— Мы слышали, что один раз он сам пробовал наркотики, и ему было очень плохо. Это случилось во время тех каникул?
— Малкольм пробовал героин? Вы шутите! Колоть самому себе то, что приносило ему прибыль? Да ни за что! Он брал наркотики только для того, чтобы ими торговать, только ради денег.
— С чего же он так возненавидел наркоторговцев?
— С того, что решил вдруг заняться политикой. Этот гнусный ублюдок боялся, что прошлое потянется за ним, как хвост. Хотите знать, что он тогда сделал? Хотите знать?
Джесс, сидя на скамейке напротив Каролины, начинала нервничать, но разговор был чересчур важным, чтобы его прерывать. Каролина встала, придерживая телефон возле уха, и направилась внутрь квартиры — взять ручку и листок бумаги. Джесс что-то сказала ей вслед, но Каролина не услышала.
— И что он сделал, миссис Пейнсвик? — спросила она.
— У него хватило наглости заявиться в дом моих родителей и сказать им, что он собирается участвовать в парламентских выборах. Он, видите ли, хотел исправить ошибки своей молодости и просил прощения за то, что сломал Генри жизнь.
Миссис Пейнсвик говорила, чуть ли не выплевывая слова.
— Как он сломал вашему брату жизнь?
— Господи, вы ведь сами должны знать! Он продавал Генри наркотики и наблюдал, как тот втягивается все глубже и глубже. Потом Малкольм решил завязать с торговлей героином и познакомил Генри с самым настоящим, профессиональным дилером.
— Господи Боже!
— Теперь вы понимаете?
— Да. Я думаю, да. Скажите, ваши родители знали о том, что сделал Малкольм Чейз?
— Ну конечно, знали. Генри никогда не умел держать язык за зубами. Он так гордился, что дружит с Малкольмом! Старина Малк всегда был харизматичным парнем. Даже в школе. Поэтому Генри и делал все, о чем тот просил, и покупал у него эту мерзость. Поверьте мне, сержант Лайалт, Малкольм Чейз заслужил, чтобы его застрелили. Говоря по правде, он заслуживал гораздо худшего. Не тратьте время на то, чтобы ему сочувствовать.
— Миссис Пейнсвик, почему ваши родители так и не рассказали правду о Чейзе?
— Потому что они слишком порядочные люди, черт подери. И еще, я думаю, они не хотели, чтобы все узнали о Генри и его наркозависимости. Когда Малк явился к ним домой со своей просьбой о прощении, отец поставил ему несколько условий: держаться подальше от наркотиков; не ввязываться ни в какие авантюры; придерживаться политики своей партии, если его все-таки выберут в парламент, и не подходить на пушечный выстрел к членам нашей семьи. Отец сказал Малкольму, что, если тот когда-нибудь переступит черту, он тут же расскажет все руководству его партии.
— Спасибо вам, миссис Пейнсвик. Огромное спасибо. Вы очень нам помогли. Надеюсь, вы хорошо провели отпуск.
— Отлично провела, спасибо. Особенно когда пришло известие, что Малкольм Чейз застрелен.
— Ясно. Ну что ж, мне пора идти. Спасибо еще раз. До свидания.
Каролина поторопилась обратно на террасу, одновременно набирая номер Фемура.
— Джесс, дорогая, — сказала она, — мне придется убежать.
Металлический голос в телефонной трубке сообщил, что установить соединение невозможно.
— Извини, что так получилось с малиной. Желаю тебе удачно провести завтрашний день. Вернусь, как только смогу. Пока, дорогая.
Каролина выскочила из квартиры и нажала кнопку лифта. Тот не двинулся с места, поэтому она сбежала с шестого этажа по лестнице. Несмотря на такую пробежку, дыхание у нее почти не сбилось. Она открыла дверцу автомобиля и подумала, что регулярные тренировки приносят отличные плоды.
По дороге к дому Фемура Каролина молилась только о том, чтобы шеф не оказался в доску пьян или не ушел в какой-нибудь паб. На первом этаже дома горел свет. Она не понимала, зачем Фемур отключил телефон. Каролина припарковала автомобиль очень небрежно, но переставлять его было некогда. Каролина даже не заперла его, а сразу подбежала к входной двери. Несколько раз надавив на кнопку звонка, она схватилась за дверной молоточек.
— Подождите! — крикнул Фемур из глубины дома совершенно трезвым голосом.
Слава Богу, подумала Каролина и стала ждать. Она прождала целых пять минут, каждую секунду надеясь, что Фемур вот-вот откроет. Наконец в коридоре раздались шаги, и входная дверь отворилась. Фемур выглядел трезвым как стеклышко и почти счастливым.
— Келли? — удивился он. — Что случилось?
— С тобой все в порядке, Уилл?
— Да. А что?
— Тебе потребовалось пять минут, чтобы открыть дверь.
— Так долго? Прости. — Его улыбка была ослепительна, а глаза сверкали, как бриллианты. — Сью звонила. Она возвращается домой.
— Отлично. Только сейчас нам с тобой придется снова съездить к Кракенфилдам. Объясню по дороге. Я поведу.
Каролина вдруг поняла, какие важные у Фемура новости, и не пожалела времени, чтобы как следует ему улыбнуться.
— Я очень рада, Уилл, что Сью возвращается. Давай я расскажу тебе, что узнала сегодня утром.
Она кое-как дождалась, пока Фемур наденет туфли и закроет в доме все окна, которые он открыл после утомительно жаркого дня. Наконец он был готов. Сев в автомобиль, они направились в сторону Пимлико, и только тогда Каролина смогла начать свой рассказ.
— Значит, ты думаешь, — сказал Фемур, дослушав ее торопливое повествование, — Кракенфилд мог заказать убийство Чейза после того, как его сын умер от передозировки? Отомстил тому, кто пристрастил его к наркотикам?
— Вот именно. Судя по записям Стива Оулера, он всю жизнь прослужил в армии и до сих пор имеет связи в своем полку. Он запросто мог выяснить имена рядовых, которые после службы скатились на дно, и заказать одному из них убийство Чейза.
— Что ж, и так бывает, — согласился Фемур. — Да, вполне возможно. Придется все проверить.
К тому времени, когда они припарковались у дома Кракенфилдов, часы показывали почти десять вечера. Фемур позволил Каролине первой подняться на крыльцо. Дверь открыла миссис Кракенфилд. Она выглядела такой же элегантной, хотя и более утомленной, чем в первый их приезд. На ней было строгое черное платье с рукавами три четверти и нитка жемчуга на шее. Миссис Кракенфилд узнала поздних гостей и сдержанно улыбнулась им.
— Я очень рада, сержант Лайалт. Только не могло бы ваше дело подождать до завтра? У нас с мужем сегодня гостят родственники. Мы как раз ужинаем. Вот-вот приступим к пудингу.
— Мне очень жаль вас беспокоить, миссис Кракенфилд, — сказала Каролина. — Нам надо срочно побеседовать с вашим мужем. Это не займет много времени, но нам нужно поговорить именно сегодня. Прямо сейчас. Может, вы подадите гостям пудинг, а ваш супруг встретится с нами где-нибудь в другой комнате?
— Кто там, Маргарет? — требовательно спросил звучный мужской голос.
