О своих интересах не забывай, Варь. Я повторю тебе то, что сказала Машке, когда та раздумывала насчет развода с Димой. Ты должна понять, чего ты хочешь для себя. Не для окружающих, не для мужа и ребенка, а для себя. Прими правильное решение, иначе никогда не будешь счастлива.
— И что она сделала? — сипло спросила я.
— Осталась с мужем. На развод подал он, но спустя какое-то время. У них, конечно, была совсем другая история, но что-то общее между вашими ситуациями все-таки есть. Марк тогда тоже свалился как снег на голову, разбередил Машке душу, а Солнцев их застукал обжимающимися на кухне в родительском доме. Потом Дима морально прессовал ее несколько месяцев, в загул ушел. Машка сражалась как могла за сохранение брака, и все равно сорвалась. Итог ты знаешь. Прошли через адовый развод и снова поженились.
— Наверное, Маша его очень любит, раз простила, — в голову не пришло никакого другого объяснения.
— Там у обоих было рыльце в пушку, но сейчас они объективно счастливы. Марк, кстати, тоже недавно женился и, прикинь, сообщил уже постфактум. Свадьбу зажал, засранец. Я про его жену только в новостях читала. Каролин тоже, кстати, сценарист, как и мой женишок. Правда, размах у нее совсем другой. Голливудский, а моему ревнивому дуралею еще расти и расти.
— Рудольф же не без причины тебя приревновал, — напомнила я.
— А кто спорит? Но простил и поклялся, что никогда не попрекнет. Видимо, любовь у него ко мне такая огромная. Твой бы тоже простил, Варь, но ты же и шанса ему не дала? Я права?
— Причина развода не только в Максиме, Вик. Многое как-то резко проявилось с не самой лучшей стороны. Я больше не вижу себя в браке с Владом. Даже если с твоим братом у меня ничего не получится, мое решение не изменится.
— В жопу упаднические мысли, Варюх, — бодрым тоном бросает Вика. — Получится. Макс решился оставить Кирюху, а это уже говорит о многом. После гибели Агнии, он себя очень сильно винил, а трагедия с Кирой его окончательно подкосила. Я, честно говоря, была уверена, что Максим будет до последнего тянуть их брак, боясь повторения печального опыта, но видимо чувства к тебе пересилили внутренние страхи. Боже, Кира, прости, но я в таких случаях голосую за честность с самим собой и здоровый эгоизм. Каждый имеет право на счастье, Варь. И ты, и Макс, и Кира, и твой профессор. Никому легче не станет, если вы вчетвером будете страдать. Поэтому хвост пистолетом, подруга. Мой дом для вас с Илюшкой открыт. Точнее, наш с Максом, но ты поняла…
— Я не хочу спешить…
— Вот заладила! — пробурчала добросердечная Викуля. — Где ты спешку увидела, Варь? Вы столько лет просрали! Наверстывать пора, а не ждать подходящего времени. К тому же Рудик предложил мне переехать к нему, и я согласилась. Вот он ваш идеальный момент. Пока не попробуете, не поймете, сможете ли, вообще, ужиться. Тебе уже не восемнадцать, а ему далеко за тридцатник. В таком возрасте, знаешь ли, непросто перекраивать свою жизнь и закрывать глаза на недостатки друг друга. Даже я, блин, решилась. А ты мою позицию насчет штампа в паспорте и совместного быта знаешь.
— Любишь его? — в лоб спросила я.
— Нет, но зато Рудик любит и терпит мои закидоны. Посмотрим, что из этого выйдет, — не стала отпираться Вика, и мне стало ее чертовски жаль. По-женски и просто по-человечески.
Положа руку на сердце, я наконец призналась самой себе, что, вступая в брак с Владом, исходила из похожих умозаключений. И вот к чему все это привело. Но я знаю огромное количество семей, строящихся на взаимном уважении, общих интересах и сексуальной совместимости. Без ярких страстей и взрывных эмоций такие браки порой оказываются еще крепче и стабильнее. И любовь в них есть. Просто она другая. Спокойная, удобная, уютная, способная выдержать многие потрясения. Мы с Владом не выстояли. Точнее, я не нашла в себе сил устоять перед Красавиным. И Макс тоже не устоял. Как Вика правильно заметила — нас примагнитило друг к другу так, что не оторвать. И я не хочу рвать.
Следующим вечером мы, как и договаривались, встретились с Максом в парке. Я представила его сыну, как коллегу с работы. Илья вел себя, как обычно. Активно и непринужденно. Он никогда не испытывал стеснения в общении с малознакомыми людьми. Неважно — какого пола. И воспринял Макса в привычной любознательной манере, доверительно поведав новому другу мамы, что на дневной прогулке навалял Ваньке Ягудину за то, что он задирал Юльку Костенко — девочку, которую еще в яслях выбрал себе в дамы сердца.
— Он ее косточкой обзывал и толкался, а я ему та-а-ак вмазал, — возбужденно рассказывал сын. — Наталья Владимировна меня отругала и маме нажаловалась.
— Илюш, драться нельзя. Надо уметь договариваться словами, а не кулаками махать, — встряла я, потрепав его по темным волосам. — Наталья Владимировна правильно сделала, что мне рассказала.
— Так он первый начал Юлю обижать, — возмутился сын.
— За девочек заступаться можно и нужно. Они слабее и ответить не могут, — Максим незаметно переметнулся на сторону Ильи, а я со своими воспитательными нравоучениями осталась в меньшинстве.
— Не все. Меня вчера Маринка укусила, вон синяк какой остался.
Задрав рукав свитера, Илюша продемонстрировал нам припухший след от зубов. Я ахнула, схватив его руку и обеспокоенно рассматривая посиневшую под укусом кожу. Блин, как так-то? Почему мне не сообщили? И я вчера ничего не заметила, когда сына спать укладывала.
— Маринки они такие. Зубастые… — красноречиво покосившись в мою сторону, прокомментировал Макс.
— Обработать надо, — пробормотала я.
— Ерунда, мам. Уже не болит.
— Молодец. Мужик растет, — поддакнул Красавин, а Илья аж весь расплылся от удовольствия и на радостях поведал ему обо всех своих «подвигах» за эту неделю.
Макс разговаривал с моим сыном на равных, как со взрослым и в то же время не подначивал его к агрессии, и давал дельные советы. И самое удивительное — Илья прислушивался. Хотя мои слова, подразумевающие ровно то же самое, пусть и выраженные в другой форме, он пропускал мимо ушей. Я если честно, выпала в осадок и открывшейся сверхспособности Красавина моментально ладить с детьми. И даже успела приревновать сына, и заподозрить Макса с попытки втереться Илюше в доверие, но быстро отмела неприятную мысль. В непринуждённой форме Красавин выведал у Ильи все мотивы садиковых драк, о которых я, несмотря на ежедневные расспросы, не знала ровным счетом ничего.
Чуть позже, когда сын убежал играть на детскую площадку, а мы с Максом заняли наблюдательную позицию на лавке, я тоже выслушала короткую, но содержательную лекцию о
