в приподнятом настроении, предвкушая предстоящее веселье, а заодно разговаривая о всякой ерунде, со своими спутницами. Те уже успели ему рассказать с три короба подробностей о своих жизнях, как они приехали в город, как хотели устроиться актрисами в местный театр, как нещадная реальность обломала их мечты и низвергла в дом мадам Хиены. И вот теперь они такие несчастные ждут своего единственного, который заберёт их из борделя и примет такими, какие они есть.
Что больше всего поражало Бориса, когда он общался с такими вот девушками, так это то, что они рассказывали почти одинаковые истории своей жизни, будто под копирку придуманные и лишь по мелочи подправленные под их индивидуальные черты.
Особенно интересно было наблюдать за этим, когда девушек было две или более. Начиналось самое настоящее представление. Понимая, что рассказывают одну и туже сказку, девушки косо поглядывая друг на друга, продолжали это делать, так как не знали, что им сказать ещё. Со стороны это довольно интересно смотрелось, особенно учитывая, что девушки хорошо вжившись в роль, играли почти искренне веря в свои слова.
При этом нельзя было сказать, что парен как-то злорадствовал или радовался чужой беде, которая явно имела место быть. Ничего подобного. Просто ему было немного весело наблюдать за этим, организованным лично для него представлением. И это притом, что он прекрасно понимал, что за такими вот несуразными ситуациями часто таится такое, что он не хотел бы слышать.
Свернув на улицу, на которой находилось их с Андреем поместье, Борис к своему удивлению обнаружил некого неизвестного, валяющегося в канаве, прямо напротив их ворот. Парню в голову тут же пришла характерная мысль, — что за безобразие, возле моего дома валяется какой-то пьяный бомж! — И почти в тон его мыслям, тут же прощебетала одна из «ночных бабочек»:
— И куда это стража смотрит! В таком районе, и непонятно кто валяется!
Вариантов обойти незнакомца у Бориса не было, да он и не особо собирался это делать. В отличии от своего друга, он всегда опоясывался мечом и хоть и не любил сражения, но твёрдо верил, что лучше пусть умрут другие, чем он.
Подойдя к неизвестному поближе, он ещё раз взглянул на него, дабы убедиться, что тот не представляет угрозы. И тут он уже остановился, и внимательней пригляделся к нему. Если издалека парень выглядел как обычный грязный бездомный, которые хоть и редко, но встречались в менее престижных районах города, то теперь было отчётливо видно, что это далеко не так.
Одежда неизвестного была явно хорошего качества, причём Борис прекрассно помнил, что штаны похожего кроя, любит и часто носит Андрей. И это уже не говоря о том, что одежда была не сколько грязной, сколько окровавленной, а дырки на ней ровными, будто разрезы.
Взгляд парня тут же метнулся на ремень, который был на неизвестном. — Твою мать! Пурпурный! — пулей пронеслось в голове Бориса. А в следующую секунду он уже сидел возле паря, перевернув того.
Оглушительный женский визг, зазвенел в ушах Бориса, пока он истерички пытался нащупать пульс товарища. Что у него, как на зло, не получалось, ведь кроме того, что показывали в фильмах, он более об этом ничего и не знал.
— Где ближайший врач! — Промелькнула следующая мысль в голове Бориса, когда он понял, что медик из него хреновый. — Нет! Ближайший не подойдёт! Нужно срочно к Барусу! — Уже вслух озвучил он свои мысли.
— Вэрдан помилуй, это же монардар! — Придя немного в себя, воскликнула одна из девушек, заметив ремень на лежавшем парне. Но Борис, уже не слышал её, он, схватив своего товарища на руки, уже стремглав бежал к живущему на другом конце города лекарю.
* * *
Барус сидел в своём кабинете и обдумывал короткий и весьма странный указ местного градоначальника:
Монардар Андрей Редькин выразил явное неповиновение воле цармондара Паира Лараса за что сурово наказан.
Посему ему запрещено помогать и предоставлять какое-либо лечение!
Мужчина немного знал Андрея и Бориса, пару месяцев назад, второй из них, у него лечился. Также, из своих каналов, он ведал, что они являются героями, призванными в этот мир, по воле и велению Крайнса Булиарского, местного короля. Поэтому его до глубины души смутил сей указ, он не просто противоречил моральным принципам и не имел под собой какого-либо основания, он откровенно шёл в разрез с политикой государства.
— Что-то мне это всё не нравится… — подумал Барус, внимательно рассматривая бумагу, которая была весьма хорошего качества, как в прочем и печать, которая полностью соответствовала печати местного лорда. — Что же Паир задумал, раз идёт на такие беспрецедентные меры?
Но не успел Барус положить бумагу обратно на стол, как в кабинет вошла его дочь, которая помогала ему с пациентами. Лицо девушки было обеспокоенным и даже немного испуганным.
— Значит, они решили пожаловать ко мне, — задумчиво прошептал Барус. Немного помолчав и подумав, он добавил, — что ж такова судьба. — Поднявшись из-за стола, мужчина, прихватив с собой указ, направился к двери. В то время как его дочь, озадаченно глядя на него и чувствуя, что что-то не так, последовала за ним.
Войдя в приёмную, Баруса ждала весьма удручающая картина. На столе для тяжело больных пациентов в беспамятстве лежал избитый и изуродованный парень, лишь отдалённо напоминавший Андрея. Рядом, обеспокоенно глядя на него, стоят Борис, лицо которого было одновременно бледным, испуганным и озадаченным.
Подойдя ближе к лежавшему парню, лекарь прощупал пульс, и удовлетворённо констатировал, — жив. — После этого он подошёл к Борису и протянув указ цармондара, добавил, — пока выйди в зал для ожидания и подумай над этой бумажкой. — А когда тот уже собрался уходить, на всякий случай добавил, — и сразу говорю, я не набиваю себе цену, но тебе уже сейчас стоит подумать, что ты будешь делать дальше.
Борис непонимающе, немного отстранённо глядя на лекаря, кивнул в ответ и направился к двери. В то время как Барус, не дожидаясь пока парень выйдет из приёмной, обратился к дочери, — закрой клинику и подготовь вторую операционную. У нас сегодня будет длинный день.
* * *
Пройдя тёмный, закрытый захаб восточных ворот, Григорий вместе со всеми остальными членами своего огромного отряда очутился за городскими стенами. Почти в тоже мгновение, как ребята вышли в город, на них обрушилась орда мертвецов, до этого без толку толпившаяся перед воротами. В основном это
