— Ага, пустячок. Ешь, — коробка вновь перекочевала ко мне на колени, — они очень вкусные.
— Спасибо! — для протокола поблагодарила я, мельком взглянув на аппетитные сладости, и со всей серьезностью посмотрела в зеленые глаза: — Послушай, Стас, мне правда очень нужен телефон. И это не какая-то дурацкая прихоть или, там, со скуки. Просто… — я закусила губу, не зная, как бы попроще объяснить ту бурю чувств, что сжигала меня изнутри в последние несколько дней.
— С племянником что-то? — по-своему понял мою заминку парень.
— Нет, это касается другого человека. — Я уставилась на покрытые разноцветной глазурью фрукты. Стоит ли рассказывать ему о Паше? А если я сделаю только хуже? Если Серебров, услышав о другом парне, просто-напросто психанет и устроит тут сцену ревности? Я ведь не идиотка и понимала, что нравлюсь Стасу…
— Другого? — со странной интонацией переспросил Серебров.
— Другого, — кивнула я, чувствуя себя немного неуютно под его пронзительным взглядом. И всё-таки, прочистив горло, призналась: — Он очень важен для меня. Если честно, я люблю его.
— Ладно, — немного помолчав, совершенно неожиданно согласился Стас. — Только не долго.
— Спасибо-спасибо-спасибо! — я, дрожащей от радости рукой, выхватила чужой мобильник и с жадностью уставилась в горящий экран.
— Будешь звонить? Мне выйти?
— Звонить? — я растерянно посмотрела на парня. Стыдно, но я и на секунду не задумалась о том, чтобы позвонить Паше. Одна мысль о нашем возможном диалоге — пугала. Нет, лучше рассказать ему все сообщением, а уже при встречи, когда Краснов немного переварит полученную информацию, поговорить. Если, конечно, он захочет видеть меня после всего этого…
— Кать? — вновь напомнил о себе Стас, заставив очнуться от унылых мыслей.
— Нет, можешь остаться. Я просто отправлю смс-ку.
Значок мессенджера легко нашелся на рабочем столе. А дальше пальцы действовали на автомате: открыть окно нового сообщения, вбить по памяти Пашкин номер телефона и…Я в замешательстве уставилась на абсолютно белое текстовое поле, гадая, с чего и как начать.
— Ну и? Чего зависла? — поспешил вставить свои пять копеек Серебров. — Если ты вдруг забыла — тебе вредно так долго пялиться в эту штуковину. Так что давай, солнце, шнеля-шнеля.
— Ты просто Бог мотивации, Стасик, — беззлобно огрызнулась я, ткнув пальцем в белый экран, на котором тут же высветилась сенсорная клавиатура.
— Хочешь услышать еще кое-что мотивирующее? — выудив из коробки клубнику в шоколаде, насмешливо спросил парень. — Если не знаешь с чего начать — начни с самого начала.
— Ага. А после дождя асфальт — мокрый. Ты на экзамене по философии тоже цитатами из тупых пабликов отвечал? — с издевкой усмехнулась я и, не дав парню ответить, строго приказала: — Ладно, Серебров, не отвлекай меня!
Не дописав первое предложение, я с раздражением стерла его. Глупо. Глупо и фальшиво. Значит, начать с начала? Я посмотрела на незашторенное окно, где-то вдалеке мигал тысячами огней вечерний город. Где-то там были Сережа и Лина. Моя единственная семья.
Я опять коснулась сенсорных клавиш и начала свой рассказ.
***
— Спасибо ещё раз, — я протянула парню мобильник и со стоном откинулась на подушку.
Текст отправленного сообщения так и стоял перед глазами. «Не простит», — вдруг четко осознала я. Чтобы я не написала, всё звучало как-то жалко и гадко. Особенно часть про Костика. И почему-то про Сереброва. Да, о своём нелепом обмане насчёт наших недоотношений я тоже решила рассказать. Если быть честным — то до конца. Вот только лжи было так много! Я даже не осознавала, что врала Паше почти на каждом шагу. Наверное, нужно было хорошенько получить по голове, чтобы, наконец, понять это…
Я остервенело растерла лицо здоровой рукой и, кажется, простонала вслух что-то матерное.
— Ты как? Голова не кружится? — мгновенно переключился в «обеспокоенный» режим Стас, накрыв мой лоб прохладной ладонью.
— Эй! — я оттолкнула чужую конечность и рывком села в кровати. — Вот скажи, Серебров, почему я такая дура?!
— Ты не дура. Просто глупая, — криво усмехнулся он. — И ещё немного неуравновешенная.
— Короче говоря — дура! — я опять рухнула на мягкую подушку, наплевав на свой ушибленный мозг. Хотя, если судить по моим поступкам, мозгов у меня не было…
«Не простит, не простит, не простит», — диким роем жужжало в мыслях.
Хотелось взвыть от бессилия. Хотелось спрыгнуть с кровати и сбежать. Не важно, куда. Лишь бы не сидеть в этой стерильно-идеальной больничной клетке. Но я только зажмурилась до белых точек, а когда распахнула глаза, с удивлением обнаружила склоненного надо мной Стаса. Его миловидное лицо, из-за отбрасываемых лампой теней, выглядело непривычно сосредоточенным.
— Мне не плохо! — с раздражением рявкнула я, решив, что он, как обычно, печется о моем здоровье. Однако, как оказалось, Сереброву мое здоровье было до лампочки. Или даже до фонаря…Внезапно парень сократил расстояние между нашими лицами и поцеловал меня.
— Ты что это вытворяешь?! — кое-как оттолкнув одной рукой мажоришку, завопила я.
— Шокотерапия? — по-прежнему нависая надо мной, сверкнул белозубой улыбкой этот смертничек.
— Что? — в конец опешила я. Хотя, надо признать, это было и впрямь шокирующее. А еще возмутительно и неприятно.
— Да, ладно, — отмахнулся Серебров, вновь усевшись на гостевой стул. — Считай, что это мое последнее желание, Сватова.
— Что-то по тебе не скажешь, что ты скоро откинешься, — я вытерла губы тыльной стороной ладони, встала с кровати, предусмотрительно отойдя как можно дальше, и уставилась в окно. В дали виднелись массивы панельных многоэтажек. Во многих квартирах, то тут, то там зажигался теплый и холодный свет: после рабочего дня люди возвращались домой. Люди, живущие свои обычные, уютные жизни. И только у меня не жизнь, а какой-то тупой ситком.
— Вообще-то я имел в виду мой отъезд, — насмешливо прозвучало позади. — Ты что, Сватова, опять навострила лыжи в Антарктиду? После этого детского чмока? Давай я тебя по настоящему, что ли, поцелую? Хоть не так обидно будет…
