Наклонившись вперед, Мириала коснулась руки Эл. Они начали опускаться.
– Чтобы спасти нас обеих, пришлось обернуть тебя моей магической защитой, а затем я заставила ее втянуть и меня внутрь. Прости, если испугала тебя.
Эл махнула рукой, когда они вместе опустились на пол пещеры.
– Это ты меня прости, – сказала она, – я сотворила слишком мощный для такой небольшой пещеры адский огонь.
Мириала улыбнулась. Теперь настала ее очередь отмахнуться от этих слов.
– Именно это я и подразумевала. Ты в точности выполняешь мои указания. Многим ученикам за долгие годы учебы не удается добиться того, чему ты уже научилась.
– Я научилась точно выполнять указания, когда была жрицей, – ответила Элмара, устраиваясь на все еще теплом каменном полу.
Мириала пожала плечами:
– Как, наверное, и многие странствующие жрицы. Перед тобой поставили цель, а ты сама решала, как выполнить поставленную задачу. – Наклонившись, она подняла с полу свое платье и вытерла им лицо. – Настоящему послушанию надо учиться у простого народа, который годами выполняет тяжелую нудную работу. Несмотря на совсем маленькую надежду на улучшение или награду, эти люди выполняют мелкие приказы, которые отдаются такими же незначительными людьми, угодившими своему хозяину, но не имеющими ни власти, ни силы, чтобы заслужить равную ему значимость.
– И ты все это попробовала? – чуть поддразнивая, спросила Элмара.
Мириала сверкнула глазами.
– И не раз, – ответила она, – но не старайся отвлечь меня от твоего обучения. Ты можешь пользоваться заклинаниями так же хорошо, как некоторые архимаги, но еще не достигла их степени совершенства. – Мириала наклонилась вперед и серьезно прибавила: – Тот, кто по-настоящему освоил волшебство, чувствует любую магию, словно живое существо, и поэтому точно может контролировать ее воздействие, используя ее оригинально и неожиданно, или изменять заклинания, созданные другими. Я могу сказать, когда ученик достигает такого уровня – такого чувства магии... Так вот, тебе надо овладеть, таким образом, почти половиной заклинаний, которые ты знаешь.
Элмара кивнула:
– Я не привыкла думать о магии с такой стороны... но понимаю, о чем ты говоришь. Продолжай.
– Когда ты обращаешься к Мистре, умоляя дать тебе силу, я чувствую гармонию, но это всего лишь связь с богиней и течением грубой магической энергии, а речь идет об овладении структурой и направлением раскрывающейся магии.
– А как приобрести эту власть над заклинаниями?
– Как всегда. Существует только один путь, – ответила Мириала, пожимая плечами, – через упражнение.
– «Упражняйся до тех пор, пока тебя не начнет тошнить», – криво усмехнулась Элмара.
– Вот теперь ты все правильно поняла, – с улыбкой ответила Мириала. – Давай-ка посмотрим, как хорошо ты умеешь создавать сковывающие молнии, поражающие огненные шары, которые я наколдую... Давай так, если шар позеленел, то ты промахнулась, а если пожелтел, то молния попала в цель.
Элмара со стоном указала на ручейки пота, сбегавшие по ее грязному телу:
– А когда же отдыхать?
– Когда умрешь, – невозмутимо ответила Мириала. – Большинство магов начинают понимать эту мудрую мысль слишком поздно...
* * *
– Зачем мы пришли сюда? – спросила Элмара, оглядываясь в ледяной промозглой темноте. Мириала успокаивающе дотронулась до ее руки.
– Учиться, – все, что сказала она.
– Учиться чему конкретно? – спросила Эл, с сомнением обводя взглядом надписи, которые она не могла прочитать, и причудливой формы сундуки и ларцы из полированного камня, щетинившиеся загнутыми рогами. Как бы здесь ни было странно, она сразу узнала, что находится в чьей-то гробнице.
– Учиться надо всегда, когда не сплетаешь заклинания и не ищешь, что бы такое уничтожить, – ответила Мириала. Ее голос донесся эхом из дальнего угла. Пятнышки света вдруг заплясали и закружились, собрались стайкой вокруг ее тела, и, когда поблекли, Мириала исчезла.
– Наставница моя? – позвала Эл нарочито спокойным голосом. Но из темноты пришел другой ответ: надписи, бывшие до этого просто темными канавками в каменных стенах и полу, вдруг наполнились изумрудным светом. Эл повернулась к ним, спрашивая себя, сможет ли она что-нибудь разобрать в этих письменах.
Страх шевельнулся в ней, когда она увидела, что над ними заклубились светящиеся струйки, превращаясь в...
Элмара поспешно приготовила самое сильное уничтожающее заклинание и замерла в напряженном ожидании.
Светящиеся струйки уплотнились, и в воздухе появились очертания высокого, худощавого, величественного человека, одетого в странную одежду, украшенную загнутыми назад рогами, которые напоминали ребра скелета. Человек стоял в воздухе, не касаясь покрытого рунами пола. Его пылающие изумрудным пламенем глаза остановились на Элмаре. В их взгляде читалось мудрое могущество. У Эл в голове зазвучал голос:
– Зачем ты потревожила мой сон?
– Чтобы учиться, – быстро проговорила Эл, но руки не опустила.
– Тот, кто хочет учиться, редко приходит, имея наготове уничтожающее заклинание, – последовал ответ. – Обычно так ведет себя тот, кто пришел, чтобы украсть.
Вдруг по всему залу возникли столбы из изумрудного света. В каждый столб с потолка плавно опустились беспорядочно перемешанные кости. На Элмару уставилось не меньше дюжины черепов. Она посмотрела на них, а потом на призрака:
– Это все, что осталось от пришедших сюда воров?
– Угадала. Они забрались в мою гробницу в поисках легендарных сокровищ Нетерила... Но единственное сокровище, спрятанное здесь, – это я сам. – Замолчав, призрак подплыл немного ближе. – Изменилась ли цель твоего посещения?
– Когда-то я была вором, но сюда я пришла с единственной целью – вынести только урок, – ответила Элмара.
– Ну пусть будет так, как ты это называешь, – равнодушно сказал голос.
– Как я это называю? А ты называешь это по-другому?
– Конечно. Я учился магии в Тиндламдривваре... не так, как сегодняшние чародеи: в большинстве своем они вытаскивают заклинания из гробниц не очень умных наставников, совсем так же как маленькие мальчишки воруют яблоки из соседского сада.
– Кто ты? – прошептала Эл, скосив глаза на плавающие черепа.
– Сейчас меня знают под именем Андер. До того как я пришел в это королевство, я был архимагом Нетерила. Но, похоже, город, где я жил, и мои великие деяния исчезли под грузом прошедших лет. Так много сделано... это ценный урок для тебя, юная волшебница.
Эл нахмурилась:
– А во что ты превратился теперь?
– С помощью моего искусства я заглянул за смерть. Из таких же разговоров, как этот, я узнал, что сегодняшние чародеи, чтобы сохранить свои тела, по-всякому изворачиваются, пока в конце концов не теряют их, развалившиеся, окаменевшие, отказавшиеся им служить... Кажется, вы называете таких покойниками. Хотя мое знание может быть затуманено всякой рассказанной мне неправдой.
