Йенс разблокировал колеса под кроватью Софии. Они выкатили ее в коридор и направились к заднему выходу из больницы.
Вибеке Стин наткнулась на них, когда выходила из комнаты отдыха. Она была вне себя.
– И куда вы ее увозите, а?
– Отсюда, – ответил Йенс по-датски.
– Вам это запрещено.
– Мы все равно это сделаем.
Вибеке стояла на своем:
– Она в очень плохом состоянии, без медицинской помощи она умрет.
– Она получит помощь, – сказал Йенс.
– Когда?
– Через десять-пятнадцать часов.
– Возможно, будет уже слишком поздно…
Йенс заметил, что врач говорила серьезно, почти умоляюще.
– Прошу вас все обдумать, – добавила она.
– Лучше помогите нам, – попросил Йенс.
Она скептически прищурилась:
– Как?
– Мы в любом случае заберем ее.
– Ей нельзя просыпаться, – сказала Вибеке. – Вы должны все время держать ее под наркозом. Ни в коем случае нельзя допустить кровотечение. Нужны постоянные капельницы и контроль пульса.
Йенс отошел от кровати и направился к Вибеке, отметив ее встревоженность, что было вполне естественно. Подхватив ее под руку, он сказал:
– Давайте возьмем все необходимое.
Йенс и Вибеке опустошили запасы лекарств. Врач продолжала объяснять ему, какие препараты он должен давать Софии, как часто и каким образом. Когда они закончили, Йенс попросил у Вибеке ключи, закрыл ее в кладовке и ушел.
Они выкатили койку на улицу с черного входа в больницу. Там стоял «Шевроле Экспресс» с открытыми задними дверями. Лотар ждал в багажном отсеке фургона. Софию закатили внутрь. Они заблокировали каталку, закрепили ее тросами к полу и стенам и поехали прочь, медленно и осторожно.
Заднюю часть автомобиля трясло, в то время как Лотар с Йенсом крепили капельницу, а Йенс передавал Лотару информацию, которую только что получил от врача в больнице.
– Я все сделаю, – сказал Лотар.
– Отлично, – ответил Йенс и, немного помолчав, добавил: – Ты молодец. – Он похлопал Лотара по плечу.
Тот молча расставлял лекарства в пластиковой коробке на полу.
Йенс пролез вперед и опустился на сиденье рядом с Михаилом.
* * *
Эйнар Ларсен был ошеломлен. Своего коллегу со связанными руками обнаружил рано утром сменщик. Пациентка с неустановленной личностью исчезла. А вдобавок и кровать, на которой она лежала.
Ни одна из камер наблюдения ничего не зарегистрировала.
Ларсен прочитал данные из Швеции. Тест ДНК ничего не показал, отпечатки пальцев – тоже. Личность женщины оставалась неустановленной.
Он почесал голову, что иногда делал, когда хотел сконцентрироваться. Что-то терзало его.
Эйнар перебирал в памяти события последних дней, заявления, расследования. Он что-то увидел, заметил на ходу… недавно… только что… Что-то, связанное с полицией Копенгагена, которая занималась заявлением от полиции Мальмё, по другую сторону пролива. Они попросили о помощи…
Что же, блин, там было?
Эйнар стал перебирать свои бумаги, высокие неразобранные стопки. Он ругал сам себя за неаккуратность. Но в конце концов нашел то, что искал.
Он пролистал отчет. Странная стрельба у многоэтажной автостоянки в Мальмё. Никаких свидетелей, оружие с глушителями, как предполагала шведская полиция. Скудная информация… Но внимание Эйнара Ларсена привлекла не стрельба, а то, что случилось в больнице через короткое время после нее.
Он продолжил рыться в бумагах на столе – и обнаружил, что в Университетскую больницу в Мальмё поступил мужчина с пулевыми ранениями. Мужчина без удостоверения личности. Он был прооперирован, а затем его забрали двое мужчин и исчезли.
Похожая история?
Он снова почесал голову.
– Здравствуйте!
Эйнар поднял глаза от стола. Перед ним стояла Вибеке Стин. Он привстал.
– Добро пожаловать, присаживайтесь. Нормально прошло с художником?
Она села.
– Не знаю. Память подводит… Надеюсь, изображения вам помогут.
Эйнар допросил ее. Вибеке рассказал о мужчинах, о том, как они выглядела, когда она встретила их в коридоре. Что они не угрожали ей, но вели себя бесцеремонно.
– Они беспокоились за пациентку, – сказала врач.
– Ее друзья?
– Возможно…
– Они говорили что-нибудь?
Вибеке задумалась.
– Они сказали, что она получит помощь через десять-пятнадцать часов.
– Еще что-то?
– Он разговаривал на датском, мужчина, который обращался ко мне. Но говорил странно.
– В каком смысле?
– Знаете, когда люди долго живут за границей, их речь становится как будто несовременной, почти как детская.
Эйнар Ларсен записывал в блокнот.
– У меня еще один вопрос, – сказал он.
– Да, пожалуйста…
– Зачем это делать? Забирать человека из больницы?
– Что вы имеете в виду?
– Такое случалось раньше? Что кто-то совершал подобное?
Вибеке сдерживала смех.
– Да, это был третий раз за неделю.
Он улыбнулся ее юмору.
– Нет, такого не случалось раньше, – сказала она.
Но такое случилось буквально на днях на шведской стороне пролива. Аналогичная ситуация.
Эйнар попрощался с Вибеке Стин, сел и продолжил размышления.
Зачем делать такое, идти на огромный риск…
Очевидно, что за человеком следят; возможно, он находится в розыске.
В розыске…
Эйнар Ларсен начал искать в компьютере. Он не мог войти в шведскую базу данных, поэтому начал с датской. Поиск давался легко, потому что женщин там почти не было. Ни одной женщины, выглядевшей как пациентка. Он стал проверять базы Европола и потом Интерпола.
После получаса прокрутки списка и просмотра слишком большого количества фотографий находящихся в розыске Ларсен наконец узнал ее. Розыск вела французская полиция, и он имел пометку низкого приоритета.
Женщину звали София Бринкман, шведка, внесена в реестр в Стокгольме.
Эйнар поднял трубку и набрал номер полковника полиции Густава Пелтье.
62
Тоскана
Одетый в черную рясу Гектор сидел на скамейке под кипарисом и окидывал взглядом мир вокруг.
Монастырь стоял на плато. Из сада открывался удивительный вид: волнистый ландшафт, леса, деревни, одиночные дворы, горы, горизонт.
