Ее работа. Вот что у нее было. Это означало бы бросить работу. Отказаться от карьеры.
Нет. Судмедэксперты требуются и в других местах. Просто придется все начинать заново. Пройти обучение, сдать экзамены, получить лицензию…
Это осуществимо.
Анна посмотрела на стопки банкнот. Как долго эти деньги пролежали здесь, ожидая ее?
Она вспомнила те две недели, которые провела с Авой, их переписку в первые месяцы после переезда в Сиэтл. То, как тетя поддержала ее желание закончить учебу и получить медицинское образование. Именно Ава порекомендовала ей Вашингтонский университет в Сиэтле. Свела ее с одной женщиной из приемной комиссии. Та предоставила список возможных стипендий и, позвонив через четыре недели, сообщила, что Шварцман — единственный получатель некоей щедрой стипендии, название которой она никак не могла вспомнить.
Стипендия покрывала ее обучение и книги. Между тем Ава настояла на том, что будет оплачивать ей расходы на проживание.
— Можешь вернуть мне деньги, когда станешь врачом, — сказала она, но и потом не позволила ей это сделать.
Каждый декабрь Ава присылала ей чек на внушительную сумму на проживание и питание. Конечно же, Шварцман понимала, что получила эту стипендию неспроста. Если это вообще была стипендия.
Ава подарила ей возможность учиться на врача.
В каждый день ее рождения, а также на Хануку и Рош ха-Шана Ава присылала короткие письма и подарки. Будучи вечно занята учебой и работой, Анна обычно отвечала коротким телефонным звонком и лишь изредка — коротким письмом. Ава всегда с уважением относилась к ее сумасшедшему графику.
На полке стояла еще одна книга в твердой обложке, которая выглядела совершенно неуместно. Роман Джеймса Паттерсона. Шварцман осторожно протянула руку и потрогала верх книги. А когда надавила, почувствовала вместо страниц что-то твердое.
— О боже…
Она вытащила книгу и перевернула. Еще один ящичек. Ей было боязно взглянуть. Может, в нем записка или что-то еще от Авы… Но в нем тоже лежали наличные. Сотки, пятидесятки, несколько двадцаток. Она вернула ящик в книгу, перевернула ее и прочла описание. «В бегах от опасного преступника…».
Шварцман прижала книгу к груди и не стала сдерживать слез. Это было выше ее сил. Как бы она отреагировала, если б Ава дала ей эти деньги лично? Что сказала бы? Как вообще можно за это отблагодарить?
Ава знала: ее племянница не смогла бы принять такой подарок, сказав себе, что наверняка есть другой способ.
Но она мертва. Спенсер не оставил Анне выбора, кроме как принять подарок тети, как того и хотела Ава.
Сложив книги стопкой, Шварцман задумалась, что с ними делать, но потом решила, что лучшее место для них — книжная полка. Вернув их туда, поставила между ними другие книги, а затем взяла записку Авы.
Сквозь бумагу просвечивала надпись на обратной стороне.
P.S. Я не забыла, что твоя мать тоже читала книги.
Господи, неужели будет что-то еще?
Шварцман одну за другой снимала книги с полки, пролистывала их в поисках записок или еще одного секретного отделения, пока не пересмотрела все.
Библиотека была забита книгами по юриспруденции. Вряд ли ее мать стала бы их читать. Единственное, что она читала, — журналы по садоводству и кулинарные книги. Поправив книги на полках, Анна спустилась вниз.
В кухне уже сгустился сумрак: солнечный свет закрывали грозовые тучи. Пол над ней скрипнул, и она замерла, прислушиваясь.
Ветер. Что это еще может быть?
Поваренные книги. После долгих поисков они отыскались над микроволновой печью. Их было две, и они были очень старыми. «Радостям кулинарии» было столько же лет, сколько и ей самой, если не больше. Вторая называлась «Поваренная книга занятой женщины», и она была ненамного младше первой.
Ожидая найти новые деньги, Шварцман положила «Радости кулинарии» на столешницу и открыла.
И сразу захлопнула, испуганно оглянувшись через плечо.
Ава спрятала в поваренной книге пистолет. Вот что она имела в виду под книгой, которую читала ее мать. Сомнений быть не может. Деньги, пистолет. Все для нее. Чтобы помочь ей избавиться от Спенсера. Деньги могли купить свободу и время, но пистолет подразумевал нечто иное.
С ним ей больше не нужно убегать и прятаться.
Шварцман достала вторую поваренную книгу и открыла. Внутри была нераспечатанная картонная коробка, не больше колоды игральных карт. Патроны.
Она закрыла эту книгу и вновь открыла первую, чтобы еще разок взглянуть на пистолет, опустившись на пол с книгой в руках. Кухонные шкафы впились в позвоночник, напоминая, что это не сон. Это была реальность. У нее есть все для того, чтобы раз и навсегда избавиться от Спенсера Макдональда.
Предвидела ли Ава, что Спенсер придет за ней? Вряд ли. Осознавая всю глубину его извращенности, даже она недооценила, как далеко он зайдет, чтобы вернуть свою жену.
Если Ава держала пистолет для самообороны, она наверняка хранила бы его в спальне. Или в любом другом, более доступном месте, чем тайник в кулинарной книге на кухонной полке.
Анна закрыла глаза.
Почему она не вернулась? Она могла бы уберечь Аву от Спенсера, но вместо этого позволила случиться убийству. Спенсер слишком умен, чтобы попасть в руки полиции. Даже если Хэл и Харпер ей верили, как они могли его поймать? Как могли остановить его?
Никак. Анна крепко прижала к груди кулинарную книгу. Зато она может. Теперь это в ее силах.
Она представила себе, как прижимает к его голове пистолет. Представила черепные ранения, какие видела в морге. Ее передернуло. Повреждения мозга и черепа. Если она правша, ее пуля, скорее всего, поразит левое полушарие его мозга. Центр речи, логики.
Он будет мертв.
Представила брызги крови из раны на голове. Нет. Она никогда не сможет нажать на курок. Но вдруг получится отыскать что-нибудь в его доме? Какие-то улики, доказывающие, что смерть Авы — его рук дело. Что-то, что подтвердит его вину. Она вполне сможет это найти. А если нет?
Анна опустила кулинарную книгу, сломала корешок и уронила пистолет себе на колени. Значит, остается только убийство?
Умышленное убийство. Она потрогала пистолет, коснулась рифленой поверхности рукоятки. Ощутила прилив крови, азарта, адреналина. Убийство означало бы, что остаток жизни она проведет в тюрьме. Но разве сейчас она не в тюрьме? В тюрьме Спенсера. В Южной Каролине в ходу смертная казнь. Смерть?
Но разве это жизнь?
Шварцман подняла пистолет и вытянула руку. Представила, как целится Спенсеру между глаз. Она сделает все для того, чтобы Ава стала его последней жертвой.
Наконец-то она избавится от страха.
