В своем выступлении перед Конгрессом США 18 июля 2003 года (как раз когда ученый по имени Дэвид Келли[75]в последний раз прогуливался по тропинке в Оксфордшире) Тони Блэр практически признает, что и он сам, и Буш лгали об иракском оружии массового уничтожения, и выражает надежду, что история их простит. Ну, наверное, простит, но не раньше, чем она простит Квислинга, Петэна, Милошевича (я бы включил сюда и Муссолини, но при Берлускони итальянцы, похоже, сами наполовину простили этого отъявленного подонка). Затем Блэр указывает Америке – точнее, незаконной, крайне правой фундаменталистской администрации Буша-младшего, – что ее миссия заключается в том, чтобы искоренять зло везде, где только оно ей померещилось, и подавать свои действия под соусом мира во всем мире. «Судьба определила для вас это место в истории, это место во времени, – вещает он. – Ваша задача… Наше дело – быть вместе с вами». Думаю, единственное, что может на это ответить ему любой здравомыслящий британец, звучит так: «Какого черта, вы, самодовольные мерзавцы-милитаристы?!»
В Аберфелди – с отцом и дядей Бобом. Двигаемся к северу в отцовском BMW 528i-автомате. Это наш старый автомобиль, чем-то похожий на М5, поэтому я справляюсь неплохо и только один раз хватаюсь за ручку в тщетной попытке переключить передачу. Старшие деликатно воздерживаются от саркастических замечаний.
Моему отцу восемьдесят пять лет, его младшему брату дяде Бобу всего семьдесят, он в расцвете сил. Живет в нашей деревне, только ниже по склону. С прошлого года еще не вполне оправился после смерти жены, чудесной, веселой Изабел. Тетя Изабел – гламурная тетя Изабел, по меткому выражению одной из племянниц Энн – всегда выглядела лет на пятнадцать моложе своего возраста, отличалась жизнелюбием и сердечностью. Она скоропостижно скончалась прошлым летом, оставив Боба и детей: Вики, Донну и Бобби. Нам всегда хочется, чтобы близкие перед смертью не мучились и ушли быстро, но при этом мы забываем, что их внезапная кончина будет тяжелейшим ударом для родных.
Ни одним человеком я не восхищаюсь так, как отцом. Нет, объективно Нельсон Мандела заслуживает, наверное, еще большего восхищения, но из всех, кого я встречал, кого знаю лично, отец – на первом месте. Как я уже говорил, папа с мамой окружили меня заботой и вниманием, я всем обязан родителям.
Среди нашей родни дядя Боб, думаю, самая художественная натура. Лет тридцать он профессионально писал акварелью, опубликовал в журналах множество стихов и рассказов (года два назад мне пришло в голову, что теперь и мама может считаться профессиональным литератором, поскольку некий журнал опубликовал ее стихотворение и выплатил гонорар). Боб работал монтажником на строительстве моста Форт-Роуд, и благодаря ему я дважды забирался на самый верх. С высоты пятисот двенадцати футов (сам-то мост всего триста шестьдесят пять футов в высоту) открывался такой вид, от которого захватывало дух. В первый раз я поднялся туда в начале семидесятых; стояла прекрасная солнечная погода, и я на один день приехал к нему в Ферри из Стерлинга. Я посчитал, что отщелкал на верхотуре целую пленку, но мой фотоаппарат посчитал иначе. Во второй раз я поднялся туда вместе с Лэсом, незадого до того, как Боб вышел на пенсию, и тоже в тихий погожий день. Тогда я на всякий случай взял с собой два фотоаппарата. Снимков – куча.
Держим путь прямо по M90/A9 и только один раз сворачиваем к деревне Логьерат (Logierait), чтобы осмотреть старый железнодорожный мост, по которому больше не ходят поезда. В прошлом году мы с Энн узнали, что теперь он приватизирован, но все еще служит переправой через реку Тей (Tay). Наш BMW 528 грохочет по настилу из деревянных досок, двигаясь с черепашьей скоростью, и один раз задевает поддоном картера угрожающего «лежачего полицейского» (другой такой же виднеется в дальнем конце моста).
До дистиллерии «Аберфелди» и музея «Мир виски Дью́ара», которые находятся на окраине городка Аберфелди, еще несколько миль по шоссе.
Так вот: здесь виски получает самый шикарный антураж. Дистиллерия сама по себе чистенькая и опрятная: внушительные серые здания, традиционная пагода на крыше, аккуратные лужайки, море цветов, крутые тропинки и мостик из стали и светлого дерева, ведущий в инфоцентр, устроенный в здании бывшей солодовни. В лес уходит туристская тропа, и в принципе мы могли бы прогуляться, но сегодня моросит дождик – мягкий день (Soft Day), как выражаются в Ирландии, и мы упускаем шанс слиться с природой. Видим хорошо сохранившийся маневровый паровозик, который использовали для транспортировки бочек из дистиллерии к железнодорожной развязке, проходившей по старому мосту, осмотренному нами ранее.
Ну а внутри здания – просто шик-блеск. Магазин с широким ассортиментом – настоящий фирменный, это точно. За пять фунтов получаешь большую приплюснутую дубинкообразную штуковину, как будто сделанную из двух допотопных мобильных телефонов, скрепленных нижними концами. Это персональный гид, доступный на разных языках. В различных местах по ходу экскурсии изображены символы в виде головы в наушниках, а под ними цифры; набираешь номер на этом телефонообразном аудиогиде и слушаешь, как бубнит запись.
Вообще, посетителям предлагают две экскурсии: первая – по музею «Мир виски Дьюара», с этой электронной штуковиной, а вторая – более привычный тур по дистиллерии с гидом-человеком. Перед экскурсией по музею крутят хорошее, необременительное видео в зале, который, по мне, выглядит как частный кинотеатр в дворце какого-нибудь диктатора «третьего мира»; повсюду драпировки из красной ткани, по стенам – белые пилястры, а полупанорамный экран из трех частей, как нельзя лучше подходящий для презентации, вставлен в золоченую раму с завитушками. Есть в этом какой-то жуткий китч, но я не могу понять, в чем именно. То есть могу, но это неважно, ведь при выходе из зрительного зала для продолжения осмотра сразу понимаешь, что такой шик-блеск идеально вписывается в жизнь Томми Дьюара, человека из плоти и крови, гения розничной торговли, который полтора века назад запустил этот маховик.
Здесь воссозданы роскошный сумрачный кабинет и смесительный цех, устроены интерактивные компьютерные развлечения – создай свой бленд, сыграй в виски-викторину, сыграй в «Спейсайд инвейдерс» и застрели сборщика акцизов (ладно, сыграл), еще какие-то игрушки того же типа – а главное, выставлены многочисленные ящички с памятными вещами, имеющими отношение к семье владельцев бренда «Дьюар». Сразу чувствуется, что Дьюары не любили выбрасывать вещи. Я ожидал обнаружить ящик с автобусными билетами Томми Дьюара. Возможно, просто не заметил.
Среди этих необыкновенно интересных вещиц особое место занимают рекламные материалы марки Dewar’s. Дьюары всегда стояли на передовых рубежах международной рекламы. В 1898 году они первыми создали кинорекламу виски, которую Томми спроецировал на один из небоскребов Нью-Йорка. Они в числе первых показали рекламу на воздушном шаре и впервые сняли документальный фильм о производстве скотча. Нарезка из старых и новейших фильмов, многочисленные плакаты различной степени безвкусицы и искусности, масса рекламной продукции – все это составляет захватывающий музей умной рекламы.
