Нет, пожалуй, заверениям лорда Маллина она больше не верит. Она не верит, что Джеймс ее любит; не похоже даже, чтобы она ему нравилась. Его холодная сдержанность в последние две недели позволила ей понять это достаточно ясно. Если сейчас он и испытывал к ней вообще хоть что-то, то скорее это была ненависть.
Почему? Может, потому, что она призналась ему в любви? Может, его услаждала лишь физическая близость, и ему вовсе не были нужны ее эмоции? Возможно, он просто пытался дать ей понять, что чувства ее останутся без ответа? «Неужели он намерен всю жизнь продолжать в том же духе?» — с тоской думала Мэгги. А главное сможет ли она это вынести?
— Леди Уэнтуорт?
Мэгги посмотрела на священника, осознав вдруг, что настала ее очередь говорить.
— Ты должна сказать «да», — напомнил Джеймс.
Мэгги повернула голову и посмотрела на его невозмутимое лицо. Он вовсе не походил на счастливого жениха. Скорее казался холодным и равнодушным, будто хотел сейчас находиться где угодно, но только не здесь, с ней. Если сейчас она скажет «да», то приговорит его тем самым к пожизненной пытке. И себя вместе с ним.
— Нет.
Мэгги даже не осознала, какое слово сорвалось с ее губ, до тех пор, пока на лице Джеймса не появилось выражение шока. Он выглядел так, будто она ударила его промеж глаз.
Что?! — выдавил он из себя, не веря своим ушам. Возглас его гулким эхом повторился в устах его тетки и всех слуг Мэгги.
— Я говорю «нет», — повторила Маргарет. Спокойная решимость пришла на смену страху и растерянности, переполнявшим ее секунду назад. Она поступала правильно. Мэгги это знала. — Я не выйду за тебя, Джеймс. Я не хочу, чтобы ты был несчастлив.
Повернувшись, она двинулась по проходу к выходу из церкви без оглядки на шокированных гостей, поднимавшихся со своих мест.
— Миледи! — Бэнкс оказался первым, кто оправился от шока и кинулся следом за ней. — Ах, умоляю вас, миледи, измените свое решение! Вы уверены? Подумайте о будущем!
— Я о нем и думаю, — с сожалением ответила она. Слуга заботился лишь об их финансовом положении, но сейчас на карту было поставлено куда большее. В данном случае ей следовало оглядываться еще и на себя — не только на слуг. — Купим дом поменьше. Ничего, места хватит всем, просто это будет что-нибудь подешевле дома, оставленного Джеральдом. Все уладится.
— Сядьте! — внезапно проревел Джеймс.
Мэгги остановилась и удивленно оглянулась на него. И лишь увидев, как он смотрит на гостей, поняла, что обращался он к ним.
— Вы все! Сядьте на места! Венчание не окончено! — рявкнул он.
Как только все вновь заняли свои места на церковных скамьях, Джеймс ринулся по проходу к Мэгги с искаженным от бешенства лицом: Подойдя к ней, он взял себя в руки и, немного успокоившись, спросил:
— Мэгги, что ты делаешь? Ты же не можешь взять и отказаться…
— Но я тем не менее отказалась, — тихо перебила она.
— Да, она отказалась, — заметил один из сидевших поблизости приглашенных, и в тишине храма это прозвучало довольно громко.
По толпе собравшихся пробежал согласный ропот.
Джеймс окинул приглашенных таким огненным взглядом, что те снова замолкли; затем, вновь заставив себя выглядеть и рассуждать спокойно, он опять обратился к Мэгги.
— Подумай о скандале, — взмолился он.
Мэгги подумала. Быстро. И, приняв решение, едва заметила, что при этом легонько топнула ногой. Ответ напрашивался сам собой. Да, пойдут разговоры, слухи и пересуды. Однако если она уедет в провинцию — а именно так она собиралась поступить, — забудут ее достаточно быстро. Ну, может, не очень быстро, но, наверное, все-таки еще до ее смерти. А гораздо хуже было бы жить и страдать рядом с человеком, который не любит ее. Вздернув подбородок, она с наигранной иронией ответила:
— В конце концов, одним скандалом больше, одним меньше. Что в этом такого? Да через какие-нибудь десять — пятнадцать лет здесь даже забудут мое имя.
Комментарий ее привел к очередной волне ропота. Кто-то из собравшихся был согласен, что десять или пятнадцать лет — это достаточный срок, чтобы забыть о скандале. Кто-то придерживался иного мнения. В результате мнения разделились примерно пополам. Так показалось Мэгги, прежде чем Джеймс в отчаянии воскликнул:
— Но ведь мы были вместе! Возможно, ты носишь ребенка!
— Вот теперь ты и правда сделал величайшее открытие для публики, — заметила Мэгги. Нет, не похоже, что кто-нибудь забудет об этом через десять лет. Вся церковь уже заметно оживилась.
— Мэгги…
— Нет! — отрезала она. Публика притихла. Всем не терпелось узнать, что за всем этим воспоследует. — Я сказала «нет» и имела в виду именно это. — Повернувшись, она снова направилась к выходу.
Бэнкс семенил рядом, а остальные ее слуги дружно поднялись со скамьи и все вместе двинулись к заднему выходу. Все это напоминало небольшой парад. Моральная поддержка слуг выглядела очень трогательно, и Мэгги в эти секунды была готова крепко обнять каждого из них. Она не видела, как леди Барлоу вышла из сковавшего ее оцепенения и, вскочив с места на передней скамье, поспешила к Джеймсу, однако услышала, как дама прикрикнула на племянника:
— Сделай же что-нибудь, Джеймс! Она уходит!
— Ты говорила, что любишь меня! — крикнул он.
Остановиться Мэгги заставили не столько слова, произнесенные Джеймсом, сколько его голос — голос человека, которого предали. Перешептывания гостей становились все громче. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох и заставила себя вновь обернуться и посмотреть ему в лицо. Ропот мгновенно стих. В воздухе повисло напряжение.
— Я люблю тебя, — мягко произнесла она, краснея от ахов и вздохов со стороны собравшейся публики.
— Но тогда…
Джеймс сделал шаг вперед, но она подняла руку, тем самым остановив его, и продолжала:
— Поэтому я и не стану твоей женой. Я не хочу выходить замуж за человека, которому сама мысль о женитьбе причиняет муки.
— Какие муки, о чем ты? — изумился Джеймс. — Это вовсе не так!
— О, Джеймс, — подала голос леди Барлоу. — Полагаю, Мэгги решила так из-за того, каким холодным и сварливым ты иногда бываешь.
— Верно подмечено. Зачастую ты просто невыносим, — согласился один из гостей.
— А о последних нескольких неделях и говорить нечего, — поддакнул ему другой.
Поднялся лорд Маллин:
— Однажды ты оттаскал за грудки своего кучера и порвал его ливрею. Прямо около клуба. И прислугу свою ты гоняешь нещадно. Все верно, Джеймс. Ты бываешь отвратителен.
И Роберт виновато поглядел на Мэгги.
— Ах, да заткнись ты! — Джеймс злобно глянул на своего друга и снова перевел взгляд на Мэгги.
