его собственный отец — лживый мешок с дерьмом.
Или что он был частично ответственен за близкую смерть своей дочери. Ладно, я не звонила ни одному из родителей. Я знала, что они скажут.
«Ты нас опозорила, как я и предполагал».
Сколько раз меня вызывали в кабинет отца, чтобы он мог выразить свое разочарование мной? Так много раз, что я не могу сосчитать их по рукам и ногам. Может быть, поэтому розовые волосы были идеальным цветом. И все же я была в ярости, так зла, что не знала, что делать.
Вот я стою в мокром купальнике, наслаждаюсь невероятным днем в окружении людей, которые относятся ко мне как к семье, а этот… тупой человек планирует разрушить столько жизней. Нет, я не поняла всего, что прочитала. И нет, мне не следует так говорить о своем отце или делать поспешные выводы, но это было тяжело.
Я чувствовала, что мой отец способен на злодеяния, но это было… Мне пришлось задаться вопросом, насколько далеко зашла эта группа людей, намеревавшаяся контролировать весь Нью-Йорк.
Я пожевала нижнюю губу, меряя шагами пол спальни, которую мне предоставили. Это было мое личное пространство, заполненное моими дерьмовыми шмотками, как сказал бы мой отец. Я хотела и пыталась угодить своим родителям на протяжении многих лет, но не имело значения, что я окончила среднюю школу на год раньше и колледж тоже. Не имело значения, что я была лучшим выпускником в обоих или что мне самой присудили несколько стипендий.
Нет, ничего не имело значения. Я осталась пустым местом для этого человека и, вероятно, для своей матери тоже. Она всю жизнь пресмыкалась перед ним, предпочитая все свои наряды и драгоценности защите собственной дочери. Черт бы ее побрал.
Легкий стук в дверь заставил меня втянуть воздух. Конечно, я знала, кто стоит снаружи. Я не был дурой. С другой стороны, я хотела, чтобы Вадим меня утешил.
Он не стал дожидаться, пока я решу, можно ли зайти, и сделал это в своем обычном стиле. Единственное отличие было в том, что в купальнике он выглядел совершенно иначе. Я была шокирована, увидев его в плавках, и что он осмелился войти в бассейн. Я бы никогда не подумала, что он выделит время, не говоря уже о том, чтобы насладиться чем-то таким… Простым.
Думаю, мне пора перестать судить о книге по ее обложке. Очевидно, я ошибалась насчет кучи вещей и людей.
Он вошел, как обычно, больше, чем жизнь, и по моей нерешительности посмотреть ему в глаза я поняла, что я опустошена. Когда он схватил меня за обе руки, я вздрогнула от одного его прикосновения. «Ты в порядке?»
«Я не совсем уверена, как на это ответить. Однако, хотя я была шокирована, когда мне в лицо сунули злодеяния моего отца, и я уверена, что то, что я увидела, было лишь верхушкой айсберга, я не удивлена. Я всегда знала в глубине души, что он давно перешел черту добра и зла, чтобы достичь того, чего он достиг в бизнесе и в жизни. Я просто надеюсь, что ублюдок будет распят. И с кем бы он ни работал, его закадычные друзья. Я полагаю, вы их нашли. Если нет, я могу пойти на охоту».
«Ого. Ты не занимаешься никакой охотой, но тебе это и не нужно. Мой компьютерный эксперт смог найти достаточно компрометирующей информации, я мог бы использовать ее, чтобы шантажировать нескольких человек или уничтожить их другими способами. Джо все еще собирает часть данных».
«О чем ты думаешь, убивая их?»
Вадим рассмеялся. «Хотя я и наслаждаюсь актами жестокости больше, чем некоторые, и отказываюсь терпеть предательскую деятельность, было бы не в моих интересах устраивать убийственную резню. В этом замешано слишком много высокопоставленных чиновников, еще предстоит определить кто именно».
Мои глаза широко раскрылись. «Так чего же они пытаются добиться, захвата мира? Мира во всем мире? Господства? Чего?»
«Ну, я думаю, они строят совершенно другой набор операций в различных богатых странах, что позволит им игнорировать определенные правила строительства, требуемые здесь, в Штатах. Кроме того, я думаю, они считают, что могут сдвинуть различные преступные синдикаты с их осевых точек, что принесет им больше влияния. И, возможно, они могли бы подобрать крошки, когда наш бизнес разрушится».
«Ты не можешь этого допустить. Разве ты не разговаривал с этими другими мафиозными группировками? Может быть, вы сможете работать вместе».
Он смеялся, его глаза ярко блестели. «Ты не представляешь, насколько ты умна и проницательна. Я уже поговорил с тремя другими лидерами в моей области».
«Будь я проклята. Ты думал об этом все это время. Ты планировал». Я положила лицо ему на ладонь, смакуя эти несколько секунд.
«Я несколько раз обходил квартал, моя дорогая. Я могу учуять скунса или ласку за много миль. Теперь мне нужно задать тебе вопрос. Ты хочешь предупредить своего отца, что я иду за ним, что даст ему возможность отступить и замести следы?»
Я была в шоке, что он спросил меня об этом. «Серьезно?»
«Я не склонен шутить по поводу бизнеса, моя милая. Я говорю очень серьезно. С тем, что я задумал, весь мир твоего отца будет разрушен, а это значит, что все твое наследство или трастовый фонд будут как минимум заморожены, если не изъяты вовсе».
«Не могу поверить, что ты думаешь сделать это для меня». Я отвернулась. Я поняла, что он хочет сказать, и хотя я не хотела быть опрометчивой, я также не собиралась больше терпеть, чтобы кто-то обращался со мной плохо. «Ответ — черт возьми, нет. Этот ублюдок был хуже тебя всю свою жизнь, притворяясь, что такие, как я, — дурные семена. Ну, угадай что? Мне не нужны его деньги. Мне все равно, даже если мне придется жить в крошечной, тесной квартире всю оставшуюся жизнь. По крайней мере, я могу сделать это с высоко поднятой головой. Конечно, мне придется начинать с нуля, но мне все равно.»
Его смех был сладок по сравнению со всем остальным. «Уверяю тебя, что ты ни в чем не будешь нуждаться, zavetnaya».
«И ты знаешь, я не ищу подачек. Я
