смириться с тем, что и возможность выцарапать себе портальный артефакт на Землю помахала ушами.
— Ты планировала украсть у него артефакт переноса, — тьфу, догадливый. — Или отнять по закону в счет оплаты морального ущерба? Нет, никто бы его не отдал. Тогда подкупить дознавателей? Стражников? Чтобы они нашли в вещах преступника некую вещицу и тихо передали её тебе?
Звучит ужасно. Мерзко. Отвратительно.
— Какой же ты сообразительный, — голос наполнился неподдельным восхищением, а ладошки сами похлопали от восторга. — Знала бы раньше, завербовала бы тебя в напарники.
— Какая честь, — с добродушным сарказмом протянул Алеон, и не думая упрекать за планируемое преступление. — Одно покоя не дает: твоё лекарское вреднейшество вот так запросто разменяло путь домой на мою жизнь?
— Как ты меня назвал?
— Думала, я не слышу, что ты там себе под нос бубнишь? — колко рассмеялся капитан. — Гвадейшеству полагается личное Вреднешейство.
— Ты — Вреднейшество!
— Ну-ну, мне ещё топать и топать до столь высокого титула, — издевательски усмехнулся он. — Разве что через брак. Ты станешь капитаншей, а то и майоршей, а я, так и быть, стану Лекарским Вреднейшеством.
Гадкое Гвардейшество! Это он ещё не слышал, как я его гвардейским выползнем называю… И завуалированные намёки на свадьбу лишь ранят плохо зажившее сердце. Будто я не знаю, отчего старый маркиз выбрал на роль невестки леди Коллет.
— Твой отец никогда не позволит тебе взять в жены одаренную. Даже если я тебя вылечу.
— А с каких пор меня снова интересует его мнение? — спокойно парировал Алеон. — Великий Сетр, умная жена — горе мужу. Как догадалась?
Без труда. Слишком холоднокровно Эндрю Клод рассуждал о вероятности потерять сына в Ликантропе и необходимости срочно поженить их с Ариадной. Он не просто списал старшего сына со счетов, но и был бы не против стереть с лица земли первый блин «комом» — непокорного, талантливого и слишком непредсказуемого первенца. Давние распри усилились с болезнью Алеона, усугубились его непримиримым характером и легально позволили старому маркизу объявить своим правопреемником младшего сына. А чтобы старший точно не смог претендовать на титул и земли, решил поженить его с неодаренной леди.
Чьи дети с огромной долей вероятности родятся не магами, а, значит, выпадут из конкурентной борьбы с другими внуками. Недаром обычный человек лорд Коллет всю жизнь волочит за собой титул вшивого барона, не имея возможности повысить его через военные подвиги.
— Он пожелал вашему роду угаснуть, эрл Клод, — печально улыбнулась я. — И больше не считает тебя своим сыном, лишь досадной ошибкой, которую нельзя убить прямо, но можно исподволь загубить браком с мелкотитулованой неодаренной барышней.
Уж в чём-чём, а в магической генетике я поднаторела. Магам, вступающим в колдовской мезальянс, даже рекомендовано обратиться к целителю сразу после зачатия, чтобы подкорректировать процесс развития плода, по возможности передав ему группу крови родителя-мага. А я мало того, что сама маг, да к тому же целитель. Мои будущие дети потенциально бессмертны… Гхм, шучу-шучу, но скарлатина, ветрянка и подростковые прыщи им не грозят.
— Ты смогла оплатить мой счёт перед богами, потому что… Любовь позволяет разделять участь близких?
— Долги кредитора зачастую вешаются на семью. Небожители не верят бумажкам, лишь сердцу, поэтому заключить сделку с небесами на благо другого человека возможно лишь при искренней любви. Мой похититель любил сына, по-настоящему любил. А я сумела полюбить вас, ваше благородие. Слава Авиценне, взрослой женщине не стыдно признать такую мелочь.
Зато стыдно вспомнить, как пыталась купить жизнь Поля у богов. Ставлю свои капиталы, что опростоволосилась бы перед честным собранием — по зрелому размышлению мне не хватит привязанности к молодому фениксу, чтобы чистосердечно пожертвовать ещё одной привычкой. В моменте жалость захлестнула с головой — проклятые эмоции, но упрямство перевертыша сыграло на руку всем.
— Ясно — на лице капитана расцвела предвкушающая улыбка. Весьма ядовитая! — Некто из высшей аристократии, чей сын-подросток долго и смертельно болел. Высок, вероятно тоже кареглаз и достаточно богат, чтобы купить запрещенный и официально несуществующий портал на Землю.
— Алеон, не надо. Я пообещала богам отступить.
— Зато я ничего не обещал, — отрезал мужчина. — Искорка, не вмешивайся, прошу. Сейчас я очень, очень зол! Какая-то мразь посмела тронуть мою женщину, и нет для сукиного сына другого конца, кроме крышки гроба.
— Но я не хочу, чтобы он умирал! Пусть его осудят по закону, отправят в каменоломни лет на двадцать, заставят выплатить компенсацию. Мне не нужна его смерть.
— Обязательно осудят и отправят, — с энтузиазмом заверил эрл Клод. — А потом при этапировании случайно потеряют в каком-нибудь болоте с бетонной плитой, прикованной к ногам.
— Алеон!..
Кто из нас мстительная особа? Но врать не буду, приятно. Есть определенный шарм в мужчинах, которым достаточно показать пальчиком в сторону обидчика, и к вечеру враг перестанет существовать. Одно останавливает — судя по внешним признакам, тот козёл побогаче и повыше семейства Клод. Я не раз приходила к чугунным кованым воротам, стучалась, кричала, требовала вернуть меня домой. Всё без толку. Загородное поместье придурка-аристократа было глухо к мольбам прохожей лекарки, в своем величии и позолоте игнорируя худую женщину, прыгающую за территорией светлейшего.
— Аля, посмотри на меня, — мягкий голос, ласковый взгляд. Глаза капитана глядели с любовью и легким вопросом. — Понятно, кто-то из герцогов.
— Да как ты узнал?! — завопила я, отшатываясь подальше. Р-р-р-р, разведчик!
— У тебя снова написано на лбу: эрлу Клоду не хватит денег и власти на победу, — преспокойно констатировал гвардеец, натягивая белоснежные перчатки и звоня в крохотный серебряный колокольчик. — Прощаю на первый раз, золотце. Отдыхай и ни о чем не беспокойся. Лола, предоставь госпоже каталоги свадебных платьев.
Каких еще свадебных платьев? Куда? Зачем? Мы так не договаривались!
— Эрл Клод, если я вас люблю — это не значит, что я хочу за вас замуж!
— Я тоже тебя люблю, — абсолютно счастливо улыбнулся он, в дверях пропуская юркнувшую служанку. На столик легла стопка модных журналов. — Можешь не хотеть. Только недолго.
— Но…
— Женщина, умеющая подкинуть нетривиальную задачку по устранению могущественного врага — шарман, цветок, сокровище. Грех такую упускать. Я всё сказал.
— Алеон, подожди!
Печенки-селезенки, если он сейчас пойдет и убьется об сволочного герцога — я себе этого не прощу. Надо его остановить, а если не выйдет… Тогда оплатить беспокойство по тройному тарифу.
Догнать хозяина особняка вышло только у самых дверей. Размашисто маршируя и строя планы по захвату мира, эрл Клод практически успел сбежать, лишь на мгновение обернувшись у самых дверей. Раз — и поймал меня в объятия, как в коварную ловушку. Сильные жаркие руки сомкнулись на бедрах,
