буквально сканировали собеседника, стремясь воздействовать на его психику. "Зря стараешься! — усмехнулся про себя Будников. — не на того нарвался!"
— Ну здравствуй, Геныч! — сказал полковник. — Давно мечтал с тобой познакомиться. Как провел новогодние праздники? Говорят, ты даже успел жениться?
— Успел!
Полковник недовольно повел бровями, но сдержался. Видно, такой краткий ответ его не устроил — он ожидал чего-то большего. Нервно пригладил свои усы и заметил:
— А ты немногословен. Впрочем, это даже хорошо!.. Я вот что хочу сказать. Мы все это время тебя не тревожили. Дали возможность уладить свои личные дела и подумать над нашим предложением. Но каникулы закончились и наше руководство ждет от тебя, Будников, четкого и ясного ответа: ты согласен работать в нашем управлении?
Геныч неопределенно пожал плечами:
— Хотелось бы узнать конкретно, чем мне придется заниматься? Павел Сергеевич так и не объяснил толком, были одни лишь намеки.
— Резонно! — вздохнул полковник и снова провел рукой по усам. — Тут дело такое. Сначала мы хотели предложить тебе должность инструктора по рукопашному бою. Но потом увидели, на что ты способен, и поняли — это не твой уровень. Инструктора мы всегда найдем, а вот разведчика с такими данными... Ты бы хотел пойти во внешнюю разведку?
— Это как Белов из фильма "Щит и меч"?
— Примерно так. Только это не кино, здесь все будет намного серьезнее.
— Но сейчас же нет войны.
— Ошибаешься! Война будет всегда, пока существуют спецслужбы. Только она невидимая. И солдаты на этой войне непростые. Каждый из них по-своему уникален, каждый прошел специальную подготовку. Этого требуют правила игры. Здесь побеждает тот, у кого физические и профессиональные данные намного выше чем у противника. Поэтому наш выбор пал на тебя!.. Конечно, сначала мы направим тебя в спецшколу. Будем делать из простого спортсмена настоящего профессионала. Научим отлично стрелять, владеть многими видами современного оружия, управлять любым транспортным средством. Тебе придется изучить несколько иностранных языков, а на английском разговаривать так, чтобы ни у кого не возникало сомнения, что ты американец. Ты улавливаешь мою мысль, сынок?
— В общем-то все понятно, — кивнул головой Геныч. — Я согласен.
— Ну вот и хорошо! Значит, ближайшие три месяца ты проведешь в специальном учебном лагере. А потом жду тебя снова в этом кабинете. Молодого, красивого и в галстуке! И тогда мы продолжим наш разговор.
Вот так для Будникова началась служба в экспериментальной группе полковника Шапочника. Он пока не знал, что ему в этой группе уготована ключевая, но неприглядная роль. Однако догадывался — полковник явно что-то недоговаривает. Во время разговора Геныч внимательно следил за его лицом, фиксировал, в какой момент глаза полковника напрягались, а взгляд становился неестественным. И тогда он понимал: вот именно сейчас Шапочник говорит неправду! Не научился полковник скрывать свои эмоции. У него даже кончики усов в этот момент начинали топорщиться от волнения... Может, послать все к черту и отказаться?.. Но Геныч уже понимал, что не сделает этого. Он воин! Ему навязывают непонятную игру, и он принимает вызов!
* * *
И начались суровые будни, до предела наполненные тренировками. Будникову нравилось проводить время в тире. Очень скоро он научился вполне сносно поражать мишени из любого стрелкового оружия. А еще он научился хорошо метать ножи. Геныч словно был рожден для этого. Нож, брошенный его рукой, точно попадал в цель, глубоко вонзаясь лезвием в дерево. Очень скоро деревянный щит, служивший ему мишенью, превратился в труху. Геныч метал в него буквально все, что попадалось под руку. Все что могло вонзаться, все что можно было использовать как оружие для метания... Он так же легко научился управлять всеми отечественными автомобилями и даже многими зарубежными. И тогда в его голове впервые поселилась крамольная мысль. Оказывается, наши российские автомобили значительно уступают зарубежным по многим показателям. Зарубежные более экономичные, выглядят гораздо привлекательнее. Наконец, в них намного приятнее ездить. Правда, некоторые имели руль с правой стороны, что добавляло известные неудобства. Но все это конечно же мелочи, с которыми Геныч легко справлялся. Другое дело иностранные языки. Эта наука давалась ему с трудом. Геныча обучали сразу трем языкам: английскому, японскому и китайскому. Каждый день бесконечные зубрежки и нудная изнурительная работа над дикцией. Но он понимал, это необходимо. И поэтому старался изо всех сил... А были еще занятия по психологии, по выживанию в экстремальных условиях. Вечером сил хватало только на то, чтобы добраться до подушки и провалиться в глубокий сон без сновидений.
В этой жуткой круговерти отдушиной для него стало ведение дневника, где он записывал свои мысли. Мысли приходили неожиданно, формировались в короткие емкие фразы. И тогда он вынимал из нагрудного кармана маленькую записную книжку и фиксировал их. А потом перед сном аккуратно переписывал в свою тетрадь. И только тогда уже ложился спать.
А еще были письма от Нины. Нина писала, что скучает: "...А с Зинаидой Павловной мы сдружились. Бывает, попьем вечером чаю и долго потом рассматриваем твои фотографии. Она часто мне рассказывает, каким ты был в детстве..." От этих слов, написанных на тетрадном листке ровным красивым почерком, веяло теплом. Вот говорят же, что по почерку можно определить характер человека. Нина и была такой: красивой, ровной в своих убеждениях и помыслах. Как и её почерк. Она не сетовала на то, что письма от Будникова приходят нечасто. Наверное понимала, как нелегко ему сейчас приходится. Поэтому в каждое слово, в каждую буковку вкладывала мощный энергетический посыл: она любит, помнит, ждет!
А потом она написала, что ждет от него ребенка. Геныч долго читал письмо, смысл которого плохо укладывался в его голове. Оказывается, он совсем к этому не готов... "С ума сойти!.. Уже в конце сентября он станет отцом! Интересно, кто у них родится?.. Нина обещала сына!" — он взял чистый лист бумаги и попытался написать ответ. Однако нужные слова не приходили. Получалось все так банально и фальшиво!.. Перечитывая написанное, он рвал лист и брал новый... Нина прекрасная женщина! Ему с ней было хорошо. Но он никогда не представлял себя в роли счастливого отца.
Эти
