Это… что её так? — нахмурился он.
— Не знаю. Может от падения, а может…
— Похоже, будто кто-то разрубил её, судя по ровным краям, — произнёс Грог и быстро огляделся.
— Как бы то ни было, её залило водой, — пожал я плечами.
— Починить? — предложил Зигфрид.
— Вряд ли.
— Но плату управления ты починил, — заметил он.
— И там у меня были запасные детали. Плюс тут всё залито, — для наглядности я перевернул металлическую коробку и оттуда потекла вода. — И там был цел чип управления, а здесь он не выжил. Вон, торчит перерубленный.
— И что делать? — спросил Грог.
Я отбросил металлический ящик в сторону и огляделся.
— На линкоре отсутствовало несколько спасательных капсул. Обычно компьютер пытается направить их на любую ближайшую планету или объект, который подойдёт для посадки, а значит все другие были тоже направлены сюда. Надо их лишь найти.
— Лишь найти для таких джунглей звучит как поиск еретика в городе-муравейнике, — заметил Зигфрид. — Мы уловили только один сигнал. Значит, на всех остальных сели батареи, и нам придётся искать их вручную.
— Есть идея лучше этой?
— Боюсь, что нет.
— Значит придётся искать другие, — вынес я вердикт.
Хотя я меньше всего горел желанием искать остальные капсулы и понимал, насколько это пусть не бесполезно, но сложно. С корабля их не заметишь из-за густых крон, а сигнала они никакого не выдадут. Разве что…
— Можно сжечь лес, — предложил я. — Капсулы огнеупорные, им ничего с этого не будет. Но тогда мы сможем осмотреть всё с воздуха.
— Есть другой вариант, — предложил Грог.
Когда Грог что-то предлагает, это ли что-то чудовищное, или что-то гениальное. Мы заинтересованно взглянули на него.
— При посадке на одном из склонов той воронки была проплешина. На свету она давала отблески, будто там есть что-то металлическое. Возможно, надо начать оттуда.
— И ты всё это время молчал?
— Мы были сосредоточены на этой капсуле, — ответил он спокойно.
Логично. И за неимением других вариантов стоило перед тем, как жечь лес, проверить то место.
— Тогда обратно к кораблю. Посмотрим, что там заметил Грог, — скомандовал я и, бросив прощальный взгляд на капсулу, которой было суждено остаться здесь навсегда, мы двинулись обратно.
Возвращаться было заметно легче, чем идти к туда. Не требовалось прорубать проход через растительность, достаточно было двигаться по тому же пути, которым мы шли до этого. Лес вокруг выглядел достаточно миролюбиво. На своём пути мы не встретили никого, кто мог бы представлять угрозу.
Только тот факт, что мы их не встретили, не значило, что здесь никого не было, и первым об этом заговорил Грог.
— Знаете, что мне не даёт покоя? — на полпути спросил он.
— Что? — спросил я, уже по привычке вертя головой в поисках какой-нибудь твари, что могла спрятаться на деревьях или в кустах. Может я и параноик, но побывал бы любой другой в тех лесах, где был я, и тоже таким бы стал.
— Капсула. Спасательная. Она работала.
— Я бы не сказал, что она работала, — не согласился я. — К тому же она, по-видимому, давно здесь.
— Я о другом. Другие капсулы не подают сигнала, хотя они должны были по всем правилам приземлиться здесь же.
— У них закончился заряд, — пожал я плечами.
— Именно. Члены экипажа покидают корабль. Покидают не все, раз большая часть спасательных капсул осталась на корабле. Что-то произошло на борту линкора, почему они, кто успел или выжил, вынуждены были в спешке эвакуироваться. Поэтому и воспользовались капсулами. Раз в спешке, то, скорее всего, одновременно. Поэтому у всех закончился заряд аккумуляторов. У всех. Но не у этой. Эта капсула покинула линкор последней и покинула его значительно позже, чем все остальные.
Я остановился. До меня только что дошло, куда он клонит, а Грог продолжил.
— Когда, по идее, никого на борту линкора уже быть было не должно…
— Да. Когда все, кто ещё мог, уже покинули корабль так давно, что кончились аккумуляторы, кто-то или что-то покинуло корабль недавно, и поэтому капсула ещё подаёт сигналы.
Внезапно светлый густой лес перестал казаться мне столь дружелюбным и спокойным. Моя паранойя заставила меня оглядываться, чтобы найти любую угрозу, которой здесь не было. Или пока не было.
— У спасательных капсул аккумуляторы рассчитаны на три года беспрерывной подачи сигналов, — произнёс Зигфрид. — Значит она упала не так давно, но достаточно, чтобы признаки её приземления уже заросли. Это год, как минимум.
— Нам надо вернуться на корабль, — произнёс я. — Быстро.
Но сам успел сделать пару шагов, прежде чем вновь замер, вслушиваясь в окружение. Вновь кручу головой, пытаясь разглядеть что-то кроме зелени, чувствуя, как организм вновь погружается в холод, становясь спокойным и сосредоточенным, как случается при любой опасности.
Даже если я её не вижу.
— Вы слышите? — негромко спросил я.
— Я ничего не слышу, — ответил Грог.
— Вот именно. Лес вымер.
Достаточно просто это заметить. Заметить, что уже не трещат бесконечно насекомые, и что птицы больше не кричат в агонии. Лес погрузился в мёртвую тишину, что выглядело неестественно.
Больше не требовалось ни слова. Зигфрид и Грог вместе со мной тут же встали вкруг спина к спине, включая все датчики, что только были на активной броне. Мы вскинули оружие. У Грога в руках засветился готовый к стрельбе плазмострел. Я и Зигфрид подняли стволы пулемётов, водя ими по округе.
Инквизиторы славились тем, что защищали мир от всяких тварей, чаще всего, демонов. Но космос огромен и опасен, а тварей, жадных до людской плоти, очень много. И одному Императору известно, что они могли перевозить на борту своего линкора.
И если Грог прав, одна из тварей могла вполне спрыгнуть на этот кусок планеты на спасательной капсуле, чтобы закончить с теми, кого не достала на линкоре.
Компьютер в активной броне вёл активный поиск в разных спектрах. Перед моими глазами на экране мигал сигнал о поиске противника, однако как я ни вглядывался в лес, ничего заметить не мог. И мы простояли две с половиной минуты неподвижно, прежде чем я отдал приказ.
— Возвращаемся на корабль. Надо подняться с земли, и уже в воздухе решим, что делать. Грог замыкающий, Зигфрид первый.
Как самого слабого
