Книга Богини славянского мира - Михаил Серяков

Однако как греческие мифы, так и находка из Дупляя изображает на запряженной лебедями колеснице не богиню, а бога. В этом отношении к описанию Стржедовского оказываются ближе не они, а бронзовый браслет из клада в Радолинеке близ Познани, датируемый VII в. до н. э. На этом браслете изображены шесть солнечных дисков, часть которых дополнена изогнутыми лебедиными шеями. Кроме них на браслете имеется изображение женской фигуры в широкой юбке с поднятыми вверх руками. Над ней еще один солнечный диск, а по сторонам – ещё два солнечных диска с лебедиными шеями в виде латинского «s». Стоит женщина на слегка изогнутой полосе, которая может быть интерпретирована как украшенная лебедиными головами ладья. Таким образом, хоть на данном браслете богиня и не изображена непосредственно в колеснице, однако ее роль могла играть ладья, а связь с лебедями показана совершенно отчетливо. Интересна как поза богини, похожая на позу богинь в более поздней русской вышивке, так и то, что данный браслет был найден на землях, которые могли входить в территорию славянской прародины.

Следует отметить, что образ летящего на птицах божества или, в более ранний период, ассоциировавшегося с птицей божеством восходит к периоду индоевропейской общности. Его следы мы видим и у кельтов, связывавших с богиней Бригитой (Бригантию или Брайд) ястреба, коноплянку, кулика, а также хранивших память о «волшебном лебеде Брайд». Интересно отметить, что в римскую эпоху эта богиня ассоциировалась с Минервой и изображалась с копьем и глобусом840 – еще одной чертой, которую поздние авторы приписывали славянской Венере. Как отмечают лингвисты, само имя Бригиты было образовано от корня brig, который в кельтских языках означал «высокий, возвышенный». Поскольку данные понятия соотносятся и с одним из вариантов значения славянского слова берег, то не исключена генетическая связь данной кельтской богини со славянскими берегинями. В пользу этого предположения говорит и то, что кельтская традиция знает не одну, а сразу трех Бригит: «Бригита – поэтесса, то есть дочь Дагды. Именно этой Бригите, которая является женщиной-поэтом или женщиной мудрости, поклоняются поэты, потому что ее покровительство было великим и славным. По этой причине называют таким же именем богиню поэтов, сестрами которой были Бригита, женщина медицины, и Бригита, женщина кузнечного ремесла. Эти богини – три дочери Дагды»841. Очевидно, что все эти богини восходят к одному образу, однако его восприятие как трех сестер находит свою параллель в множественном числе берегинь. Хоть данный текст и называет Бригит дочерьми кельтского бога Дагды, однако эта богиня первоначально властвовала «над огнем, над искусством и над красотой… под небесами и в глубине морей». Согласно ирландским преданиям, ее вскормила белая корова – богиня Морриган-Боан, ассоциировавшаяся также с рекой Бойн на этом острове. Выше было показано, что образ божественной коровы восходит к временам матриархата и, следовательно, данный миф также восходит к этой эпохе. После христианизации кельтов их народные легенды стали именовать Бригиту кормилицей или даже матерью Иисуса Христа, что, по мнению исследователей, является следствием представлений о ней как о матери богов в языческую эпоху842.

Еще более интересную параллель мы находим в Древней Индии. Там на лебеде или на колеснице, запряженной семью лебедями, передвигался создатель вселенной Брахма. Традиционно он изображался четырехликим с кувшином с водой в руке, что отчасти напоминает западнославянского бога богов Святовита, точно также имевшего четыре лика и рог с вином. Однако на лебеде также изображается и его жена Сарасвати, причем на кушанской статуэтке она сидит на лебеде в виде обнаженной богини любви. Весьма интересно, что согласно одному из вариантов мифа Сарасвати родилась из головы Брахмы,843 подобно тому, как Афина родилась из головы Зевса. Подчеркивание способности рожать мужского божества самостоятельно, без участия своей супруги, в обоих случаях является подчеркиванием его всемогущества, возникших во время утверждения патриархальных представлений. Однако, в отличие от Зевса, Брахма возжелал Сарасвати, которая, в результате подобного необычного рождения, фактически являлась его дочерью. Хоть она и пыталась скрыться от него, но в конце концов стала его женой. Однако инцестуальные браки были свойственны в первую очередь матриархальной эпохе, а в патриархальную, как это видно из индийского же мифа о Яме и Ями, уже решительно отвергались. Само имя Сарасвати означает буквально «относящаяся к воде», возникшее еще в эпоху индоиранской общности (ср. авест. Harahvaiti). Как отечественные, так и зарубежные исследователи отмечают ее связь с уже известной нам иранской богиней вод: «Ардвисура Анахита – это древняя индоиранская богиня плодородия, связанная с водой; ее индийской параллелью является Сарасвати»844. Сходство с Ардви-Сурой Анахитой превращается в тождество, если мы примем во внимание, что один ведийский гимн так характеризует богиню: «Чистая Сарасвати» (РВ I, 3,10). Очевидно, что эпитет «чистая» по смыслу полностью соответствует эпитету «незапятнаная», вошедшему в наименование иранской богини. В обоих случаях мы имеем не личные имена богинь, которые тщательно скрывались, а, по сути дела, их эпитеты, подчеркивающие связь обеих с водной стихией. И это далеко не единственная черта, объединяющая двух богинь. Е.Е. Кузьмина отмечает: «По представлениям индоиранцев, богиня-мать ассоциировалась с мировым деревом и сидящими на нем священными птицами. В индоиранской мифологии птица, особенно водоплавающая, выступала олицетворением и спутницей богини-матери, связанной с водной стихией, – Сарасвати и Ардвисуры Анахиты, а пара уток в фольклоре всех индоевропейцев была символом супружеской любви»845. Возникновение мифа о них как минимум в эпоху индоиранской общности, отголоски более высокого положения Ардви-Суры Анахиты по сравнению с Ахура Маздой в иранской мифологии, инцестуальный брак Сарасвати со своим собственным отцом в совокупности показывают, что первоначальный единый образ обеих богинь возник, скорее всего, в эпоху матриархата.

Уже в брахманах Сарасвати отождествляется с богиней речи Вач, а в послеведийский период становится богиней красноречия и мудрости, супругой Брахмы846. Ведийские поэты описывают реку Сарасвати следующим образом: