– Как застрелил? – удивился Виноградов.
– А так, из своего пистолета прямо в лоб. Когда в кабинет вбежал конвой, то Гаврилюк сказал, будто арестованный набросился на него и хотел задушить. Дело спустили на тормозах. Молодого, горячего лейтенанта простили, но самое интересное в другом. Гаврилюк утверждал, что агент упорно молчал и он не смог выбить из него ни единого слова. Никаких показаний не осталось, кроме тех, что сохранились в архивах милиции, да и те-то сохранились чудом. У архивариусов нет средств на транспорт, чтобы вывезти старые бумаги и сжечь. Ведь тут еще волокита с актами на списание.
– Значит, можно предположить, что Гаврилюк получил от агента определенные сведения о болоте, змеях, задании центра и многое другое, а затем решил его убрать, чтобы потом этими сведениями воспользоваться.
– Так оно и получилось. Правда, ждать ему пришлось слишком долго. Но он дождался своего часа. По последним наблюдениям, Гаврилюк трижды встречался с Ингрид Йордан. Он нас к ней и привел. Та в свою очередь дважды ездила к Марку Лагорину – ценителю прекрасного, коллекционеру антиквариата и авторитету одной из крупных преступных группировок, где его называют Маркуша. Он проходил у нас по контрабанде антиквариата. Правда, только как свидетель. Человек с очень крупными связями. Так этот Маркуша заинтересовался грузовым транспортом и заказал на одной из автобаз семь грузовиков на сегодняшний день.
– Остальное мне известно, Андрей. Какие делаем выводы?
– Сегодня, как стемнеет, берем в кольцо район. Как вы приказали, всем будет обеспечена форма сотрудников ГИБДД, три оперативные машины их службы и три наши, без пестрой одежки.
– Отлично. А где этот Гаврилюк?
– Сегодня из зоны не отлучался.
– Надеюсь, нам удастся познакомиться с ним поближе. Любопытная личность.
– Я думаю, человека с его опытом будет непросто обштопать.
– Мы же не собираемся никому мешать, капитан. Мы наблюдатели.
– До поры до времени.
– Конечно, но уйти мы им позволить не можем. Это надо зарубить себе на носу.
– Он раньше нас на место прибудет. У этого волчары нюх лучше нашего.
Машина подкатила к зданию ФСБ.
6. Яма
В подвале работы закончили. Рабов перегнали на дальние участки. Кучи песка, тюки с мешками и готовая к работе лебедка.
Гусь, Дылда, Кореец и Вадим сидели на плите и курили.
– Так что, фраерок, стало быть, ты тропу через лес знаешь?
– Тропок нет, их прокладывать надо, – тихо, с ухмылкой отвечал Журавлев. – Я это умею делать, а вы нет. Для того меня ваш бугор и держит.
– Увидим сегодня ночью, на что ты способен, – сквозь зубы процедил Кореец. – А может быть, блефуешь, на Фортуну надеешься? Учти: если хоть один из нас от змеи подохнет, ты следующим будешь.
– Да не пугай ты меня, косоглазый, я ведь вас не борюсь. Это вам надо бояться, и не змей, а бугра своего.
– Бугор без нас ничто, – заметил Гусь. – Он один, и ему нужна опора.
– Опора ему нужна здесь, а там, за лесом, у него найдутся друзья ненадежнее вас – свободные, беззаботные, сильные. – Журавлев говорил тихо, без эмоций, но слышали его хорошо. – А с вами только морока одна. Любого мента на улице обходить придется за версту. А человек вольный и сигарету у постового попросить может.
– Только вольный на риск не пойдет, – оскалил зубы Дылда. – За шкуру свою трястись будет, и что они могут? Кассу взять? Перо в бок вставить?
– А кому это надо? Как только бугор ящики достанет из ямы, так ему ни касса, ни перо, ни ваши услуги более не понадобятся. Он в дамки выскочит, а короли живут не зная нужды.
– Им тоже опора нужна, – хмыкнул Гусь.
– Ты, что ли, опорой будешь? Как только свободы понюхаешь, сам королем стать захочешь и долю свою потребуешь.
– Мы свое получим, – твердо заявил Кореец. – Без нас из этой ямы никто ничего не унесет…
Он замолк. В подвале появился Николай. Мужики встали.
– Командуй, Микола, что дальше делать, – хмуро гаркнул Гусь.
– Работать. В мыле и поту. Автоген и сварку принесли?
– Все здесь. Баллоны полные, компрессор готов.
– Тогда начали. Снимаем плиту и опускаем лебедку. Цеплять будем по одному ящику и доставать наверх. С замками нам не сладить. Будем резать автогеном и открывать. Те, что с бумагами, опускаем обратно, те, что с ценностями, перегружаем в мешки, а в ящики сыплем песок, завариваем и опускаем вниз. Задача понятна?
– Ну ты махнул, Микола. Так и за неделю не управимся. Там их штук сорок.
– Другого выхода нет. Нам нужно оставить приманку на месте. Мы будем вывозить ценности в мешках, как картошку на тракторах с прицепами. Но нам нужна гарантия, что за нами не пустят псов. А если они будут знать, что ящики остались в яме целыми и невредимыми, за нами погоню устраивать не станут. Не забывайте: нас слишком мало, а охотников за барахлишком слишком много. Действовать надо наверняка. Много пота и крови мы здесь оставили, чтобы в одну минуту все потерять. Возьмем, сколько сможем.
– Микола прав, – пробасил Гусь. Лебедка заработала. Плиту подцепили четырьмя крюками и сдвинули в сторону.
– А теперь. Дылда, держи фонарь, вставай на крюк и спускайся на тросе в яму. Будешь цеплять ящики. Поднимем штук десять, разберемся, что к чему, а потом полезем за следующей партией.
Спорить с прорабом никто не собирался. Времени у них осталось не так много. Дылда встал ногой на один из крюков, уцепился за трос, и лебедка заработала, опуская его. Он спрыгнул прямо на ящик.
– Тут все проще, Микола, – крикнул Дылда из черной пасти склепа. – Ящики сделаны по типу сундуков. У каждого только одна скоба сверху.
Все легли на землю и начали всматриваться вниз, где бегал узкий лучик фонаря.
– Цепляй за скобу все крюки. Боюсь, один трос не выдержит, – приказал Николай.
В ответ они услышали оглушительный душераздирающий вопль.
Все, как ужаленные, отпрянули от черной дыры.
– Пресвятая Богородица! – перекрестился Гусь. – Хана делу, братва!
– Тихо! Без паники. Где большой фонарь? – на лбу у прораба выступили капельки пота.
Кореец принес железнодорожный фонарь, которым пользуются обходчики путей. Яркий, мощный луч разрезал черноту склепа. Дылда валялся на ящике с застывшими глазами и перекошенной от страха физиономией. Вокруг рта сгустилась розовая пена, а по телу ползали змеи. Множество черных шнурков извивалось на фоне светлой холщовой куртки.
– Расплодились, суки! – промычал Гусь. – Тут их не меньше тысячи.
Луч фонаря прошелся по всему склепу от угла до угла. Черный мраморный пол сливался со спинами змей, и их можно было различить, только если они начинали шевелиться.
