Демоны! Не силком же их тащить!
— Прости, Шем, — прозвучал в тишине нервный шепот Лиана. — Мы не могли сказать.
Он взял Агнию за руку и потянул к проходу. Их не остановили. Полуцветы выглядели так, словно навсегда разучились говорить, двигаться и даже дышать. Я не посмела смотреть на Шема. Боялась увидеть злость, свойственную могущественным темным магам.
Зато на меня кое-кто смотрел очень даже пристально. Мэтр Шаадей, не понимающий, откуда у любимой ученицы Иви ТАКИЕ способности.
— Лилит, Ульрих, скорее! — распорядился Элиас из стены, когда проход миновали полуцветы.
— Ли… Ли… Ли… — начал Шаадей, указывая на меня дрожащим пальцем.
— Иви спит, мэтр, — проговорила я, шагнув в стену, пропустила Ульриха и положила ладони на камни. — Она будет в порядке, мэтр. Обещаю. Я верну ей тело, когда… когда всё закончится.
Камни сомкнулись, скрывая ошарашенное лицо Шаадея и заглушая гул голосов, поднявшийся в зале после нашего исчезновения. Да-а-а, мы дали повод для обсуждений. Но какая теперь разница?
— Торопитесь! Дух ждёт! — напомнил Элиас о причине нашего поступка.
****
Он ждал.
В берлоге на стене красовалась очередная кровавая надпись:
«Пишите. Просто пишите. Я попробую заставить замок вас всех выпустить…»
Мы подчинились. Порезали пальцы и оставляли послания, которые впитывались, не успевали мы заканчивать фразы. У меня кружилась голова. Вряд ли от потери крови. Для тела Иви это первое кровопускание. Дело в самой Иви. Ей не полагалось находиться в берлоге, и хоть убежище защитников «чувствовало» меня внутри девчонки, «плоть» ему не нравилась. Но я не позволяла себе ни минутной передышки. Если есть шанс вытащить всех из Гвендарлин, нельзя сдаваться.
Внезапно Ульрих напрягся. Рука, выводящая буквы, поехала по стене вниз.
— Что?
— Они идут. Истинные ведьмы. Прокладывают путь. Кажется, им под силу пробиться.
— Кто? Какой путь? Какие ведьмы? — последовал шквал вопросов разом.
Ульрих и Юмми не рассказали остальным о разговоре с Габриэлой. Как и о разгадке картинок с ведьмами и полуцветами. Теперь эти двое стояли и переглядывались, а потом посмотрели на меня. Светлая девчонка вопросительно, полуведьмак в поисках поддержки.
— Скажи им, — посоветовала я Ульриху. — Скоро все и так всё узнают.
Он кивнул, признавая мою правоту, но я видела: удовольствия рассказ не доставит. С глобальными тайнами расставаться непросто.
— Истинные ведьмы не погибли, — проговорил Ульрих хрипло. — Они скрывались последние триста лет. То есть, скрывали, кто они такие. Истинные ведьмы способны исцелить сердце Гвендарлин. С помощью древнего ведьмовского обряда. Но нужны полуцветы.
Пришлось многое объяснить. И про пальцы нарисованных в «Книге надежды» ведьм, и про сам обряд, и про неизвестные последствия для «горшков». Все слушали, открыв рты. Но и о просьбе духа не забывали. Ни фраз, ни отдельных слов больше не писали. Просто оставляли на стене кривые линии. Не до обдуманных посланий, когда открываются та-а-акие секреты.
— Магам это не понравится. Ох как не понравится, — пробормотал Элиас. — Совет…
— К демонам совет, — перебила я. — Лучшая подруга твоей матери — истинная ведьма, и герцогиня об этом прекрасно знает.
Рашель громко охнула.
— Леди Габриэла?! Ого! Это многое объясняет.
— Матушка знает? — Элиас не верил ушам.
— Иногда мне кажется, твоей матушке ведомы все тайны на свете, — усмехнулась я и посмотрела на притихших Агнию с Лианом. Полуцветам отведенная роль жертвенных овец не понравилась. Особенно огневичке. Где она, а где жертвенность?
— А ты откуда всё это знаешь? — спросил Ульриха Брайс. Задал очевидный вопрос, до которого никто пока не додумался. — И как понял, что ОНИ идут?
«Кровавая работа» остановилась. Всё уставились на Ульриха.
— Почувствовал волну ведьмовской магии, — ответил он спокойно.
— Каким образом? — не понял Элиас.
Врочем, и остальные пока не понимали.
— Я наполовину ведьмак. Из истинных.
Вот теперь они точно потеряли дар речи. И побледнели, будто вмиг превратились в призраков. А заодно утратили способность двигаться, что было очень некстати. Дух всё ещё нуждался в подпитке. Пришлось толкнуть Брайса и Лиана, стоявших ко мне ближе всех. Остальные опомнились сами, заметив, как мальчишки засуетились, и тоже продолжили трудиться. Да, новости сногсшибательные, но задания никто не отменял.
— Ты умеешь преподносить сюрпризы, — проворчал Элиас, качая головой.
А Рашель развеселилась.
— Так прошлогодние шрамы Свена — твоя работа?
Ульрих закатил глаза.
— Он должен был заплатить за огненный шторм, а мэтры умыли руки.
— А ты давно знаешь? — спросил Элиас меня.
— Второй год.
— Ого! И хранила секрет? Могла хотя бы мне сказать. Не об Ульрихе, так о леди Габриэле.
— Ты же не спешил откровенничать и говорить, кем мы друг другу приходимся, — ответила я в тон и вздрогнула.
Ох, вот это я зря брякнула…
Народ снова замер. Пришлось всплеснуть руками, разбрызгивая по стене капли крови.
— Элиас — мой дядя. Не задавайте вопросов. Хватит на сегодня откровений.
Но без вопросов не обошлось. Еще бы!
— Хочешь сказать, мэтр Ван-се-Росса… — начал Брайс ошалело.
— Нет. Он тоже дядя.
— Но тогда как?
Мы с Элиасом обменялись хмурыми взглядами. Ответил он. Произнес одно единственное слово. Одно единственное имя.
— Маргарита.
И добавил в повисшей тишине:
— Лилит права. Хватит болтать о семейных секретах. Выживем, будет время. Нет, значит, и неважно, какая кровь в ком течет.
Но для кое-кого это явно было важно. Я кожей ощущала огнеопасный взгляд Агнии. Она месяцами твердила, что Ван-се-Росса мне родня, но я отмахивалась. Потому что тогда сама ни о чем не подозревала. Но, разумеется, огневичка посчитала, я лгала ей в лицо. Как о многом другом. Об Ульрихе, ордене. Демоны! Может, между нами и не было никакой дружбы. Друзья делятся секретами. А я не делилась. Быть может, уже тогда не доверяла Агнии, чувствовала, что наша «история» скоро закончится.
Минут через десять мои нервы сдали.
— Хватит прожигать взглядом! Я не…
Фраза оборвалась на полуслове. Перед глазами замерцал бальный зал. Я одновременно видела и его, и берлогу. И орден, и толпу незнакомцев с метлами во главе с Габриэлой. Они легко миновали преграду мэтра Сонсбери. Даже убивать его не понадобилось.
