Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
— Как-то к слову не пришлось.
— О, милая, давай-ка я тебе чаю приготовлю. — Мама вдруг увидела, что я без сил.
— Нет, мам, ты посиди спокойно, а чаю я сама сделаю. Правда, перебирайся на диван, там тебе будет удобнее.
Она наконец осмотрелась, заметив и здоровенный диван, и крошечные размеры студии. Я настороженно замерла, но мама широко улыбнулась.
— Как у тебя уютно. Ты абсолютно права. А мы с твоим отцом мотаемся по своему огромному дому, как два безмозглых идиота.
— Спасибо.
Я поставила чайник, а у нее в сумке зазвонил мобильный. Она сбросила звонок и сердито пояснила:
— Это он. Звонит беспрерывно.
— Он что, не знает, где ты? — Происходящее уже порядком меня забавляло, но я старалась не подавать виду.
— Нет, и не вздумай ему об этом сказать.
Она подошла к окну, обдумывая, как пробраться на диван. Обнаружила, что он упирается в подоконник, и двинулась обратно в поисках обходного пути.
— Мам, скажи, ради бога, что все-таки случилось?
Другой стороной диван примыкал к кухонной стойке. И она поступила так, как любой нормальный человек: перемахнула через спинку.
— Я вышла замуж за самовлюбленное животное, вот что случилось. Ты можешь смеяться, я знаю, ты думаешь, что мы с ним две старые калоши, но видишь, и старые калоши еще скрипят, выясняя отношения.
Мама удобно устроилась на диване, сбросила свои модные туфли-лодочки и поджала коленки к подбородку.
— У нас молока нету, — виновато сообщила я. Мама-то ведь обычно подает мне чай на серебряном подносе, в тонкой фарфоровой чашке, а у меня все не так, и даже молока нет.
— Ну и отлично. Я без молока попью.
Я разлила черный чай в кружки и тоже примостилась на диване, на коротенькой стороне буквы Г. А ноги водрузила на кофейный столик. Прежде мы никогда в жизни с ней так не сидели.
— И все же, что у вас произошло?
Мама вздохнула и отпила глоточек из своей кружки.
— Ничего конкретного, просто много всего накопилось, а его поведение с тобой стало последней каплей. Как он посмел так разговаривать с дочерью, уму непостижимо. Как он посмел так обращаться с твоим другом! Я ему все это и высказала, дорогая.
— Мам, но он всегда так со мной разговаривает.
— Нет, не так. Не так. — Она пристально посмотрела мне в глаза. — До тех пор, пока он вел себя в своем обычном духе, просто как эгоистичный негодяй, — у меня отвисла челюсть, — я еще могла это терпеть. Но то, что было в последний раз, — это уж слишком, знаешь ли. А все эта проклятая свадьба. Я хотела устроить ее, чтобы мы как-то сблизились, чтобы он хоть немножко задумался — а как мы прожили вместе тридцать пять лет. Надеялась, что он поможет мне сделать веселый праздник, поучаствует в приготовлениях. А вместо этого всё грозит обернуться шумным торжеством с фанфарами, куда к тому же он намерен позвать кучу людей, которые мне, по правде сказать, совсем не нравятся.
Я была ошарашена. Одно открытие за другим. В первую очередь меня, конечно, поразило, что она самом деле думает. Понятно, что за тридцать пять лет брака между ними всякое бывало и не весь их путь был усеян розами, но таких соображений от нее я никак не ожидала.
— А его мамаша? — Она поджала губы в неодобрительной гримасе, очень смешно изобразив бабушку. — Эта дама сейчас еще менее приятна, чем была в день нашей с Сэмюэлем свадьбы. И ее бесконечные мелочные придирки, которые я в гробу видала, черт подери.
Мамаша? Черт подери?
— Надменная дура, она грубит тебе без остановки, а ты всегда так замечательно отшучиваешься. Люси, — она потянулась ко мне и легонько хлопнула меня по коленке, — как ты ей сказала, что она не кормила его грудью! Я думала, у нее вставная челюсть выскочит от возмущения! — Она помолчала и сказала уже серьезно: — После свадьбы, той, первой, я дала себе слово, что никогда никаких юбилеев своего замужества отмечать не стану. Она тогда умудрилась влезть буквально в каждую мелочь — впрочем, как и моя мать, — но эта свадьба, она ведь должна быть устроена, как мне хочется. Именно мне. Чтобы у меня и у вас остались о ней приятные воспоминания.
Мама нежно на меня поглядела и взяла за руку.
— Ты моя чудесная девочка. Прости, что я все это на тебя обрушила.
— Я только рада, мам. Обрушивай дальше, мне очень нравится.
Она с удивлением на меня посмотрела.
— Я имею в виду, нравится, что ты мне рассказываешь об этом. Обычно ты очень… сдержанна.
— Да, я знаю. — Мама закусила губу. — Знаю, детка. — Она грустно подперла голову рукой. — Ты права. И именно от этого я намерена отныне избавиться любой ценой. Я хочу перестать сдерживаться, вести себя по-другому. Как бы мне стать больше похожей на тебя, Люси!
— На меня?!
— Ты такая искренняя, чистосердечная. Знаешь чего хочешь, и тебе все равно — кто и что о тебе подумает. Ты всегда была такая, даже совсем маленькая. Мне уже тогда надо было этому у тебя научиться. Понимаешь, я никогда не знала, чего хочу. То есть я знала, что выйду замуж, у меня будут дети, как у моей матери, как у сестер, и этого я хотела. Я познакомилась с твоим отцом, мы поженились, я стала его женой. Потом родились вы трое. И я стала мамой. Я стала женой и матерью. — Она погладила меня по руке. — Но я не знаю, кто я такая сама по себе, не знаю, чего я стою. Вы выросли, а что же я сейчас собой представляю?
— Мам, ты всегда была и сейчас мне очень-очень нужна.
— Спасибо, солнышко, что ты так говоришь. — Мама ласково погладила меня по щеке. — Хоть это и неправда.
— К тому же ты замечательная бабушка.
Она закатила глаза.
— Да, конечно, и я очень рада быть бабушкой, поверь мне. Но это я, которая что-то делает для других. Для тебя, Райли и Филиппа, для его детишек, для Сэмюэля, но кто я — сама для себя? Безумно важно иметь собственное дело, занятие, для которого ты создан. У меня есть подруга, Энн, так вот она всегда знала, что дело ее жизни — учить детей. Она уехала в Испанию, встретила там своего нынешнего мужа, он тоже учитель, и они пьют там вино, едят мясные закуски и любуются закатами. У нее есть любимая работа, понимаешь? — Она вздохнула. — А я и сегодня не знаю, в чем могла бы себя проявить.
— Не говори так. Ты прекрасная мать.
Она грустно улыбнулась:
— Не обижайся, милая, но хотелось бы чего-нибудь большего.
Помолчав, она кивнула, словно соглашаясь с собственными мыслями.
— Мам, ты сейчас рассержена, и это неудивительно. Я с отцом и трех минут не могу спокойно провести, не то что тридцать пять лет. Но возможно, когда ты поостынешь, то идея свадьбы уже не будет казаться тебе такой абсурдной. Это неплохая идея, честно.
— Нет, — твердо заявила она. — Ни за что. С этой затеей покончено.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
