Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
− Хорошо. − Она сделала глубокий вдох. − Пожалуй, я расскажу о том, как стала вампиром. Вам ведь интересно, святой отец?
Если бы Питер Мона интересовался судьбой пропавших в городе людей, он бы знал, что Марта Агрикола одна из жертв таинственного похитителя, как и ее дочь. И никогда бы не пустил ее в церковь, тем более в исповедальню.
Но все последнее время священник много пил и тосковал по пропавшей дочери. Печаль была сильна. Она наложилась на боль от потери жены и в своем убийственном слиянии не способствовала любопытству.
− Посмотри на меня, церковник.
− Что?
Встретившись взглядом с женщиной, Питер Мона попал в ее сети. Теперь в этой комнате он видел лишь ее глаза и ничего более.
− Подставь шею…
Взгляд нарисовал губы, черные лоскуты мертвой плоти, шепчущие на разные голоса только два проклятых слова.
«Подставь шею…»
В глазах у него помутилось. Психологическая и эмоциональная устойчивость, казавшаяся ему неоспоримым преимуществом перед унынием и страхом, в одночасье испарилась. Из глаз потекли слезы. Разум, сильно надломленный горем, дал трещину.
Нет на свете души более достойной прощения, чем моя.
Прислушайтесь ко мне, святой отец… вам доступен Божий свет, мерцание далеких звезд… глаза Бога… спросите у Него, за что мне это наказание?
Голоса… Она говорила голосами грешников. Тех, кто когда-то был в этой комнате, дышал этим воздухом, оставил здесь свой шепот…
Нет на свете души более достойной прощения, чем моя… Отпустите мне грехи, святой отец, я умоляю… Христа ради!
Если же нет, я заберу свой грех в могилу… Святой отец, внемлите моему раскаянию! Я буду верен Богу до конца дней своих… Святой отец, отпустите… Заклинаю вас! Бесстыдник! Вор! Убийца! Душегуб!
Разве не хватит у Бога милосердия, чтобы простить нас всех? Святой отец…
…святой отец…
…святой отец…
Миллионы губ повторяли, как заклинание, одни и те же слова. Снова и снова, снова и снова. Казалось, они не замолчат никогда.
Питер вцепился в свои волосы, до боли сжал их, а потом резко замотал головой, пытаясь избавиться от призраков.
Его усилия не прошли даром. Рты стали закрываться, а голоса стихать. Сквозь эхо отдаленных голосов пробрался один, наиболее властный. Женский.
Дай мне прикоснуться к тебе. Дай ощутить твою плоть. Я излечу тебя, Питер. Наклони голову…
Послушаться − значит пропасть? Увидеть надежду в глазах богопослушной прихожанки и сгинуть навеки?
Прими за очищение…
Сколько из них, раскаянных отступников, сейчас в Девятом Круге Ада подставили обожженные тела под плети Люцифера?
Лица всплывали в памяти, то появляясь, то исчезая. Его мысленный взор рисовал их одно за другим. Они сменялись так быстро, что никого из них запомнить священник не мог. Среди них он узнавал знакомых, старых друзей, ушедших из жизни много лет назад и совсем недавно. Калейдоскоп лиц был многообразен. И в нем легко было запутаться. Легко было сойти с ума.
Глаза горели, плакали, молили… слова предупреждали, настораживали. В глазах раскрылась слезная молитва. И горе каждого, и тот порыв, что мучил душу, предстали стонами в святой исповедальне.
И тот, кто был далек от бога, приблизился к нему.
Порыв быстрого ветра задул свечи в люстре. Питер просунул голову в окно.
Поверни голову, убери волосы…
По ту сторону раскрылось неизбежное. Безудержно влекущая к себе огромная Вселенная. Она окутала сознание, пробралась в самые отдаленные уголки мозга и подчинила себе человека.
Но и в ней была своя прелесть. Она успокаивала.
Ив Габор и Роберт Блатт появились в Церкви Святой Ирены, когда в Ариголе совсем стемнело. На их счастье священник оказался на месте. Он встретил их и через черный ход провел в церемониальный зал.
Там, на скамье недалеко от алтаря Роберт рассказал ему все, что знал на данный момент. После того, как рассказчик замолчал, Питер Мона, ничего не говоря, удалился в помещение за алтарем, откуда вышел через пять минут. В руках он держал пять распятий, все они блестели серебром.
− Спасибо, святой отец. Это то, что нам сейчас нужно. Мы заточим их под ножи и дадим отпор вампирам до прибытия помощи из Менкара.
Габор потянулся к его руке, но Питер Мона не спешил отдавать ему кресты.
− Эти распятия − ведь не единственное оружие против кровожадных тварей, так ведь? − спросил он, сотрясая ими воздух. − Я знаю, что у вас есть более совершенное оружие.
− У нас ничего нет, − пожал плечами Ив Габор.
− Это неправда. Я знаю, что есть, − более настойчиво повторил священник и указал концом одного из крестов на детектива. − Ты! У тебя есть то, что мне нужно!
− И что же это?
− Клинок Алфера. Он ведь у тебя… ты забрал его…
До Роберта внезапно дошло. Он вдруг осознал, кто такой Питер Мона. И зачем ему нужен древний артефакт. Он схватился за кинжал, но не успел вытащить его из ножен. Откуда-то выбежала женщина. Взгляд ее горел безумным огнем, волосы были взлохмачены. Она накинулась на него и стала вырывать из рук вожделенный клинок.
Роберт упал на спину, женщина насела на него. И если бы не вовремя подоспевший Ив Габор, он бы уже не держал в руках священную реликвию, а пребывал бы в летаргии, ожидая своего пробуждения в совершенно ином обличье.
Они пригвоздили ее спиной к стене. Она зашипела, плюясь в лицо тому, кто занес над ее головой клинок Алфера.
− Твари, скот… все равно сдохнете! Все сдохнете! Помоги мне! Чего встал, как истукан?
Отец Мона лишь пятился назад, боясь попасть под горячую руку. Он уронил распятия на пол и теперь смотрел то на них, то на обезумевшую прихожанку.
Через минуту Ив Габор убил Марту Агриколу. Священника же он не тронул − Роберт сказал, что Питер Мона им еще понадобится «Он − отец Мелиссы и, тем более, потомок нашего главного врага. Он нам еще поможет».
Они собрали распятия.
− Совсем недавно твоя дочь спасла мне жизнь, − сказал Роберт Блатт, подойдя к вампиру. − Хоть она и вынуждена подчиняться темной силе, она сохранила главное − чистоту своей души. Чего не скажешь о тебе, святой отец. Твой единственный шанс не умереть прямо сейчас − это выполнять то, что тебе скажет Ив Габор и я. Понимаешь?
Питер Мона ощерился и едва сдержал проклятие.
− Мне нужна кровь! Много крови, я хочу пить.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
