находится здесь, у оленьего парка в полумиле отсюда. Так что нам придется добираться туда пешком и через олений парк.
Аарон протягивает руку и кладет ее мне на плечо. Наши таланты переговариваются друг с другом, как птицы. Мы следим за «траекторией кометы».
– Она предприняла некоторые меры предосторожности, – говорит Аарон, закрыв глаза и нахмурившись. – Приказала перекрыть дорогу.
– Можете показать на карте? – спрашивает Нуала.
Мы отмечаем это место на карте примерно в четверти мили от парковки.
– Ладно, мы с Фин поедем и отвлечем людей на дороге. У нас ведь хорошо получится сыграть роль унылой пары средних лет, не так ли, дорогая? – лукаво посматривает он на Нуалу. – Лучшая карманница из всех мне известных.
– Помолчи, Рене, – огрызается Нуала. – А вы вшестером пойдете пешком. Встретимся у Ложи.
– И что потом? – спрашивает Манон.
– Затем мы проникнем в Ложу со стороны черного хода, как Аарон с Мэйв в прошлый раз. Их не сразу заметили, потому что они шли по холму. Это как бы слепое пятно. Вот здесь я отметила пунктиром маршрут. Мы с Рене встретим вас у Ложи, а потом мы войдем внутрь, найдем Дори и с помощью всех наших сил предотвратим эту… это…
– Массовое убийство, – подсказывает Аарон.
Нуала прочищает горло, прежде чем повторить это словосочетание, как будто не может поверить, что приходится использовать его в таком практическом контексте.
– Итак. Мы остановим Дори, разоружим и подчиним себе.
– С помощью чего? – спрашиваю, думая, что на этот раз одними лепестками тут не обойтись.
– С помощью вот этого, – отвечает Нуала, протягивая мне карты Таро и нож сестры Ассумпты для писем.
– Откуда они у тебя?
– Как я уже сказал, лучшая в мире карманница, – поясняет Рене.
– Сохранила с прошлого ритуала, – отвечает Нуала, перехватывая мой взгляд в зеркале заднего вида. – Таро – это твоя самая сильная сторона, Мэйв. Как всегда. А тебе понадобятся все силы, чтобы победить Дори.
– Но в ее распоряжении будут силы всех ее маленьких святых, – говорю я. – Что против этого какой-то маленький ножик и картонные карточки с напечатанными картинками?
– Аарон говорит, она раскидывает свои крючки повсюду, не так ли? – спрашивает она, и глаза у нее сверкают. – Но ведь и Таро – это тоже своего рода способ зацепиться за людей?
– Скоро будет то место на дороге, – сообщает побледневший Аарон.
Нуала обхватывает ладонями лицо дочери и нежно целует его. Между ними явно что-то проскальзывает. Конечно, нелегко признать, что твоей матери было суждено расстаться с тобой, но, похоже, Манон постепенно начинает понимать, насколько сложными бывают ритуалы. Ее упрямый и линейный мозг постепенно осознает, что не все так линейно и однозначно.
– Манон. Моя девочка – богиня. Постарайся как можно быстрее принять облик Дори и отправить к нам как можно больше детей. Мы о них позаботимся.
– А как же я, Нуала? – спрашивает Аарон как бы в шутку, но звучит это как очень искренняя просьба об одобрении.
– А ты, Аарон, – доказательство того, что человек может вернуться к нормальной жизни после всего.
Рене поглядывает на Нуалу со странным выражением, как будто она что-то обещает.
– Ты окажешь огромную помощь этим детям, если им удастся выбраться из этого кошмара.
– Хорошо. Я обещаю сделать все, что в моих силах. Вы приняли меня, как родного, и я…
Нуала поднимает руку.
– Нет времени, дорогой.
– Ну что, шоу начинается, – говорит Рене.
44
РЕНЕ И НУАЛА ВЫСАЖИВАЮТ НАС НА ОБОЧИНЕ дороги, где к нам присоединяются остальные. Вдалеке едва виднеется маслянистая гладь океана. Мы на окраине графства Килбег. На краю страны. На краю света.
– А ведь нигде больше в мире не бывает такого освещения, – говорит Манон, едва машина ее родителей скрывается из виду.
– В каком смысле? – спрашивает Фиона.
– Килбег ведь находится на юго-западе. Между вами и Атлантикой нет ничего, ни одной страны, вплоть до самой Америки. Сплошная бездна океана. Поэтому у вас такой голубой, меланхоличный свет. Мне он нравится. Я не ожидала этого, но он мне понравился.
– Я никогда об этом не задумывалась, но, наверное, ты права. Здесь и вправду красиво, – отвечает Фиона. – Просто я думала, что это из-за измороси.
– Измороси?
– Ну, такого очень мелкого дождя, практически незаметного.
– Не знала этого слова, – усмехается Манон. – Но оно мне тоже нравится.
Фи не сводит глаз с земли, но я вижу, как на ее лице медленно расплывается улыбка. Драгоценные камни на кольцах Манон светятся в голубом свете Килбега, а я думаю, не передумала ли она насчет Фионы. Откуда-то доносится щебет птиц – легкий, как будто ленивый разговор двух людей, лежащих в постели и размышляющих, стоит ли им вставать.
Мы пробираемся через фермерские угодья, перепрыгивая через ворота и прислушиваясь к шороху овец, напуганных появлением чужаков. Их глаза светятся под фонариками наших телефонов. Овцы блеют, советуя нам уходить. И мы идем дальше, сожалея о том, что не подготовились как следует и не взяли с собой более теплую одежду и более подходящую обувь. На нас еще все те же дурацкие «парадные» костюмы, в которых мы были в школе.
Мы идем парами вдоль изгороди. Лили и Аарон впереди, Фиона и Манон позади, а мы с Ро замыкаем процессию.
– Ты как, нормально? – спрашиваю я, не зная даже, какой ответ хочу услышать. Что может быть сейчас «нормального»?
– Да. А ты?
– Да.
Небо постепенно светлеет, приобретая голубоватый оттенок. Манон, не говоря ни слова, берет за руку Фиону. Я недолго размышляю о том, не собираются ли они объединить свои таланты, но потом прихожу к мысли, что это просто жест, дождавшийся своего времени.
Мы слегка отступаем назад, чтобы не смущать девочек.
– Рене кое-что сказал по поводу меня и Домохозяйки.
– Да?
– Он сказал, что если я умру, то Домохозяйка освободится от формы и ее как бы разнесет ветром по всей стране. А потом начнутся всякие бедствия, голод, засуха, что угодно.
– Плохо, – говорит Ро, пиная ком грязи под ногами. – Слушай, если ты собираешься умереть, просто… не умирай, ладно?
Я смеюсь. Мой смех пугает овец.
– Я серьезно, Мэйв. Тебе необязательно быть моей девушкой. Можешь даже не дружить со мной, если не хочешь. Но мне нужно знать, что ты где-то существуешь, как существую я. Ты как бы мой компас. Настоящий север. Без тебя от магнитов не будет никакого толку. Стрелка будет бесцельно вращаться.
– Компас, – повторяю я с улыбкой, хотя от этих слов мне становится немного не по себе. – А что такое для тебя компас? Очередной гаджет, который пытается произвести на тебя впечатление?
Ро подозрительно смотрит
