– Это действительно так, милорды, – спокойно сказала Риченда. – И дело не только в этом, я попросила бы Вас проявить некоторую заботу о самой бедной Сидане. Мне кажется, что ей нужно некоторое время, чтобы она привыкла к той роли, которая будет на нее возложена.
– Она будет гадать, что ей готовят, – пробормотал Эван. – Ее воспитывали именно для этого. Не надо слишком нянчиться с этой девкой, Сир.
– С ней вообще не надо нянчиться, – ответила Риченда, прежде чем Келсон успел сказать хоть слово. – Но я говорю как та, кого выдали замуж в интересах целесообразности, ради земель, а не по моему собственному желанию. Дайте девочке несколько дней, чтобы она осознала свои обязанности, убедилась, что она сама должна хотеть этого ради своей собственной страны. Когда она станет Вашей королевой, она будет Вам благодарна.
– И я благодарю Вас, миледи, – пробормотал Келсон. – Вы правильно сделали, напомнив нам о роли Сиданы во всем этом.
Она изящно кивнула.
– Могу я попросить Вас побыть с ней, пока Вы при дворе? – продолжил он с натянутой улыбкой полной надежды. – И заодно, может быть, проконтролировать, так сказать, женские аспекты наших приготовлений? Я не питаю иллюзий, что она будет в восторге от этого брака, но, может быть, Ваш личный опыт и сочувствие помогут ей принять неизбежное.
– Я была бы более чем рада прислуживать той, кто станет Вашей королевой, Сир, и теперь, и в будущем, – тихо сказала Риченда. – Мой господин и я как раз говорили об этом сегодня утром.
– Ну, – сказал Келсон, – тем лучше.
Глубоко вдохнув, он обвел взглядом остальных, и, шумно выдохнув, встал. В то же мгновение встали все остальные.
– Хорошо, господа… и миледи, – сказал он. – Я отправляюсь говорить с вашей будущей королевой. Леди Риченда, я буду рад, если Вы будете сопровождать меня, как и епископ Дункан. Остальных я прошу разработать план брачной церемонии. Дядя, я прошу Вас председательствовать на Совете во время моего отсутствия.
Чуть позже Келсон очень обрадовался тому, что он попросил Риченду и Дункана пойти с ним, поскольку, идя с ними по тускло освещенному коридору, он обнаружил, что волнуется гораздо сильнее, чем ему хотелось бы. Когда Сидану привезли в Ремут, он разместил ее в бывших комнатах своей матери, посчитав их единственно подходящим жилищем для принцессы, пусть и сомнительного происхождения, а сейчас ему подумалось, может, он уже тогда подсознательно чувствовал, что ему придется сделать ей предложение.
Когда он подошел к внешней двери, у него пересохло во рту, и он нервно прокашлялся, пропуская вперед Дункана, чтобы тот объявил о его приходе. Когда они втроем приблизились, стражники встали по стойке «смирно» и хотели отсалютовать королю, но Келсон знаком остановил их, расправляя складки тяжелой придворной мантии. Он сменил большую корону на простой легкий золотой обруч, и, когда Дункан остановился перед дверью, нервно посмотрел на тень, отбрасываемую им в свете факела. Риченда встала у него за спиной.
– Вы уверены, что готовы пройти через это, Сир? – пробормотал Дункан, взявшись за шелковый шнурок дверного колокольчика и глядя на него.
Неловко сглотнув, Келсон кивнул, в его мозгу мелькнуло ощущение неприятной обязанности, но тут Дункан дернул за шнурок, отозвавшийся звоном колокольчика за дверью. Епископ-Дерини снова посмотрел на него в знак дружеской поддержки и сочувствия, и повернулся к открытой служанкой двери. Девушка изумленно уставилась на его фиолетовую сутану.
– Дитя мое, король желает видеть Леди Сидану, – спокойно сказал Дункан. – Мы можем войти?
Слегка разволновавшись, и от его ранга, и просто от того, что он был мужчиной, девушка сделала реверанс и отошла в сторону, давая им войти, одновременно делая еще один реверанс королю, которого впервые увидела так близко. Когда она закрыла за ними дверь, в дверях смежной комнаты появилась герцогиня Мерод, заулыбавшаяся, когда она узнала вошедших.
– Племянник, – сказала она, подходя к ним и делая реверанс, – очень рада тебя видеть. И Вас, епископ Дункан… Риченда! Ах, Риченда, как хорошо что Вы приехали на Рождество! Аларик мне ничего не сказал о Вашем приезде.
Когда две женщины радостно обнялись, даже Келсон смог слегка улыбнуться и, бормоча приветствия, подставил щеку для поцелуя Мерод. Он всегда удивлялся очень маленькому росту Мерод. Ее макушка была на уровне его подбородка. Он посмотрел на ее фигуру в темно-зеленом платье, и его глаза остановились на ее немного пополневшему животу.
– Ну да, у нас, наконец, будет еще один маленький, – небрежно сказала она, заметив его взгляд. – Она должна родиться весной.
– Она? – улыбаясь, спросила Риченда.
– Да, откуда Вы знаете, что это девочка? – спросил Келсон.
– Ну, у нас уже есть три мальчика, так что на этот раз, я надеюсь, это должна быть девочка, – ответила Мерод. – Правда, я не хотела бы, чтобы ей досталась судьба некоторых принцесс. – Она обвела всех троих проницательным взглядом. – Будет королевская свадьба? Вы пришли, чтобы сказать ей об этом?
Закусив губу, Келсон кивнул. – Боюсь, что так, тетушка. И я… думаю, что будет лучше, если меня будет сопровождать только отец Дункан.
– Конечно, Сир, – пробормотала Мерод, неожиданно холодно. – Она в солярии.
Гордо подняв голову, она повела короля и епископа через комнату. Она сама выглядела королевой. Ее длинные волосы, убранные на затылке под сетку, были черными, как и у всех Халдейнов, а лицо – белым и гладким. Когда она остановилась у входа в солярий и обернулась, чтобы пропустить его, она выглядела вряд ли старше своей королевской подопечной, которая обернулась к двери и застыла, стоя у широкого окна на другой стороне комнаты.
– Добрый день, миледи, – сказал безучастно Келсон.
При звуке его голоса Сидана побледнела и отвернулась, глядя на падающий за окном снег, явно испуганная, это было заметно даже стоявшему у двери Келсону. Свет предзакатного солнца, пробиваясь через окно, отбрасывал красноватые блики на ее длинных каштановых волосах, а ее бледно-голубое платье казалось фиолетовым.
– Сир, лорд Лльювелл тоже здесь, навещая свою сестру, – предупредила Келсона Мерод, останавливая его за плечо, когда он направился к девушке. – Сегодня все-таки Рождество, – добавила она несколько раздраженно, когда он отвел от нее свой взгляд. – Никто не говорил, что они не могут видеть друг друга, и он здесь только на час. Мне не надо было разрешать ему приходить?
Вздохнув, Келсон помотал головой и пошел к окну, пока не увидел Лльювелла, непреклонного и возмущенного, сидевшего в дальнем конце комнаты. Он надеялся, что меарского принца не будет во время этого разговора, но, может быть, так будет даже лучше. Сидане будет проще согласиться, если ему удастся привлечь Лльювелла на свою сторону.
Но, как только их глаза встретились, Лльювелл вскочил, в глазах его сверкал вызов, рука сама по себе потянулась к поясу за оружием, которого там не было. На мгновение Сидана напомнила Келсону испуганную пойманную птицу.
