальным кольцом. Ко всеобщему неодобрению, мы с Райаном в последнюю минуту перед рождением Иззи устроили себе медовый месяц и сбежали. Это было просто, быстро и красиво. Только Райан, я и наш ребенок. Именно так, как мы хотели.
Никакого большого праздника, ничего роскошного или экстравагантного, что привлекло бы внимание прессы. Я думаю, что и Райан, и я получили достаточно внимания общественности после того, что случилось с Наташей Леопольт в прошлом году. Несмотря на то, что ей предъявили несколько обвинений и потащили в суд, она не прекращала преследовать нас. К счастью, мы не сделали ничего интересного, но нам пришлось получить судебный запрет против нее, потому что она не переставала появляться в тех местах, где мы были. Никто не знает, что с ней произошло, и она исчезла после того, как мы получили судебный запрет. Супер странно.
— Ма-ма. — Лепет Иззи становится ближе, и я оборачиваюсь как раз в тот момент, когда Райан подходит с ней.
— Ты нашла что-нибудь стоящее? — Он заглядывает через мое плечо в мою тарелку.
— Я думаю, мы это выясним. — Я пожимаю плечами. — Ты хочешь, чтобы я забрала ее?
— Нет, иди и ешь. Я могу подождать, пока кто-нибудь другой не закончит. — Он кивает в сторону просторного обеденного стола, за которым все едят.
— Спасибо, милый.
— Всегда. — Он наклоняется ближе и утыкается носом в мою шею. — У меня есть несколько идей, как ты можешь отблагодарить меня позже.
— Снимите номер, — кричит Тара.
Райан бросает на нее злобный взгляд.
— Это наш номер.
Она просто напевает и возвращается к своей еде. Типичная Тара.
Невеста Джейса, Милли, и его сын Таннер присоединяются к нам, сидя с Джейсом, и мы наслаждаемся отличным веселым вечером вместе, прежде чем все отправляются в свои номера на ночь. До начала Олимпийских игр осталось всего несколько дней, и ребятам сейчас нужно не терять голову. Но мы все решили, что один вечер вместе необходим.
И это абсолютно идеально.
