Марина узнавала некоторые лица. Ее, несомненно, узнавали тоже. Придворные отлично умеют скрывать свои чувства, пройдя жестокую школу выживания во дворце. По крайней мере, с виду гостью приняли столь же тепло, как и Велирин. Она получила свою долю рукоплесканий, восторженных криков, цветов, но чувствовала себя неуютно. Бросив взгляд на подругу, Марина поняла, что та заново переживает события страшного дня, но держит себя в руках.
Действительно, будущая королева сейчас являла собой образец монаршего достоинства: прямая спина, гордый разворот плеч, спокойное и величественное выражение лица… Темно-синий, почти черный атлас амазонки (без вышивки и каких-либо украшений — знак траура) подчеркивал огненный цвет волос, вопреки привычке Велирин, сегодня убранных в прическу. Марине тоже пришлось облачиться в женское платье, чтобы избежать излишних разговоров. Небесно-голубой бархат удивительно шел к ее глазам, чего не мог не признать даже язвительный барон. Однако это приятное обстоятельство не окупало целого ряда неудобств: куча нижних юбок, шуршащих на все лады, дамское седло (как бы не свалиться наземь!!!), крохотная шапочка с белым пером, немилосердно сползающая то на одно ухо, то на другое. А уж короткая стрижка всадницы породила массу пересудов среди придворных красавиц.
А между тем отсутствие «визитной карточки» Готтара — бородки — вызвало не меньший Фурор.
Марине помогли спуститься наземь услужливые руки пажей. Чуть придерживая длинный подол платья рукой, она двинулась вслед за Велирин по ступеням парадной лестницы. Краешком глаза девушка заметила подле себя Одлина, одетого без обычной небрежности, застегнутого на все крючки и пуговицы, и вообще имеющего крайне представительный вид. Дамы, приседавшие в реверансе, прямо-таки таяли под пылкими взорами его невинно- голубых глаз.
«Пустили козла в огород!» — невольно подумала Скворцова, гадая между тем, сколь долго удержится галантный кавалер при дворе без шлейфа амурных скандалов.
Внезапно Велирин взяла ее за руку и обратилась к присутствующим, требуя тишины.
— Мы хотим представить ллид Мариен, оказавшую величайшие услуги трону и государству!
Ощущая, как кровь яростно приливает к щекам, упомянутая ллид улыбнулась как можно естественней. Стоящий слева Готтар ободряюще сжал ее локоть, и стало понятно, что требуется ответное слово.
— Я не знаю… — Марина от неловкости кашлянула, — о каких услугах идет речь. Могу лишь сказать, что случай помог мне не превратиться в орудие чужой злой воли. Я благодарю ее высочество за оказанное доверие..
По глазам Велирин она поняла, что говорит что-то совсем не нужное и даже лишнее и, повинуясь внезапному порыву, девушки обнялись. Ледок, хрустевший во взглядах придворных, был сломан, потонув в приветственных криках в честь принцессы и достойной ллид. А потом к Марине выстроилась целая очередь тех, кто хотел заверить ее в своей дружбе и расположении. Конечно, искренностью тут и не пахло, но все равно приятно.
Палата суда во дворце не соответствовала своему строгому названию: просторный, светлый зал с высоким потолком и жизнерадостными зелеными стенами, украшенными гербами Озерного Дома и княжеств.
Председательствовала сама Велирин, в качестве обвинителя выступал Конри, а вот самих обвиняемых пока что в зале не было. Девять судей внимательно слушали все факты дела, изредка задавая вопросы. Секретари скрипели перьями, записывая.
Невыносимо скучая, Марина наклонилась к уху барона:
— А адвокат где?
— Кто?
— Защитник.
Готтар глянул с недоумением.
— По делу о государственной измене никаких адвокатов не положено. Раз уж обвиняемый не сможет защитить себя сам, то…
И он выразительно провел ребром ладони по шее. Марина судорожно вздохнула, и тут же ее вызвали в качестве свидетеля. Она встала, и в который раз рассказала свою историю с начала до конца. Зрители процесса перешептывались, пожимали плечами и качали головами.
Историю гостьи из иной реальности подтвердили Тавель и даже Диген, появление которого вызвало некоторую суматоху: он визуализировался прямо под самым носом у судей, на столе. Уж домофей-то, конечно, не поскупился на самые яркие краски, строил рожи и вообще развлекался вовсю. Похоже, лицензированному магу было совестно за своего домоправителя, но остановить поток красноречия последнего не представлялось возможным. Велирин опасалась, как бы озорник-барон не польстился на успех домового, но ее суженый выступил сдержанно, по существу вопроса, без скользких шуточек, смачных эпитетов и упоминания о разных частях тела. Так что принцесса могла гордиться избранником.
Разбирательство тянулось долго. Наконец, пригласили… нет: ввели первого из обвиняемых — Кронена. Невозмутимый бледный призрак в бесформенном одеянии.
Капюшон не скрывал лица, и Марина рассмотрела его подробнее, чем некогда в полутьме Оружейного зала.
В солнечном свете, падающем из высоких стрельчатых окон, лицо Приора производило отталкивающее впечатление, особенно — серебристо-ртутные глаза. Он еще меньше походил внешне на человека, чем Даккальман — дитя совершенно чужого биологического вида. Также было заметно, что Кронен боится. Выслушав обвинения, он произнес небольшую речь, где навязчиво звучала одна и та же нота — служение науке, прогрессу… Да: он был одним из вдохновителей переворота, но всего лишь с целью заполучить не власть, а эрсу — ключ к могуществу пришельцев. Он надеялся воссоздать металлорганическую форму жизни и подарить людям бессмертие…
— Ллид Мариен! — Неожиданно воскликнул Кронен: и головы всех присутствующих повернулись к Марине. — Вы же здравомыслящий человек! Разве я не прав? Разве успехи целой цивилизации не стоят нескольких жизней?!
— Вы хотели пожертвовать и моей жизнью ради этих успехов. И какого ответа ждете сейчас?..
Марина отвернулась. Воцарилось молчание, которое было быстро прервано твердым голосом принцессы:
— Господа судьи! Какой приговор вы выносите?
Девять черных перьев взметнулись вверх. На Приора было жалко смотреть. Он сделался еще бледнее и покачнулся. Скворцову захлестнула волна сочувствия, которой она пыталась сопротивляться. Голос принцессы прозвучал вновь:
— Согласно второй поправке Судебного уложения, последнее слово остается за представителем правящего Дома… Прошу вас, досточтимый Тавель, придворный лицензированный маг, скажите за меня.
С изумлением зрители и судьи обратили взоры на мага, который встал со своего места и скромно произнес такие слова:
— По желанию ее высочества Велирин я модифицировал заклинание — антагонист, предназначенное для возвращения существа из плоти и крови в его реальность. Неизвестны координаты мира, откуда прибыл Кронен: а посему я не в силах отправить его в момент извлечения. Только в настоящее время, соответствующее текущему времени нашего мира.
— Другой способ убить меня! — Срывающимся голосом вскрикнул Кронен. — Годы прошли! Может быть, тысячи лет в моей реальности, миллионы лет! Может быть, там нет ничего! Я против возвращения!
